По трассе проехали километров двенадцать на запад, в сторону Омска, и свернули резко на север, направившись по плохенькому асфальтовому шоссе. Сашка врубил фары. Иногда ощутимо трясло.

— Могли бы и новую дорогу сделать, нормальную и широкую. Так и трясемся год на выбоинах среди полей и леса, — произнесла Лера. — Так неприятно.

Девушка теснее прижалась к Виктору.

— Малая, это не к нам вопросы, это ты своих родителей тереби, они занимаются инфраструктурой, вот пусть займутся здесь четырехполосным шоссе, — засмеялся Сашка.

Виктор рассматривал пейзажи — лесопосадки чередовались с впечатляющими полями. Почти везде виднелись огоньки фар, поскольку почти заканчивалась посевная и сеяли подсолнечник, насколько сейчас вспомнил парень.

— Что-то дофига получается подсолнечника в этом году, вам не кажется? — спросил Виктор через несколько минут. — Насколько я помню, года три назад эти поля были под овсом и горохом.

— В этом году ожидается очень большой спрос на масло, — охотно подала голос Женя из салона. — Уже ячменем засеяли почти четверть площадей по области, столько же на подсолнечник, остальное на пшеницу и овощи. Овса очень мало в этом году, завезём из других областей, если что.

— А откуда ты знаешь? — полуобернулся к ней Виктор.

— У меня ж папа — начальник сельхоздепартамента в администрации области, забыл?

— Ну да, — ухмыльнулся Виктор.

— Эх ты! — засмеялась Евгения.

Лера тем временем положила свою ладонь ему на бедро и попыталась гладить, но парень решительно убрал её руку. Хотя ему было приятно...

— Лера, успокойся! — сказал он шепотом.

«Анжелика по сравнению с её манерой флирта — просто целочка-монашка».

В левое зеркало заднего вида были видны остальные машины кортежа и поднимаемая ими пыль. После небольшого моста огоньков на горизонте стало немного больше, да и поехали быстрее.

Дорога плавно поворачивала на северо-запад. Через несколько минут Виктору всё-таки пришлось полуобнять Леру и прижать её к себе, иначе угомонить её не получалось. Довольная, она прижалась к нему.

«Какая она тепленькая, сладенькая и родная», — парня накрыла романтическая сентиментальность. — «Но всё-таки изменять Анжелике не буду, неправильно это, да и Лерочке не хочу давать никаких надежд. Не говоря о том, что у меня и резинок с тобой нет».

После часа езды впереди, в свете фар, на възде-выезде из небольшого поселка Осиповка, показались несколько тракторов, которые напрочь перегородили проезжую часть.

— Вот долбоящеры — поставили прямо на въезде в деревню! Хрен их объедешь, — недовольно прокомментировал Сашка.

Начали притормаживать. Виктор с легкой тревогой смотрел в заднее зеркало и переживал, чтобы Лада, которая была за рулём прокурорского японца, не въехала им в зад.

Остановились вполне благополучно. Раздался звонок — это Лерке звонила Лада.

— Сергеев, — Сашка полуобернулся в салон, — а ну-ка выйди и разберись с этими охламонами — пусть убирают свои трактора с дороги!

— Сию минуту, господин капитан!

Раздался звук открываемой двери салона.

— Я не знаю, Лада — какие-то фермеры поставили свои трактора на дороге, — тем временем отвечала Лера по телефону. — Сейчас разберемся.

Виктор рассматривал поселок — небольшой, добротные каменные дома. Откуда-то доносились еле слышные звуки музыки.

Солдат вернулся только через пять минут и подошёл к водительской двери.

— Господин капитан, у них там какая-то гулянка и они и слышать ничего не хотят! Говорят — объезжайте! — доложил он.

— Как — по полю, что ли? Хрен бы их побрал! — рассердился Александр. — Сейчас я им устрою! — он открыл дверь и выпрыгнул из кабины.

— О, я тоже — а ну-ка вылезай, Лерок! Но никуда не ходи, ждите с Женькой здесь! — произнес нежно Виктор.

— Ага, — послушно покивала сероглазая.

Было уже довольно темно и прохладно, где-то далеко слышались громовые раскаты. Выйдя, он увидел, что прокурор тоже вышел из своей машины и идёт к нему.

— Ну что тут такое, чего стали? — слегка пьяным голосом поинтересовался Игорь, одетый в просторный спортивный бело-синий костюм стоимостью в несколько средних зарплат обычного работяги, как машинально прикинул Виктор.

— Сейчас разберемся — пойдём туда вон, — кивнул Виктор на Сашку и солдата, которые уже обогнули трактора и быстрым шагом шли в сторону звуков музыки.

Пока шли, парень вспомнил, что проездом частенько бывал здесь — поселок на две дюжины домов, фермерское хозяйство с одним из самых старых в области свинарников и большим грушевым садом.

Виктор с интересом вдыхал запах — пахло травой, навозом и шашлычным дымом. Гулянка была в пятом от въезда в поселок доме — там разрывался баян, гомонели, кто-то выкрикивал разные здравицы и тосты.

— Или пейте рюмку, или уматывайте отсюда! — Виктор услышал возбужденно-нервные голоса, пока они с Игорем подходили к Сашке и солдату.

Довольно большие ворота двухэтажного дома были открыты настежь — подойдя, Виктор увидел накрытый среди хорошо освещённого, просторного двора стол и десятка четыре людей. Они плясали, гудели, выпивали...

Сашка препирался с каким-то человеком лет сорока сомнительной наружности, довольно уже бухим.

— Пусть кто-нибудь уберёт четыре ваших трактора с дороги и даст нам проехать, потом гуляйте дальше, — говорил старший этому типу, пытаясь перекричать звуки баяна и гитары.

— Что? Вы это, кто такие? Пейте штрафную! — пьяно отвечал ему тип.

— А что это тут за веселье такое? — спросил Игорь, когда они подошли.

— И-ык! Празднуем окончания посевной, день рождения моего братца двоюродного и заодно приезд сына самого префекта. Три праздника в одном, ы-ыык! Вы это, друзья Ивана, да? Видно, что городские! — человек сфокусировал взгляд на Сашке. — Пейте штрафную, раз опоздали!

Тот переглянулся с Игорем.

— Так, уважаемый, зови давай хозяина дома, — велел он.

Баян тем временем отыграл, вызвав восторженные вопли танцующих и свист. Где-то рядом залаяла псина.

— Народ, тут какие-то Ванькины друзья штрафную за его здоровье пить не хотят! — полуразвернулся мужик к столу и довольно громко выкрикнул пьяным голосом.

— Что-о? Как это? — раздались удивленные выкрики, несколько мужчин и женщин крестьянской наружности направились к ним.

Виктор приблизился к Сашке, поскольку ситуация была более чем очевидная.

— Ой, люди, а я узнала этого мальчика — это он два года назад поджёг стога на полях в соседнем селе, когда праздновали уборку урожая! — весьма