Шрифт:
Закладка:
Денисов смело вышел к казакам и стал толково объяснять им сложившееся положение. Он простыми словами сумел доказать им не только преступность их решения, но и заставить их смириться и подчиниться. Казаки притихли. Наиболее буйных мы оставили в Заплавах, а остальные покорно отправились на боевые позиции в район станицы Кривянской, в распоряжение войскового старшины Фетисова.
Если бы только не выдержка полковника Денисова и не его знание души простого казака, этот инцидент кончился бы более чем трагически и для офицеров штаба и для начатого нами дела, какое развалилось бы в самом зародыше.
Следующий день - 5-го апреля надо считать днем зарождения Донской армии. Все плохое мы оставили позади. С отходом дружинников в Заплавы, здесь началась кипучая деятельность. Трудно в немногих словах описать, сущность той картины, которая развернулась в Заплавах. Это был продуманный, но бурный по своему темпу, процесс организации, развертывания, плана борьбы и самой борьбы. Целую ночь с 4-го на 5-ое апреля тянулись казаки по дороге от Новочеркасска и Кривянской станицы к Заплавской.
А ранним утром 5-го апреля, маленький человек, с большой душой и еще с большей энергией полковник Денисов, уже бегал, суетился, кричал своим характерным голосом, деятельно распоряжался на улицах станицы, которая теперь напоминала собой пестрый цыганский табор. Весь день без отдыха и перерыва генерал К. Поляков и он сортировали казаков по станицам. Отделяли конных от пеших. Подсчитывали вооружение. Вместо дружин составляли сотни, полки. Из толпы выуживали офицеров и назначали их на командные должности. Я умышленно употребил слово "выуживали", так как оно лучше всего определяет мою мысль. Как ни странно, но именно офицерский состав больше всего был тогда потрясен произошедшими событиями и мало кто из офицеров верил в успех нашего общего дела.
Большинство офицеров всячески стремилось незаметно остаться в роли рядовых. Они видимо рассчитывали, что при неудаче и захвате их большевиками, последние не применят к ним особо строгого наказания, иначе говоря: не расстреляют. Отыскать офицеров среди толпы было очень трудно, тем более, что внешние признаки офицерского звания у всех отсутствовали. И смешно и в то же время грустно вспоминать, как в тот день полковник Денисов, знавший многих офицеров в лицо, извлекал их из толпы.
-- Иван Петрович, -- кричал он -- и вы здесь, очень приятно, а я вас искал, нам очень нужен командир для такого-то полка. Да, кажется рядом с вами -- есаул Xренов. Пожалуйте господа сюда. Вот вам казаки такой-то станицы. Вы назначаетесь командиром полка, а есаул командиром 1-й сотни. Составляйте из казаков сотни, подыскивайте себе офицеров.
И Иван Петрович и есаул, оба крайне смущенные, протискивались вперед и волей, неволей, принимались за порученное дело. Но иногда встречались и весьма сомнительные лица офицерского звания, возможно, что большевистские агенты. Они, наоборот, всячески стремились пролезть на командные должности. Несколько человек было обнаружено из тех, кто раньше работал у большевиков. Поэтому, наконец, нам пришлось создать специальную "комиссию" по типу ЧК под председательством генерала Смирнова, дабы разобраться в офицерском вопросе и, вместе с тем, очистить район от большевистских шпионов. Так мои штабные офицеры - Рытиков и Дронов подобную проверку не прошли и были отстранены от дальнейшей работы.
Уже к вечеру 5-го апреля дружины были реорганизованы в полки, которым присвоили наименования по станицам. Общая численность Донской армии 5-го апреля была около 4 тысяч, но уже через пять дней к 10-му она достигла 6 с лишним тысяч человек. Сила? Сила. Да еще какая! Казачки оправились от поражения, спрашивая, когда же эти генералы, наконец, дадут нам поразмяться, а?
Нашу пехоту составляли следующие полки: Кривянский 1000 человек, Новочеркасский 700, Заплавский 900, Бесергеневский 800, Богаевский 900, Мелиховский 500 и Раздорский 200. Кроме того, имелся пластунский батальон из казаков, служивших в нем в Германскую войну -- 160 героических бойцов и одна сводная сотня из казаков Аксайской, Ольгинской и Грушевской станиц. В состав нашей конницы вошли: 7 Донской казачий полк -- 700 человек. Сводный полк -- 400 бойцов и команда конных ординарцев штаба -- 45 человек.
Трофейного оружия на всех не хватало. Из невооруженных людей мы сформировали при полках особые команды, надеясь в ближайшие дни вооружить их оружием за счет большевиков. Пока же эти команды использовали на тыловых работах. Наша артиллерия состояла из 6 орудий, но пригодных для стрельбы было только 4. Запряжек имелось лишь на 2 орудия. Снарядов было около 120. Зато пулеметов оказалось 30 штук. Распределение их по полкам вызвало бурные протесты, так как все пулеметы были трофейные, уже имели своих хозяев и дружинники, имевшие их, не хотели делиться с другими. Когда казаков распределили по полкам, каждому полку отвели точный район квартирования, приказав местонахождение штабов полков и сотен обозначить флагами и значками и регулярными донесениями поддерживать непрерывно связь с штабом армии.
От командного состава категорически потребовали неотлучно быть с казаками, знать каждого бойца в лицо, приложить все усилия, чтобы спаять казаков, объединить их, служить им во всем примером, завоевать их доверие, и вместе с тем, стать действительными их начальниками, вернув былое гордое значение слова «офицер».
Как видно, задача, возложенная на командный состав, была чрезвычайно сложная и трудная. Однако, к чести скромного новоявленного донского офицера, могу засвидетельствовать,
