Щедрый жест англичан не расхолаживает Самбиева. На удивление покупателей, он владеет формулой складывающейся цены на нефтепродукты в день коносамента, исходя из цен на Лондонской или Генуэзской нефтяных бирж. Эти сведения он почерпнул, живя в грязной гостинице Нижневартовска, в ожидании поступления банковских перечислений, общаясь с иностранцами и московскими бизнесменами.

В целом Арзо не торгуется, не умеет, он знает ориентировочную цену, дает возможность прилично подзаработать англичанам, и только по форме оплаты возникает спор – тут он неумолим.

Общая сумма сделки – более двух миллионов долларов. Самбиев требует один миллион доставить наличными в Стамбул, он перевезет их в Грозный. Полмиллиона в рублевом эквиваленте должны быть перечислены в Москву на счета «Ставропольнефтегаз» и «Покачинефть» за поставку новой партии нефти, и полмиллиона будут положены на личный счет, открытый в турецком филиале лучшего английского банка – «Ллойдс-банк».

Англичан все устраивает, кроме одного: возить такие суммы наличными – небезопасно. После вежливого спора остановились на сумме пятьсот тысяч наличными, которая передается в Стамбульском филиале банка в руки Самбиева.

В свою очередь, Сускиев советует со временем специально вылететь в Лондон и открыть там счет в банке, в связи с тем, что Турция страна неблагонадежная, может выдать информацию кому угодно, вплоть до органов власти в России, и тогда последуют большие неприятности с потерей капитала и, весьма вероятно, даже свободы.

К тому же турецкая экономика нестабильна, в любой момент филиал банка может обанкротиться и деньги Самбиева – «тю-тю». Примеры сплошь и рядом, Самбиев об этом слышал, что Англия надежней Турции догадывается, и дает добро на вылет в ближайшее время в Лондон.

В итоге, после трех дней переговоров, обговорив все нюансы сделки, подписали контракт, составленный на английском и русском языках.

Оставшись наедине, Арзо спрашивает у Сускиева, сколько он хочет иметь помимо текущей зарплаты от этой сделки.

– Ну-у, – покраснел Сускиев, смутился. – Может это и не скромно, но я рассчитываю на пятьдесят тысяч баксов.

– Что такое баксы? Доллары… Хе… Ты получишь в два раза больше – сто. Доволен?

– Арзо, дай я тебя обниму! Спасибо!… Можно я тебе тоже сделаю небольшой подарок?

– Какой?

– Сейчас самую красивую девочку приведу!

– Нет, – категоричен Самбиев. – До завершения контракта – никаких девочек, никаких гуляний и выпивок… Строгая дисциплина и мобилизованность во всем. Это приказ по фирме.

Все, подготовительная работа завершена. Не теряя времени, прямо из гостиницы Арзо звонит в Грозный. Россошанский отправляется в Ростов-на-Дону для контроля железнодорожников: ВЭО «Бук-Барт» арендовало две вертушки – сто нефтеналивных цистерн – сроком на полгода. Все цистерны должны быть отмыты паром, быть на ходу и отогнаны в Грозный.

В тот же день Лорса направляется по маршруту Грозный-Махачкала-Дербент-Баку для проверки готовности железной дороги и таможен России и Азербайджана к беспрепятственному прохождению составов с продукцией ВЭО «Бук-Барт».

А Сускиев прямо из Стамбула вылетает в Москву, оттуда в Нижневартовск для пролонгации ранее заключенного договора.

Все три заместителя должны выполнить чисто механическую работу – поприсутствовать, без никакого умственного и физического усилия. В этом нет нужды: до них по несколько раз с «боями», с лаской, с угрозой, подкупом и вознаграждением эти пункты навещал лично Арзо – удобрил почву, усластил отношения, наладил контакт, а кое с кем даже дружбу.

… При заходе на посадку от перепада давления Арзо пробудился, протирая глаза, огляделся. Вокруг него на шести первых рядах крепко спят уставшие в трудах челноки, за ними весь салон битком набит турецким барахлом. «Слава Богу, что я не этим должен заниматься, – подумал Арзо. – Да я бы и не смог».

Лайнер коснулся родной земли, Самбиев прочитал благодарственную молитву. Он впервые побывал за рубежом, да и как побывал! Как надо! Он был горд за себя, за свое дело. Он доказал в первую очередь самому себе, что на многое способен, преодолеет все, без страха пойдет на риск, ибо крупный бизнес тех лет в полубандитской России, и тем более в Чечне, – это мужество, где-то подвиг, и неординарность мышления впридачу.

Было заполночь. Шел проливной дождь. Прямо у трапа Самбиева поджидали ребята Лорсы. По мрачному ночному Грозному довезли до дома Россошанских, проводили до дверей, пока Полла не открыла, ждали.

– Как съездил? Все получилось? – сияла жена. – Как ты красив в этом костюме!

– Полла, – обнимая, зашептал он ей на ухо, – основное позади, все получилось.

– Я не сомневалась. Иначе и быть не могло… Пошли.

– Не туда…

Он взял жену на руки, как в день ее приезда в Столбище, стремительно понес в свою комнату… Вожделенное женское тело – красота красот! После долгих разлук – страсть как порох: ярка, сильна, скоротечна… Блаженство рая иссякло, и если мужчина не торопится в ванную, не отстраняется с брезгливым или хотя бы с равнодушием в движениях, а только чуточку ослабляет объятья, сладостно вдыхает позабытый аромат вспотевшей кожи, пальчиками, нежно играет шелковистыми прядями, вслушивается в ее неутоленное, сквозь приоткрытый рот, жадное дыхание, с не злой иронией шепчет всякую ерунду – значит ценит, дорожит близостью, соскучился… Это искренность, чистота и ненасытность чувств, это взаимная радость, это любовь!… Полла в этот миг счастлива!

* * *

Как только из порта Батуми пришло сообщение, что первый состав с топочным мазутом без сучка и задоринки прибыл на место, Самбиев Арзо вылетел в Москву, где его ожидал Сускиев с многоразовой визой в Англию. Любоваться стариной Лондона не пришлось, Арзо торопился обратно.

Всезнающий Сускиев заранее назначил встречу в банке. Из непродолжительной беседы не владеющий английским Арзо, уловил только одно, когда банковский работник повторяя, медленно спросил:

– Вы братья?

– Все чеченцы – братья, – улыбался Сускиев.

– Да, – подтвердил Самбиев и сделал подписи там, где ему указали, вслед за доверенным лицом Сускиевым.

Несмотря на просьбы партнеров погостить в Лондоне, Самбиев в тот же день под недовольное ворчание Сускиева вылетел вместе с ним обратно.

В Грозном ни на минуту нельзя было снимать руку с пульса. Круглые сутки, только изредка уходя домой, Арзо просиживал в сигаретном смоге рабочего кабинета. Днем и ночью по телефону он контролировал ход операции, в зависимости от специфики проблемы направлял в места «прорыва» своих замов, и только раз вынужден был выехать сам.

По вине железнодорожников, произошла задержка состава; срывался отлаженный график поставки. Грозили немыслимые штрафные санкции за простой танкера в Батуми. И тогда Арзо настоял, чтобы одним составом отгрузили