древних троглодитов (первобытные пещерные жители Западной Европы). Представьте же себе, читатели, каков должен был быть палеолитический человек, незнакомый не только с городами и производительной способностью земли, но не знавший даже возможности постройки какого бы то ни было жилища, кроме пользования естественными углублениями земной коры, вроде пещер.

Но если в умственном отношении доисторический человек был необычайно мало развит, зато в физическом, и именно в смысле силы и выносливости, — ему не найти в настоящее время равного. Прюньер и П. Брока, исследуя доисторические черепа, нашли на них даже ясные признаки прижизненной трепанации.

Просматривая список животных, найденных в пещерах и современных им древних наносах (делювиальных отложениях), мы убеждаемся, что большинство из этих современников древнего человека уже вымерло. Наибольшее внимание останавливают на себе виды толстокожих животных. В руслах рек Сибири иногда находят среди мерзлой земли остовы громадных слонов, с длинными, загнутыми кверху бивнями. Это так называемые мамонты, или маммуты, жившие в Северной Европе и Азии вместе с особым видом носорога, с двумя рогами и костной перегородкой в полости носа. Оба этих животных были покрыты густой, длинной и теплой шерстью, дававшей им возможность переносить значительный холод. Другой вид слона, живший рядом с другим двурогим носорогом, похожим на нынешнего капского носорога, — наоборот, водился в Южной Европе, около Средиземного моря. В Америке тоже водились слонообразные животные, мастодонты, которых европейский представитель встречался уже в миоценовой и даже эоценовой эпохе (первый отдел третичной системы). Бегемоты жили в болотах и больших реках делювиального периода всей Средней Европы вплоть до Англии и России.

Со всеми этими животными первобытный человек, несомненно, должен был иметь столкновения, но все же это было ничто в сравнении с теми опасностями, которым он подвергался со стороны хищных животных: громадный пещерный медведь вступал с ним в беспощадную борьбу; пещерный лев, походивший видом на нынешнего тигра, но превышавший последнего размерами, — подстерегал его в темноте ночи; исполинская древняя кошка, напоминавшая теперешних пантер, — не отставала от своего свирепого родича; даже жалкая пещерная гиена, животное, впрочем гораздо более крупное и сильное, чем похожая на нее теперешняя пятнистая капская гиена, — даже это отвратительное животное решалось иногда нападать на плохо вооруженных троглодитов, в особенности когда они бывали ранены или больны.

Нередко становясь жертвой этих чудовищ, первобытный человек в свою очередь нападал на других животных: он с успехом охотился на великолепного, с громадными лопатообразными рогами, ирландского торфяного оленя, величиною не превосходившего, однако, нынешнего северного оленя; огромная лань, встречаемая в наносах Северной Франции, — также часто становилась его добычей, равно как и некоторые другие жвачные животные. К числу последних следует отнести два вида быков: так называемого первобытного быка и зубра, существующего и в настоящее время в Беловежской пуще.

Нельзя не сказать о существовании двух важных грызунов, близкие родственники которых заставляют и в настоящее время биться сердца охотников: о зайце, жившем около Средиземного моря, и бобре, череп которого был на 1/5 более головы нынешнего бобра. Встречался и дикий кабан, который представлялся первобытному человеку очень лакомым, но и трудно добываемым кусочком…

Многие виды вымерших животных, обитавших в это время в Средней Европе, были защищены от холода густым теплым мехом. Те же, которые не имели этой защиты, все-таки способны были переносить холод. Так, например, пещерный тигр, очевидно, был животным, не боявшимся холода, судя по теперешнему его родичу, водящемуся в Приамурском крае. Африканская гиена, как известно, очень часто попадается на вершинах Атласских гор, где зимою царствует стужа; поэтому не подлежит сомнению, что и ее древняя прабабушка была не менее вынослива. Из всего этого геологи выводят заключение, что климат Средней Европы в древнекаменный период был гораздо суровее теперешнего, а стало быть, и жизнь первобытного человека при таких условиях была далеко не сладка.

Существует еще одно очень важное соображение, подтверждающее факт суровости климата этой эпохи и впервые высказанное английским натуралистом Кристи. Отвратительное зловоние от гниения не обглоданных костей, кусков мяса и других органических остатков, кучами валявшихся в пещерах, даже при условии самого неразвитого обоняния, сделало бы невозможным существование человека в соседстве с этим чудовищным скопом животных отбросов, если бы климат был сравнительно умеренный.

Но если первобытному человеку приходилось бороться, кроме хищных зверей, еще и с суровостью климата, то во что же в таком случае он одевался? Конечно, в звериные шкуры. Он сшивал их при помощи каменного или костяного шила тонкими ремешками или сухожилиями, как это делают и в настоящее время некоторые племена. Швы разглаживались гладилом, особым гладким куском камня (валуном). Одежда эта надевалась на голое тело; причем единственной заботой было, — чтобы она не стесняла движений. Для украшения же себя, а, быть может, также и для закаливания кожи, наши отдаленные предки татуировали тело при помощи особых каменных инструментов, найденных в числе остатков орудий палеолитического человека.

Переходя к вопросу о первобытном оружии и орудиях, основной материал которых камень, мы прежде всего должны упомянуть о произведенных Гринуэлем исследованиях так называемых «грязных ям», находящихся около Брандона в Англии. Эти исследования доказали, что «грязные ямы» — не что иное, как шахты или ходы, сделанные в меловой почве для добывания кремня, из которого преимущественно изготовлялись орудия западноевропейских троглодитов. Факт этот чрезвычайно важен: он указывает на существование уже у доисторического человека зачатков производства. Вероятность такого предположения подтверждается и тем обстоятельством, что Брандон, как показал Флауер, несмотря на бесплодие окружающей страны и невыгодность положения, был посещаемым и значительным сборным пунктом древности; он служил, так сказать, обширной мастерской, где первобытные обитатели Англии фабриковали свои нехитрые орудия.

Инструментами, употреблявшимися для ломки камня, служили кирки из оленьих рогов (эпоха северного оленя), которые, однако, очень скоро тупились. В брандонском мусоре можно видеть множество таких негодных и брошенных экземпляров. В одной заваленной галерее, после ее отрытия, нашли брошенные кирки, направленные острием к камню. Все они были покрыты слоем меловой пыли, на которой остались даже следы пальцев. Работа производилась в трех местах и была, по-видимому, оставлена до другого дня, но ночью случился обвал. «Это была, — говорит Гринуэль, — потрясающая минута, которой я никогда не забуду, когда перед нашими глазами открылась неоконченная работа, производившаяся, вероятно, 3000 лет (?) тому назад, и когда мы увидели орудия, оставленные на