слабые круги света в подземной тьме. Гномы идут по огромному туннелю; как и предполагал взрывник, путь иногда сужается, заставляя огибать древние редуты. Скальные стены отдают холодом склепа; выработки настолько старые, что просачивающаяся вода покрыла стены кальцитом и выстроила завесы из сталактитов то тут, то там. Но вскоре они слышат шум и гам, и видят свет других огней. Из теней выходит и приветствует их Трудир.

— Безумно рад вас видеть! — говорит он. — Ну и тарарам! Мы уж думали, сейчас вся гора на голову встанет!

— А что груз? И твои парни? — лихорадочно осведомляется тан.

— Почти никакого ущерба, — отвечает дружинник. — Мы наткнулись на небольшой отряд гоблинов в двух шагах отсюда, у входа в большую пещеру. Несколько галерейных крыс. Они чуть не перебили весь караван, но мы с Онарром и Вигом справились с ними. Двое так и лежат вместо половичков для ног, остальные убежали. Вот из-за петарды случилась настоящая проблема. Она так грохнула, что мулы ошалели. Хорошо, что мы не ушли далеко вверх: залы реально огромные, еще немного, и они бы разбежались во все стороны. Леты их успокаивают, но один там получил удар копытом. Не сильно приятное зрелище…

Трудир ведет Ялмберика и хускерлов к импровизированному биваку. С левой стороны туннеля леты окружают мулов, повернув их мордами к скале, и надевают на них шоры и путы. Хотя животным подвесили под нос полные кормушки, им едва ли до еды; мулы стучат копытами, закатывают округлившиеся глаза и беспокойно стригут ушами. У стены напротив несколько альвов возятся вокруг покалеченного, который душераздирающе стонет. От них, вставая, отделяется тщедушная фигурка и бросается к тану.

— О! Сеньер! Хвала Древним! Вы вернулись! — восклицает Литтиллитиг.

— Это что за цирк? — рычит Ялмберик. — Кто приказал спутать мулов?

— Я, сеньер, — отвечает бригадир. — Взрыв, лавина, бой… Они так испугались, что мы чуть не потеряли половину из них. А Славпусьян тяжело ранен. Я решил, что лучше…

— Ты мне их сейчас же распутаешь, и живо-живо! Нам нужно будет быстро выдвигаться. Удержите как-нибудь ваших тупых тварей! Твой раненый, он поднимется?

— Боюсь, что нет, сеньер. Его лягнули в грудь. Он кашляет кровью и задыхается. Нам придется его везти…

— Ничего подобного, — обрывает тан. — Или идет, или помирает. Мы не станем бросать припасы, чтобы погрузить лета.

— Но, сеньер…

— Но? — взорвался Ялмберик. — Что «но»? Я тебя сейчас размажу с твоими «но»! Еще раз поспорь с моими приказами, и я тебе голову оторву!

— Прояви благоразумие, бригадир, — вмешивается Радсвин. — Раненый для морального духа войска даже хуже мертвого. Попытка спасти твоего бритого может стоить больше жизней, чем она того стоит.

— Мы не можем обременять себя инвалидами, — мрачно добавляет Скирфир. — Не в такой момент, когда позади гоблины, а впереди дракон.

При упоминании о драконе по отряду пробегает заметный озноб. Многие из них напрягают слух, пытаясь уловить в подземной тьме топанье бронированных лап или рокочущее дыхание.

— Холера! — громовым голосом нарушает Ялмберик испуганное молчание. — Что эта армия гоблинов потеряла в Вирмдейле?

— Может быть, они пытаются обойти Диггенлау с фланга, — говорит Радсвин. — А может, они, как и мы, пытаются найти черный ход в Веорбург.

— Но дракон? — перебивает Тэккр. — Как они осмелились бросить ему вызов? И почему он не расправился с ними?

— Они прятались — ну, пока не свалились нам на спину, — замечает Ялмберик.

— В любом случае, некоторые из них уже внутри, — настаивает Трудир. — Их немного, это которых мы видели, но кто знает, нет ли там других…

— Нет смысла дергаться, — продолжает Ялмберик, — нужно выбираться, и поживее, пока мы не влипли в какие-нибудь совсем большие неприятности.

— Вся проблема в том, чтобы найти правильный маршрут, — замечает Радсвин. — Забытый город должен быть очень обширным, с уймой разных уровней в высоту. Где нам искать проход в Веорбург?

— Столетие назад веорбургские леты, наткнувшиеся на галерею старого города, шли вслед за медной жилой, — припоминает Скирфир. — Нам нужно найти породы, богатые самородной медью, или жилы куприта и малахита. Мы окажемся в нужном районе.

Тэккр корчит раздраженную гримасу:

— Рудная разведка с висящим на заднице драконом, то-то будет жара!

— Хватит из дракона делать гору, — бурчит Ялмберик. — Цель — поддержать снабжением Веорбург любой ценой. А это значит, что колонна должна добраться до наших. И вот как мы все организуем: если дракон выползет к нам, мы с Глашатаем Закона им займемся. Тэккр возьмет на себя командование хускерлами, Трудир — дружинниками, а пока мы общаемся с червем, вы продолжаете свой маршрут. Как это вам?

Эти слова были встречены с оторопью, у всех выразившейся по-разному. У Тэккра отпала челюсть, Трудир комично поднял брови, и даже Горелый Рот выглядит впечатленным. Маленький Литтиллитиг потерял дар речи. Только Радсвин остается флегматичным; он молча кивает, словно само собой разумеется, что он готов броситься в пасть чудовищу.

— Понятно, что кому-то такую штуку придется проворачивать, — признает Скирфир. — Но на сколько вы его сможете задержать?

— Продержимся столько, сколько сможем, — ворчит Ялмберик. — Лишняя причина пошевеливаться.

— Возможно, у меня есть подсказка, как локализовать область поиска, — осторожно вмешивается Литтиллитиг.

— Как локазо-что? — переспрашивает тан.

— Как поточнее определить район смычки с подземельями Веорбурга, — пояснил бригадир. — Туннель, в котором мы находимся, покрыт конкрециями; это означает, что его порода — известняк или мергель. Но вы заметили, что заслоны на зигзагах, защищающие вход, сделаны из другого камня? Это граувакка, которую строители города, несомненно, выбрали за ее прочность. Это песчаник, а песчаник — это порода, которая часто содержит медь. Столетие назад веорбургские леты обнаружили заброшенную каменоломню по медной жиле. Я отсюда вывожу, что мы можем сэкономить время, обыскивая раскопанные участки только в песчанике. Как только мы найдем кристаллы куприта, малахита или азурита, значит, мы у цели.

Ялмберик задумчиво разгладил свои усы, затем согласился:

— Хм… Да, это очевидно.

— Если совместим поиск породы и категории кристаллов, заметно сэкономим время, — вставляет бригадир. — Это несомненный выигрыш, который может с лихвой компенсировать перевозку раненого…

— Ах ты хитрый лис! Я сказал «нет»!

— Но, возможно, вы передумаете, если я скажу вам, что Славпусьян — мой лучший разведчик породы…

Тан закатывает злые глаза и грозно помахивает пальцем под носом у альва:

— Еще раз попробуй задурить мне голову, и увидишь!

— Я бы никогда не позволил себе наглости так оскорбить вас, — дрожащим голосом говорит бригадир и низко сгибается. — Но я говорю вам чистую правду. Славпусьян не просто рудоискатель: у него настоящий дар лозоходца. Нужно только распределить нагрузку мула на всех остальных животных, и мы могли бы подвезти его, чтобы воспользоваться его