Я взглянула на Дерека.

— Ты можешь пойти по ее следу?

— Конечно. Пойти не проблема, — сказал он.

— Давай сделаем это. — Я не хотела, чтобы она бегала без присмотра по моей земле, особенно если в этом замешаны люди моего отца, хотя я понятия не имела, почему он заинтересовался ею. Это не была структурированная магия отца, почти научная по своей точности. Это было что-то древнее и темное, что подкрадывалось ночью.

— Кто она, Кейт? — спросил Асканио, когда мы вышли из дома.

— Понятия не имею.

ГЛАВА 7

МЫ ЗАБРАЛИСЬ ГЛУБОКО в лес у Голубой реки. Деревья принимали на себя основной удар солнечных лучей, но жара все равно доставала нас. У меня под мышками выступил пот, несмотря на дезодорант. Еще полчаса по такой жаре, и ни у кого не возникнет проблем с тем, чтобы выследить нас. Мы оставим запаховый след шириной в милю.

Река пересекала лес с севера на юг, протекая по узкой долине, окаймленной холмами. Она образовалась во время вспышки много лет назад, вытекая из ныне огромного озера Брайон. Почти вся ливневая канализация в этом районе через крошечные ручьи и топи попадала в Голубую реку, а когда шел дождь, река бунтовала и ревела. Прямо сейчас река была спокойной, маня меня своей приятной свежестью, пока мы пересекали узкий деревянный мост, направляясь на север, глубже в лес.

Мне так хотелось окунуться. Всего десять минут, и я буду готова снова отправиться на охоту за старушками. К сожалению, купания не предвиделось.

Тропинка повернула на запад, взбираясь по склону.

Дерек снова поморщился. Он бы никогда не стал жаловаться, но запах, должно быть, сводил его с ума. Асканио оказался таким же стоиком. За последние полчаса ни один из них не принижал остроумие, боевые способности или сексуальное мастерство другого. Будь я менее крутой, я бы заволновалась.

Мы шли еще пятнадцать минут, когда Дерек остановился. Асканио подошел и встал рядом с ним. Они смотрели сквозь деревья туда, где свет указывал на поляну. Мы достигли вершины невысокого холма.

— Она близко?

Оба кивнули.

— Запах такой… неправильный, — сказал Асканио.

Я вытащила «Саррат». Холланд вытащил меч из ножен на бедре. Темный, с прочной рукояткой из эпоксидной смолы и кожи, лезвие которого было около девятнадцати дюймов в длину и, по меньшей мере, полтора дюйма в ширину, с профилем, который был чем-то средним между фальшионом[5] и латинским мачете. Холланд держал его так, словно уже пачкал его раньше.

Если из-за нас пострадает помощник Бо, мы можем попрощаться с сотрудничеством шерифа.

Я двинулась к свету, ступая красиво и медленно, осторожно ставя ноги. Двое оборотней скользили по обе стороны от меня. Я едва слышала Холланда позади себя. Он тоже не в первый раз был в лесу.

Деревья расступились. Перед нами открылась поляна неестественно круглой формы, будто какой-то великан уронил посреди леса огромную монету и забыл о ней на десятилетие или два. Трава покрывала землю, но ни одному дереву не удалось вторгнуться на поляну. Растительность вокруг нас тоже была новой, деревья высокие, но тоньше, чем те, что росли в полумиле назад у реки. Должно быть, несколько лет назад здесь был пожар.

Я подошла к краю поляны. В свете справа от меня стояла пожилая женщина. На ней были бежевые брюки, белая блузка с воротником в бежевый горошек в тон и белый вязаный кардиган. Должно было быть девяносто пять градусов[6], я вспотела как мышка, а вот она стояла здесь, завернутая в шерсть.

Холланд протиснулся вперед.

— Миссис Будро? Я помощник шерифа Холланд. Мне нужно, чтобы вы пошли со мной.

Никакой реакции.

— Миссис Будро!

Она даже не обернулась.

Я направилась к ней с мечом в руке. Холланд догнал меня, в то время как Асканио и Дерек разошлись веером в стороны.

— Миссис Будро? — окликнула я.

Она повернулась ко мне. Белки ее глаз пожелтели, и выступили красные прожилки, налитые кровью. Она уставилась на меня.

Холланд улыбнулась ей.

— Миссис Будро, это я, Робби Холланд. Я сын Глэдис Холланд. Вы когда-то вместе вязали, помните?

Она уставилась на него, выгнув шею под углом, как озадаченная собака.

— Мы все очень волновались, когда вы ушли. Вы даже не сказали, куда идете. — В его голосе слышался легкий упрек. — И здесь жарко. Давай уведем вас с этой горы в какую-нибудь приятную прохладную тень. Что скажете?

Джин открыла рот.

— Маленький придурок.

Мило.

— Нет причин для крепких выражений, — сказал Холланд. — Извините, но мне придется настоять, чтобы вы пошли со мной.

Пожилая леди повернулась ко мне.

— Ты — это она. Ты — его сучья дочь.

Спасибо за отличную репутацию, папочка.

— По факту.

Она уставилась на меня, ее взгляд был тревожным.

Испытай меня и увидишь, какой стервой я могу быть.

— Я могу служить тебе, — сказала она. — Я могущественна. У меня есть магия. Я могу разрушать. Смотри, я это сделала. — Она указала на поляну. — Десять лет, и ничего, кроме травы, не растет. Я тихая, и меня трудно убить.

Ничего себе.

Она пыталась смотреть на меня через плечо Холланда, и ее глаза, широко открытые и немигающие, делали ее лицо невменяемым. Темно-желтый цвет, похожий на цвет гнилого цитруса, заливал ее радужку.

— Я могу что-нибудь для тебя делать. Магическое. Но мне нужна еда. Ты корми меня, а я буду работать на тебя. — Она кивнула. — Приводи мне детей. Бедных. Никому нет дела до бедных.

Недалеко от меня напрягся Дерек. Холланд уставился на нее, открыв рот.

— Как много? — спросила я.

— Не так много. Один или два в месяц. С детьми легче. Кости мягкие.

— Альфа? — В голосе Асканио прозвучали нотки предупреждения.

— Ты съела много детей? — спросила я. — Мне нужно знать, будут ли проблемы с их родителями.

— Только двоих, — сказала она. — Много лет назад. Никаких проблем. Я выбросила кости в мусорное ведро. Ты владеешь землей. Я — создание земли, поэтому я буду служить тебе, а ты будешь приводить мне еду и охранять меня от существ покрупнее. Это хорошая сделка.

— Нет, — сказала я ей.

Дерек снял ботинки. С другой стороны от меня Асканио сделал то же самое.

Я покачала головой.

— Ты злая тварь, которая пожирает детей. Тебе здесь нет места.

— Не тебе выбирать, — сказала она. — Я часть этой земли. Я родилась здесь. Весь мой народ родился здесь, многие поколения. Я принадлежу этому месту.

— Тебе следовало придерживаться птичек, —