повело домой, внезапно подумал: а ведь, наверное, можно как-нибудь позвонить… да хотя бы Пал Санычу в клуб! Двадцатый век ведь уже на исходе, наверняка это доступно… И от этой мысли тоска по дому еще усилилась, хотя Пельмень пытался отогнать ее. Так и уснул.

Наутро он как штык был в клубе, минута в минуту. Франко ухмыльнулся, довольный такой пунктуальностью, тут же нагрузил умеренной разминкой, а затем, многозначительно подмигнув, велел немного отдохнуть. Сам же куда-то вышел.

Вернулся минут через пять с высоченным, около двух метров чернокожим парнем, худощавым, но плотно-мускулистым, весом, наверное, немногим больше ста. Он был уже экипирован для спарринга, и только тут Саня сообразил, что это и есть не кто иной, как сам Уитакер, должно быть, главная восходящая звезда этого клуба. И еще он внезапно понял, что здесь два тренировочных зала: один для простых смертных, другой для ведущих бойцов клуба, судя по тому, что длинный негр всем своим видом демонстрировал, что он — звезда, сошедшая с небес.

Ага! Так вот оно что. Ну, посмотрим!..

— Здорова Лэнс!

Глава 17

Франко что-то проговорил Лэнсу, пристав на цыпочке и шепча на ухо. Тот только снисходительно осклабился, тоже сбросил слово через губу. Тренер в ответ удовлетворенно кивнул. А Лэнс на Пельменя глянул мельком, так, будто на мелкий дождик за окном, так — мыша этот русский, ничего не стоит ему хребет переломать. Пафоса, блин, то сколько. Хотя понятно, что надменность Лэнса подкреплена — боксер он с регалиями и достижениями. Причем с такими, что никто бы от подобных не отказался.

Хотя, конечно, бравада бравадой, но Саня догадался, что предварительную информацию о русском новичке соперник, а вернее, тренерская команда, постаралась собрать по максимуму. И, разумеется, ни в коем случае они, команда, то есть, не собираются противника недооценивать. Тут скорее в психологическом аспекте ребятки тренируются, отрабатываются перед профи боями. А в большом спорте психология примерно также важна, как физические кондиции.

Ну Пельменя так то тоже с психологией был полный порядок. Команда Уитакера наверняка знала, что на русского положил глаз сам Дон Кинг. И одно это не давало никому из них расслабляться, самому Лэнсу тоже. Все в мире бокса знали, что Дон сволочь, и все боксеры мечтали попасть к нему в обойму. А этот «пришелец из СССР» прыгнул туда на третий день как приехал в Америку. Это что-то да значило!

Саня спокойно сделал несколько разминочных движений, тоже не обращая внимания на соперника. Мысленно ухмыляясь, подумал, что у него есть огромное преимущество: его-то память двадцать первого века помнила все-не все, но самые заметные бои Лэнса Уитакера. Ну и его плюсы и минусы Пельмень тоже припоминал. И этот Уитакер на заре своей карьеры, сейчас только начинающий, есть от того, «Уитакера в зените» процентов пятьдесят примерно…

Уже легче.

Хотя и эта половинка стоит пятерых-шестерых рядовых и даже неплохих бойцов. Все-таки он прирожденная звезда, человек, генетически одаренный, другие звездами и не становятся. Неплохим джорнименом — да, может стать. Но звезда это другое, тут без особых вариантов, чтобы не говорили про то, что пахота — есть залог успеха.

Так что там с самыми громкими боями?.. Александр мобилизовал все, что помнил.

Ага, вот его бой с нашим Олегом Маскаевым, незадолго до того сотворившим сенсацию — он послал в эффектнейший нокаут Хасима Рахмана, бывшего тогда неплохим проспектом. Афроамериканец, потеряв сознание от сокрушительного правого кросса, кубарем вылетел с ринга, посшибал компьютерную технику и распластался на полу зрительного зала… Да, было такое! Ну, а в бою с Уитакером Маскаев совершил тактическую ошибку: плохо двигался, стоял перед соперником, чего делать не стоило и вперед пер буйволом. Для Уитакера, который любил и умел работать вторым номером на контратаках — это подарок. И тренерский штаб Лэнса быстро сообразил, что к чему. В результате уже во втором раунде Лэнс сумел провести отличную серию ударов, зафиксировавшую нокаут нашего боксера. Но Лэнс отнюдь не казался крептонитом, потому что как работать с таким бойцом, показал другой наш боец — Султан Ибрагимов. Султан не допустил оплошность Олега спустя несколько лет и с самого начала технично «задавил» противника, не давая ему возможности «перебить» себя, организовать успешную атаку… Ибрагимов резал углы, лишал Уитакера маневра и прессинговал.

Так и победил!

Вот, значит, и мне так надо — заключил Пельмень и приободрился.

Тут в зале послышался какой-то явно посторонний шум, Саня обернулся и увидал, что в помещение ввалилась группа чернокожих, разодетых и разукрашенных с блатным ухарством, среди такой публики принимаемым за роскошь и художественный вкус. Ясно — эти чудики, примерно, как те три придурка из «Кадиллака»: в темных очках, «золотых» цепях, браслетах и прочей мишуре… Одного поля ягоды.

Группа поддержки своего корефана. Хм… И это предусмотрели на всякий случай, видать, крепко напрягло их присутствие Дона Кинга в Саниной жизни. Психологический прессинг набирал обороты.

Ну, не на того напали ребята! Это трюки для слабонервных, а у меня с нервной системой все в порядке — подумал Пельмень, всем видом показывая, что его совершенно не колышут эти дешевые приемы. Зря трудитесь, молодежь. Как говаривал персонаж одного культового фильма: «Не купишь меня на эту туфту…»

— Санья! — знакомый голос сзади.

Саня мгновенно обернулся.

О! Билли с Джонни, как кстати! Саня по-настоящему обрадовался.

Оба его продюсера были заметно взволнованы, хотя и старались спрятать волнение, держаться хладнокровно. Заговорил сам Билли, а Джонни лишь подтверждающе кивал.

— Санья, — заторопился Билли, — это сейчас есть очень важный момент! Надо очьень себя показать, понимаешь? Это очьень сильный противник, у тебя таких пока не было.

— Да уж чего тут не понять? Я готов, уже план построил.

— План, да! Это хорошо. А ну, давай сказать твой план. Не бойся, здесь никто русский не поймет!

Саня коротко изложил основное. Билли и Джонни оба наперебой горячо одобрили его, и младший продюсер влез в разговор, позабыв о субординации. А Билли даже не попытался его одернуть — вот тут-то Пельмень, пожалуй, впервые понял, насколько высоки ставки в этой игре для его американских покровителей. Реально — либо грудь в крестах, либо голова в кустах. Что-то подсказывало, что если сам Пельмень не вернет Дону Кингу названную сумму, то это будут делать эти двое америкосов.

— Так! Так! — горячо поддакивал Джонни. — Лэнс, да, сильный боксер. Но ты можешь! Ты можешь! Показай себя!

Он выстреливал слова как пули из пулемета. Лицо раскраснелось, глаза готовы были выпрыгнуть из орбит.

Саня кивнул. Он прекрасно понимал, что ему нельзя подвести их — иначе он подведет себя. Нельзя испугаться, нельзя морально сдаться. Да, неизвестно, кто победит, и классом Лэнс может оказаться повыше его, но у панчера шанс есть всегда. Да и умение никуда не делось, он, Саня умеет немало. И многое из арсенала — приемчики, которые Лэнсу только предстоит изучить. Да и план у Пельменя толковый, тут ни дать, ни взять…

— Давай! Давай! — в один сумбурный голос твердили оба наставника.

При этом негритянская группа поддержки заметно набрала обороты, оглашая зал какими-то явно скандированными звуками: речевками, прибаутками, сопровождая все это ловкими переплясами и распальцовкой — пластика, чувство ритма все-таки у них, чертей, в крови, в их африканских генах.

— Не смотри внимания! — в горячке Билли начал путать фразы. — Это так просто, атака на психику! Давление.

— Да ну, — хмыкнул Пельмень. — Мне эти их припадки ниже плинтуса.

— Как… ниже? — озадачился Джонни.

Саня разъяснил смысл идиомы. Американцы разулыбались, хотели что-то сказать, но тут Франко громко пригласил бойцов на ринг, дополнив эти слова недвусмысленным жестом. Негритянский самодеятельный ансамбль загорланил так, что уши заложило.

— Ну! — от волнения Билли чересчур сильно хлопнул Сашу по спине. — Вперед! Главно — не бойся! Не бойся. Это самое!

Саня шагнул на ринг.

Противник уже стоял в противоположном углу спокойно, слегка разминаясь. Пельмень, конечно, уже примерно прикинул возможности оппонента, но тут ему стало… не то, чтобы не по себе, нет,