- Я видел его первые фото после выхода из приюта. Он калека заморыш! – рявкнул старик и опрокинул в рот стопку водки – Крутой боец… как же… все ты прекрасно ощутил и все ты прекрасно понял, Ром. Но загнал свое чутье куда подальше, когда до тебя дошло, что паренек на самом деле сможет оживить ту древнюю рудную технику.

- И ведь он оживил… все до сих пор работает – пробормотал Ром и тоже выпил, с хрустом закусив пряной капустой – Уф… хорошо пошла…

- Раз хорошо пошла – выпей тогда еще одну, а затем смени рубашку и забирай парней. Снарядитесь как следует и снова отправляйтесь на улицы, Ром – тихо проговорил старик, крутя в пальцах пустую стеклянную посудинку – Найдите Нортиса Вертинского и убейте. Не надо с ним разговаривать, не надо ничего ему объяснять. Найдите и убейте. Если однажды этот несчастный паренек попадет на допрос к безам, они быстро выбьют из него все о наших подземных делах. И тогда по наши души придет проклятый НЭПР… корпорации плевать на любые мятежи до тех пор, пока на ее добро никто не накладывает своих лап. Но тронь хоть гран их собственности и…

- Да знаю я.

- Раз знаешь – исправляй.

- Мы сделали уже пару рейдов, притащили сюда нескольких наших подранков, пристрелили пару ублюдков… но Вертинского не нашли.

- На этот раз найди. Назад без результата не возвращайся, Ром.

- Действовать скрытно?

Старик поморщился:

- К черту скрытность. На наше счастье паренек натворил столько бед, что пристрели ты его на глазах комиссара полиции – и он тут же лично вручит тебя медаль и пожмет руку. Найдите и убейте! И чем быстрее – тем лучше. А я пока займусь зачисткой наших следов там внизу, чтобы в случае чего никто и ничего не сумел до…

Он не успел договорить – в помещение влетел запыхавшийся черноволосый парень в песочного цвета куртке и черных джинсах. Придерживая поясную кобуру с игольником, он добежал до стола, почти уронил на него планшет с парой мигающих красных огоньков и выпалил:

- Там кто-то есть!

Разом обмерший Ром с трудом удержался от рвущего глотку кашля и хрипло уточнил, глядя на яростно мигающие огоньки:

- Там внизу?

- Да! Несколько минут назад кто-то прошел мимо наших сторожевых сенсоров.

Планшет тревожно запищал, а на экране зажглось и замигало еще два алых огонька, установленных на стенах схематично отображенного длинного коридора.

- Пока что движутся к шахтному РМЦ. К нашему РМЦ – выдохнул парень – Судя по скорости идут медленным шагом. Но пришли не от нашего входа – похоже, притопали от четвертой диспетчерской. Это если вошли через один из шлюзов нашего сектора… О… еще один сенсор сработал. Этот на расстоянии двухсот метров от только недавно потревоженного. Точно идут к РМЦ. Там дальше уже просто некуда сворачивать.

- Вот дерьмо! – рявкнул вскочивший Ром – Все за мной!

- Беда не приходит одна – пробормотал неотрывно смотрящий на экран старик – Свяжитесь с нашими там! Предупредите о гостях!

34.

Нортис Вертинский снова пришел в себя.

На этот раз он выплыл из медикаментозного сна уже самостоятельно, а входящие в его тело трубки большей частью были пусты. Но это не остановило парня от главного осознанного действа и первым делом он вытащил из себя все то, что могло подавать в организм усыпляющее средство. На стоящем рядом с его импровизированной койкой экране тревожно вспыхнули и окрасились в красный несколько участков, но Вертинского глянул на него раз и забыл, продолжая отлеплять и отдирать от себя различные датчики. Одним из последних был извлечен катетер. Только после этого он уселся и его стальные подошвы с треском раздавили немало брошенной на пол электронной мелочи и смяли пару пустых бутылок. С этого момента киборг засыпать не собирался. Он уже дважды пытался вырваться их химического сна и даже садился, но тут же впрыскиваемые в его вены лекарства заставляли медленно опуститься обратно на воняющее химией и потом ложе, где он застывал еще на некоторое время.

На некоторое?

Как долго он провалялся в отключке?

Где он?

Почему он чувствует себя так хорошо? И это, пожалуй, главный вопрос. Ведь он, впервые за очень долгое время, чувствует себя действительно хорошо. И дело не в пропавшей острой и тупой боли, что была его верным и постоянным спутником, изменив и покинув его только сейчас. Дело в общем состоянии, дело в отсутствии необходимости заставлять себя двигаться и пробивать толстый пласт болезненного отупения, сковывавшего его разум долгое время.

Допив воду, Нортис уронил бутылку, увидел лежащие на придвинутом к постели ящике питательные батончики. Взяв один, он сорвал яркую упаковку и в этот же момент внутри нее сработало крохотное фирменное устройство, едва слышно пропевшее «Рэнгслэм – вкусно и полезно!». Не обратив внимания на рекламный и заставляющий полюбить эту продукцию лозунг, Нортис принялся пережевывать вязкую питательную массу, не сводя взгляда с продолжающего бубнить экрана. На медицинском мониторе один за другим гасли квадратики и прямоугольники. Вскоре умная электроника выключилась самостоятельно, тогда как пробудившийся разум Вертинского наоборот с каждой прошедшей минутой все сильнее отходил от слишком долгого сна. Изредка отрываясь от новостного экрана, он брал еще один поющий батончик или бутылку с водой, машинально отметив, что все питье и еда были повышенного уровня качества. Такие продукты просто не продавались в двенадцатом секторе, где из-за их дороговизны просто не было спроса.

За прошедшее с момента пробуждения он успел отметить и мысленно оценить многое – место, где находится, наличие на одном из ящиков пока выключенного старого планшета с приклеенным куском писчего пластика, запертую стальную дверь, мобильный туалет в дальнем углу, сложенные стопкой медицинские контейнеры, висящая на стене одежда, свернутые матрасы под потолком, его гусеничный АКДУ с лежащим на нем тесаком. Но пока он не делал никаких выводов, продолжая жевать и смотреть непрерывным потоком льющиеся с экрана новости. Первое что бросалось в глаза, так это отсутствие логотипа новостного канала и крайне необычный формат материала. Начиналось все с идущего в прямом эфире новостного репортажа, где как всегда обаятельные ведущие с искусственными улыбками сообщали те или иные важные известия. Сразу после этого репортаж обрывался и на экране появлялась пара абсолютно обычных людей в столь же обычных