рядом с ними существует артефакт, к которому привязан дух покойной дочери. Она осталась стоять на домашнем алтаре, перед которым ежедневно возносились смиренные молитвы. Кукла, несомненно, была связана с духом девочки, но эта история внушала не ужас, а скорее грусть.

К 1938 году Эйкити был призван в армию. Он был уже не так уж молод, но война, начавшаяся с незначительного эпизода в далёком Китае, на мосту Марко Поло, набирала обороты, и стране был нужен каждый боец. Китай никак не хотел сдаваться, а с севера нависали войска варваров, которые благополучно пережили Гражданскую войну, эпидемии и вновь ощетинились частоколом штыков. О родителях Эйкити нет никаких достоверных данных. В 1919 году он был уже юношей, следовательно, вряд ли они были совсем уж молодой парой. Вполне возможно, что к 1938 году они покинули наш мир. Как бы то ни было, Эйкити отправился на Сахалин (точнее, южную его часть, добытую в войне с северными варварами), где был расквартирован его полк. Брать с собой мистическую куклу, чьи волосы уже свешивались с плеч, было несообразно, и вместе с урной, хранящей прах маленькой Кикуко, она была передана на хранение в храм Маннен-дзи, что в Ивамидзаве (городок к северо-востоку от Саппоро). По крайней мере, так об этом рассказывают.

Судьба Эйкити Судзуки скрыта туманом истории. Вроде бы он уцелел в сражениях, сумел избежать плена и вернулся домой. Посетив храм, где стояла игрушка, купленная им в прошлой жизни, он обнаружил, что волосы продолжили расти и дотянулись чуть ли не до колен куклы. Вряд ли это сильно напугало старого солдата: ничего нового о таинственной кукле он не узнал. А то, что рост волос вызван присутствием духа, не смирившегося со своей судьбой, было понятно ещё в далёком 1920-м. Кукла так и осталась в храме, Эйкити не стал забирать её с собой, решив, что жрецы в любом случае позаботятся о маленьком чуде. Впрочем, иногда о возвращении солдата с фронта не упоминают вообще. Это, кстати, может послужить одним из объяснений, почему кукла осталась в храме. Совершенно очевидно, что Эйкити не боялся её, а память о маленькой сестрёнке была, несомненно, ценна для него. Было бы вполне естественным забрать свою вещь как напоминание о Кикуко, семье и о времени, когда мир был совсем другим.

Рис. Ритуальное сожжение игрушек.

Странная кукла существует и по сей день. Волосы медленно, но верно продолжают расти, что порождает недоумение у скептиков и мудрую улыбку у людей, готовых признать, что «есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам».

Советы дилетанта: Эта история несколько отличается от обычного предания о юрей. Практически всегда появление призрака — это некая кульминация. То, на что намекал сюжет, чего страшились или ожидали герои, происходит, сразу меняя направление повествования. Классический пример — это легенда о пионовом фонаре. Романтическая история о разлучённых влюблённых, вновь нашедших друг друга, но… Девушка-то давно умерла! Вот это поворот!

Здесь таинственный рост волос получает объяснение практически сразу же. Причём это объяснение никого не пугает, а принимается как данность, с которой вполне можно жить. Никаких жутких проявлений потустороннего здесь не происходит, да и сам рост волос — не такой уж и яркий прорыв загробного мира в нашу жизнь. Любопытно, что мастера-кукольники в былые века часто использовали пряди человеческих волос для создания красивых причёсок на головах своих творений.

Вообще существует немало баек о зловещих и проклятых куклах, доводящих своих хозяев до безумия и гибели и скрывающихся с места преступления. Кукла Окику никого до смерти не доводила и, судя по всему, никогда не доведёт. Даже связь её с духом умершей девочки — всего лишь смелое предположение, сделанное родными, но никак не доказанный факт. Соответственно любой совет по борьбе со зловещей куклой не имеет смысла, так как нет смысла и перспектив самой борьбы.

Интересно, что в Японии существует ритуал, когда множество игрушек (и кукол в том числе) предаются огню. Но здесь речь идёт не о страхе, а скорее об уважении. Не желая бесцеремонно выкидывать старые игрушки на помойку, их хозяева присылают их в храмы, где проводится обряд сожжения, вроде того, что осуществляется на настоящих похоронах. С точки зрения формального соблюдения ритуала между кремацией игрушек и кремацией тела усопшего нет принципиальной разницы. В любом случае эта судьба вряд ли угрожает таинственной кукле с внушительной шевелюрой: её история слишком удивительна и неповторима.

Личное дело:

Кохада Кохейдзи

Речь пойдёт о театре и о людях театра. В данном случае театра кабуки. В наших реалиях можно было бы сказать, что не каждому доведётся поражать публику в роли Гамлета. Кому-то придётся появляться на сцене, чтобы сказать «кушать подано», ибо скудость таланта не позволяет рассчитывать на большее. Кохада Кохейдзи был не вполне состоявшимся актёром театра кабуки, чья посмертная слава с лихвой искупила прижизненную безвестность. В данном случае речь идёт о посмертной славе мстительного юрей.

Как часто пишут перед началом какого-нибудь фильма: «История основана на реальных событиях». Вроде как действительно существовал некий актёр Кохада Кохейдзи. Играл он плохо, как бы показывая, что для бездарности, как и для гения, не существует преград и пределов. Личная жизнь у него тоже не ладилась, и ходили слухи, что жена устраивает за его спиной шашни с коллегами по сцене. Утомлённый такой жизнью-жестянкой, Кохада в конце концов наложил на себя руки. Печальная бытовая история, которая, однако, на этом не закончилась, начала обрастать слухами, подробностями, постепенно превращаясь в городскую легенду. А может, и не легенду, а вполне достоверный рассказ об очередном вторжении потустороннего в нашу жизнь.

В 1803 году Санто Кёдэн — весьма популярный в то время писатель, поэт и художник по совместительству — подвёл итог слухам о Кохаде, написав книгу «Странная история о мести на болоте Асака». Страшные рассказы о преступлениях и наказаниях всегда и везде найдут благодарного читателя. Книга была весьма популярна, и Санто Кёдэн двинулся проверенной тропой, создав сиквел «Болото Асака и продолжение отмщения», которое также получило свою долю читательского восторга (и, наверное, неизбежные насмешки истинных ценителей литературы). Через несколько лет, подобно любому бестселлеру, творение Санто Кёдэна дождалось своей «экранизации», то есть постановки на сцене театра кабуки, которой также сопутствовал успех. Многочисленные мастера жанра укиё-э создавали гравюры, изображающие жуткого героя. Наиболее известна работа великого Хокусая, где сильно подгнивший труп заглядывает через москитную