По началу конечно хозяева некоторое время присматривались к нежданному гостю, поскольку было хорошо известно, что бродячие проповедники частенько отличаются тяжелым, суровым нравом и с беспощадной прямотой обличают всех кто по их мнению как-то отступает от великого учения Гипы. Но добродушный словоохотливый миттер Хорвиг быстро расположил всех к себе. Цыс повидал и испытал немало на своём веку. Он много скитался, встречался как ему сейчас казалось с тысячами тысяч людей, был свидетелем удивительных и жутких событий, еще больше слышал от других, много читал когда его почти на пять лет заперли в "милосердном госпитале", то есть в доме для умалишенных, где вместе с безумными содержались и в конец опустившиеся бродяги, умирающие наркоманы, люди с чрезмерными физическими отклонениями, венерические больные, чудовищные преступники, опасные философы и поэты и прочие вольнодумцы с нежелательными для государства идеями и поведением. И хотя сам Цыс полагал, что большая часть его жизни состояла из лишений, страданий и горестей, он вполне мог припомнить много веселых эпизодов, случавшихся с ним или забавных историй происходивших с другими. В крайнем случае можно было пересказать что-то вычитанное в книгах, ибо он нисколько не сомневался, что сидящие с ним за столом люди отродясь не держали в руках ни одной из них. И Цыс старался. Особенно по душе его слушателям пришлись истории про жадных, самодовольных, глупых попов, пасторов, капелланов, коэнов, мулл и прочих клириков. Лейнс улыбался сдержанно, а вот Марид и Сомина смеялись во весь голос. Миттер Хорвиг хохотал вместе с ними, звучно ударял себя по ляжкам, шумно отхлебывал медовый эль из огромной кружки и смачно вытирал рот и бороду. При этом Цыс так вошел в роль, что в очередной раз чуть не сорвал свою фальшивую бороду. Тогда он решил немного сбавить обороты, тем более юную Тойру уже выпроводили из-за стола. Хорвиг, следуя приписываемой миттерам манере изъясняться с использованием словес и оборотов, которые никак нельзя было счесть приличными, уже несколько раз отпускал грубоватые и заковыристые выражения, заставлявшие присутствующих дам смущенно прыскать от смеха, а мужчин сдержанно улыбаться.

Цыс принялся ненавязчиво интересоваться как здесь живется семейству Эмеров и заодно расспрашивать о доме и восхищаться им. Выяснилось что дом они купили два года назад у какого-то вдовца, потерявшего смысл жизни и отправившегося его искать в Астару. Живут они уединенно и тихо, соседей у них почти нет, до ближайших около 4 километров. "Отлично, просто отлично!" восклицал про себя Цыс. Дом замечательный, из живцовой древесины, которая никогда не гниет, к тому же пропитанной маслом солнечных орехов, так что никаких жучков-резчиков, волокновых клещей, древесных крыс, черной плесени и прочей гадости. Дом прекрасно держит тепло и не впитывает влагу. Имеется просторный высокий подвал, между прочим отделанный камнем. Цыс продолжал высказывать восхищение и при том совершенно искреннее. Хозяевам явно было очень приятно это слышать и тем более от миттера, которому вообще-то полагалось крайне не одобрительно относиться к любым проявлениям мещанской гордости собственным жилищем, ибо по канонам гипаизма идеальная стезя жизни предполагает полное бездомье и вечное скитание из одного временного пристанища к другому, никогда не забывая что всё эфемерно, всё переменчиво и постоянен только путь. Особенно был доволен Марид, так как именно он нашел этот дом и уговорил семью младшего брата вложиться в его приобретение. Вдовец, прежний хозяин дома, несмотря на то что потерял смысл жизни, не потерял хватку прожженного торгаша и затребовал за своё жилище немалые деньги. После длительных утомительных переговоров он уступил лишь самую малость. Но Эмеры нисколько не жалеют. Они счастливы здесь. И кроме того, как бы в шутку, но и все же с явственным удовольствием сообщил Марид, у дома даже есть собственное имя. Бывший хозяин называл его не иначе как поместье "Лиловое облако". Обычно туманы белые или голубые, а здесь, радостно рассказывала уже Сомина, он, спускаясь со скал, приобретает странный фиолетовый и лиловый оттенок. Или это от испаряющейся росы лилорнов, которые повсюду тут растут. У подножья скал, в границах леса, туман словно попадает в ловушку и буквально погружает дом в густую непроглядную завесу, которая может сохраняться до позднего утра. Выглядит всё это очень необычно и с непривычки странно перемещаться в таком бесплотном облаке, скрывающем весь окружающий мир.

Цыс слушал очень внимательно, понимающе кивал и улыбался в нужных местах. Всё выглядело идеально, как в сказке. Удаленное тихое место, живущее уединенно семейство, каменный сухой подвал, ещё и туман, который в случае опасности мог помочь скрыться. Цысу так не терпелось завладеть домом, что он даже пожалел о том что перенес "устранение" хозяев с ужина на время сна. У него с собой в сумке была квадратная бутыль из толстого темно-коричневого стекла, в которой медленно плескался тягучий "собачий ликёр" из корней пятилистного панакса. "Собачьим" его прозвали из-за специфического аромата, вполне приятного для человек, но оказывающего несколько странное воздействие на собак. Аромат сильно волновал их, они начинали кружить на месте, то приближаться к источнику запаха, то удаляться от него, тихо скулить и повизгивать и в конце концов укладывались возле источника, замирали и зажмуривались словно бы переполненные некими счастливыми переживаниями. Ликёр считался дорогим напитком и даже в некотором роде элитным, его терпкий прохладный чуть вяжущий сладкий привкус подавляющее большинство людей считало удовольствием. И если выпадал случай, мало кто отказывался выпить стаканчик драгоценной жидкости, особенно если в качестве угощения. И потому, подмешав в него смертельный яд, прозванный "Черным Беном", Цыс получил в свои руки страшное и надежное оружие. "Черный Бен" практически не имел запаха и лишь слегка горчил. Однако в пряном букете ликера он был абсолютно незаметен. "Черный Бен" добывался из грибообразного морского моллюска, который выстреливал в своих врагов струей черной вязкой жидкости, обволакивающей противника и парализующей его. Из этой защитной жидкости умельцы и извлекали отравляющее вещество и затем продавали его всем желающим. Однако моллюск водился лишь в определенных местах и на некоторой глубине, при этом поймать его было не просто, не говоря уже о том что опасно для жизни. С учетом этого за "Черного Бена" просили немалые деньги. Но Цыс не поскупился. По его мнению идеальный яд должен был обладать следующими качествами: не иметь запаха, цвета, вкуса, действовать быстро и безотказно, и не оставлять никаких следов. И "Черный Бен" почти соответствовал идеалу. У него не было запаха и практически вкуса, некоторая горчинка без труда маскировалась. Его черный цвет легко размывался в