Я кивнул, и дядя Степа ответил.

— Да, — ответил он. — Как управляющий Кемеровским филиалом, я пользуюсь правом выступить правозащитником Селезнева Константина Сергеевича.

— Тогда у меня нет другого выбора, кроме как сообщить об этом своему руководству. — Он ещё раз посмотрел на нас, и видя, что мы не передумали, пошёл в сторону служебного УАЗика. Он достал рацию, по которой начал с кем-то общаться.

Мы же пока зашли домой. На шум проснулись Татьяна и мама. И мы с дядей Стёпой пошли их успокаивать.

Военный не стал задерживаться, и после того, как вручил повестку Ванееву-младшему, уехал. Перед отъездом он сообщил нам, что к обеду должны приехать сотрудники военной прокуратуры. Они должны будут взять с меня показания и удостовериться в правдивости моих слов.

Проверку силков придётся отложить, и я поднялся к себе в комнату, чтобы убрать оружие в сейф.

Первостепенной стояла задача разобраться с этой ситуацией.

Ближе к полудню у нашего крыльца остановилась Волга. Выглянув в окно, я увидел трех мужчин, которые направлялись в сторону нашего дома.

Проверку моих показаний проводил маг. Он был единственный в штатской одежде. И не знаю сколько мужчине было на самом деле лет, но выглядел он очень старым.

Он очень дотошно объяснял, что будет делать и как будет проходить процесс допроса. Перед тем как начать, меня заставили подписать документ, в котором говорилось об уголовной ответственности за дачу ложных показаний. Я и дядя Стёпа всё очень внимательно прочитали, после чего я его подписал.

Почти сразу же один из сотрудников взял договор и достав какой-то артефакт начал сличать подпись с той, что была поставлена на договоре с военкоматом.

Старик внимательно следил за манипуляциями коллег, но при этом его рот почти не закрывался. У меня появилась мысль, что маг был одинок и сейчас восполнял «баланс непроизнесенных слов».

Как и предупреждал старик, которого я внимательно слушал, вначале он провёл диагностику моего тела. Со слов мага, она нужна чтобы удостовериться, что я не использую артефакты или заклинания. Их могут использовать, чтобы во время допроса ложь осталась незамеченной.

Появилась голограмма, после чего начались вопросы. Как меня зовут, какого цвета у меня глаза, как я себя чувствую, какого цвета трава. Таким образом военные наблюдали за тем, как реагирует мой организм. Потом меня попросили рассказать всё, что я знаю, а также есть ли у меня предположения, как могла появиться моя подпись под договором. И спустя несколько часов я наконец-то услышал:

— Вот и всё, молодой человек, — сказал маг. Надо мной появилась вязь заклинания, после чего голограмма исчезла.

— У Вас ещё есть вопросы к гражданину Селезневу? — тут же спросил дядя Степа.

— Думаю мы узнали всё, что нам нужно, — ответил сотрудник прокуратуры. — Завтра мы пошлём запрос в военкомат, и Ваша фамилия, — посмотрел он на меня, — будет удалена из списка добровольцев. Я ведь правильно понял, что Вы не хотите связывать свою жизнь со службой?

— Всё верно, — ответил я. — Скажите, а что будет дальше?

— Мы проверим Вашу догадку. И сегодня же пообщаемся с Вашей классной руководительницей. Учитывая, что она больше всех заинтересована в том, чтобы Вы пошли служить в армию, то и начинать следует с неё. — Сотрудник сделал паузу. — Но давайте говорить прямо. Одно дело, если Вы, человек неблагородного происхождения, оказались уклонистом, другое дело, когда привилегированный класс пролетария оступился. Думаю, виновное лицо отделается штрафом, и на этом история будет закрыта.

— Скажите, а какой смысл во всём этом? — спросил я. — Ведь рано или поздно правда всё равно всплывала бы наружу.

— Думаю, я могу дать ответ на этот вопрос, — произнес маг.

— Кхм-хм, — раздалось от одного из прокурорских. Из чего я сделал вывод, что он не хочет, чтобы маг делился со мной какой-то информацией. Но мага это не остановило.

— Всё дело в том, — начал маг, — что ты прошёл раннюю инициацию. Случай редкий, но не уникальный. Так вот, в наших документах стоит отметка, что ты начал проходить курсы с тринадцати лет.

— А такие есть? — удивился я.

— Есть, — ответил маг. — И о них тебе должна была сообщить администрация школы. Инструкторы из военкомата проводят курсы специально для таких, как ты. И думается мне, что эти самые курсы посещал сынок кого-то из учителей. Договор с военкоматом от твоего имени был заключен ещё три года назад. И если бы ты не отказался служить, то правда, скорее всего, никогда бы не выплыла наружу. Однако, как я уже говорил, вероятнее всего виновное лицо отделается штрафом. Хотяяя, вот парню, что посещал занятия вместо тебя, придётся отправиться на службу. — И сделав паузу: — Или в тюрьму.

Услышав это, я сильно рассердился. Даже тот факт, что парень получит то, чего заслуживает, мне казался малым наказанием для классной руководительницы и директрисы, и видимо это не укрылось от Некрасова. Он сильно сжал моё плечо, тем самым давая понять, чтобы я держал свой рот на замке. А когда я повернулся в его сторону и кивнул, он ослабил хватку.

— Простите, — обратился я к магу. — А можно Вас попросить предоставить заверенную копию моего допроса?

— Зачем Вам это, молодой человек? — нахмурился маг. — Неужто Вы хотите подать иск против школы?

— Нет, что Вы, — ответил я. — Просто я опасаюсь, что этим история может не закончиться. К тому же я уже говорил, что классная руководительница и директриса угрожали мне. Они в любой момент могут послать запрос на аннулирование результатов ЕГЭ. Ведь если у них получится, то мою невиновность придётся доказывать в суде. А там я смог бы предоставить эту копию допроса в качестве доказательств.

— Хммм, в таком случае сегодня к вечеру копию доставят в гильдию охотников. Думаю, Вам не составит труда оттуда её забрать?

— Буду премного благодарен, — ответил я.

Наконец-то, когда всё закончилось, я спокойно поехал на велосипеде проверять силки. Из десяти ловушек только в двух была добыча. В первой мне попался заяц. Но тот был ещё совсем мелким, и немного подумав я отпустил его. А вот во второй был рябчик. В моём животе приятно заурчало, когда я представил на своих губах его вкус. И убрав тушку в рюкзак, я побрёл обратно.

Однако, когда