– Кто знает? – сказал он более уверенно. – Вероятно, именно это и произошло. Но как вы понимаете, это совсем не та гипотеза, которой мне хотелось бы придерживаться. Я просто представить себе не могу… чтобы моя подруга – наша подруга – вот так взяла и бросилась в море посреди ночи. Будучи в здравом уме, в то время как мы спали в этом доме… Я не представляю, чтобы вообще кто-то добровольно прыгнул с того обрыва. Даже подумать страшно.

Хюльда не нашлась, что на это ответить, и Бенедикт продолжил:

– Вы уже сообщили ее родителям?

Хюльда кивнула – говорить что-то еще было излишне.

Дагур был крайне подавлен, и это сразу бросалось в глаза. Хюльда едва удержалась от порыва положить руку ему на плечо и заверить, что волноваться не о чем и что все будет хорошо, хотя она не знала, так ли это на самом деле. Перед ней был совсем молодой человек, оказавшийся в крайне удручающих обстоятельствах.

Дагура Хюльда тоже отвела на почтительное расстояние от дома, правда, в отличие от Бенедикта, с ним она направилась в сторону моря. Горизонт казался бесконечным, почти нереальным, как во сне. Некоторое время Хюльда стояла неподвижно, вслушиваясь в шум волн и хлопанье птичьих крыльев, и ощущала, как остров все больше очаровывает ее. Здесь был совсем иной, непривычный для нее ритм жизни.

Наконец она прервала молчание:

– Сколько вам лет?

– А? – Дагур явно не ожидал такого вопроса. – Двадцать девять… двадцать девять лет.

– Вы все одного возраста?

– Ну да, примерно, – сказал он, не в силах справиться с дрожью в голосе. – Остальные на год постарше… были постарше… ну, вы меня понимаете.

– Клара, Бенедикт и Александра?

– Именно.

– И вы приехали сюда из-за Бенедикта?

– Из-за Бенедикта?

– Ну, потому что он организовал поездку на остров? Возможность посетить Эдлидаэй есть не у каждого, я полагаю.

– Ну да, верно… – Он помолчал пару секунд. – Благодаря ему мы и приехали.

– Вы встретились ради Клары? – наудачу спросила Хюльда – терять ей было нечего.

Дагур опешил:

– Ради Клары? Что вы имеете в виду? Да нет же. У нее и правда были некоторые проблемы. Она никак не могла удержаться на одном рабочем месте. Вот, в общем-то, и все. Но это нас не касалось. Поездка не задумывалась исключительно ради нее, если вы об этом спрашиваете. Нет-нет.

Слова Дагура звучали убедительно, и Хюльда ему поверила.

– Вы знаете, что случилось ночью?

Он покачал головой.

– А есть ли у вас какое-нибудь предположение?

Дагур колебался.

– Нет, мы все пошли спать. Кроме Клары, я имею в виду.

– Вы не знаете, почему она осталась?

– Понятия не имею.

– Вы слышали что-нибудь ночью?

– Нет, я спал как убитый. Ничего не слышал, – сказал Дагур уверенно.

– Вы все спали наверху? – Хюльда успела подняться на чердак и убедиться, что там две спальни, даже чересчур просторные для четырех человек – там могло поместиться и гораздо больше людей.

– Да, мы с Бенедиктом в одной комнате – той, что внутренняя, а девушки во внешней, ближе к лестнице.

– А если бы кто-то спустился вниз, вы бы заметили?

– Нет, – сказал он. – Я… крепко сплю.

Вновь повисла пауза, которую прервала Хюльда:

– Чем вы занимаетесь, Дагур?

– Я? – Казалось, вопрос прозвучал для него неожиданно.

– Да. Где вы работаете? Вы работаете или учитесь?

– Нет, я работаю. В банке. – Потом он добавил для пущей убедительности: – В инвестиционном банке.

– В инвестиционном? И чем там занимаются?

– Много чем… Я биржевой брокер, покупаю и продаю ценные бумаги.

Хюльда удивилась – она не ожидала, что у Дагура такая профессия. Для этого он казался ей слишком молодым. Торговля ценными бумагами, несомненно, подразумевает операции с крупными денежными суммами – в общем, работа не для юнцов. А здесь, на этом богом забытом острове, Дагур создавал впечатление беззащитного и растерянного человека, совсем не соответствующего представлению Хюльды о том, каким должен быть биржевой брокер: достаточно молодой, но не настолько, мужчина, в пиджаке и галстуке, который на сто процентов уверен в себе.

Мысли Хюльды невольно перенеслись к ее покойному мужу Йоуну. Он занимался инвестициями, но Хюльда никогда не вникала в суть его работы. В те времена инвестиционных банков и в помине не было, существовали лишь старые государственные банки да кредитные кассы. Будь Йоун одного поколения с Дагуром, он бы наверняка тоже стал биржевым брокером. Самоуверенности ему было не занимать.

– А ваш друг, Бенедикт, тоже работает в банковской сфере?

– Ну что вы. Он бы этим никогда не стал заниматься. Он… ну, в общем… у него компьютерная фирма.

– Компьютерная фирма? Я еще не такая старая, но должна признать, что так и не поняла, в чем конкретно заключается деятельность этих компьютерных фирм.

Дагур улыбнулся:

– В банках это пользуется громадным спросом. Каждый мечтает владеть акциями таких компаний.

– Только не я, – пробормотала Хюльда себе под нос. Накоплений у нее было кот наплакал, и ей бы и в голову не пришло рисковать ими на бирже. Потом она продолжила: – А Александра?

– Она работает на ферме.

Необычная работа для молодой женщины, хотела сказать Хюльда, но вовремя сдержалась: таким образом она поставила бы себя в один ряд со всеми теми мужчинами, которые говорили то же самое и о ней, когда она делала свои первые шаги в полиции.

– Где?

– Что, простите?

– Где она работает на ферме?

– Где-то на востоке страны, – ответил Дагур. – У нее муж и дети. Честно говоря, мы с ней тесной связи не поддерживаем.

– И все же… – начала Хюльда и сделала секундную паузу, наблюдая за реакцией Дагура. – И все же вы приехали сюда, едва ли не на край света, и собирались провести вместе целые выходные. Вчетвером.

Наступила тишина. Дагур смущенно кивнул, не отводя глаз от моря.

– Мне это кажется немного странным, Дагур, – твердо сказала Хюльда, стараясь все же не забывать, что ее собеседник пережил сильный шок, потеряв свою подругу в таких ужасных обстоятельствах.

– Ну да, да… я понимаю…

– Значит, никакого особого повода собраться у вас не было? Может, вы что-то отмечали?

– Нет, ничего, – ответил он чересчур поспешно.

– Может, вы знакомы лучше, чем кажется?

– А?.. Ну, мы хорошо знакомы, я же вам говорил.