Шрифт:
Закладка:
Отползаю, пячусь задом, зарываясь затылком в снег прямо под корку. Попутно успеваю увидеть, что тигр набрасывается на свою обидчицу! Вебисида по колено в снегу кое — как уходит от атаки. Тигр старается не напороться на меч и достать жертву когтями. В него летят стрелы, которые не попадают по цели, но хотя бы отвлекают.
Сверху на лицо падает навес из снега, и я уже ничего не вижу. Пытаюсь стереть ледяную массу с лица и хоть как — то вдохнуть. Слышу, что с горы ещё люди мчат.
— Он мой! — Голос принцессы раздаётся где — то вдалеке с возвышенности, истеричный и запыхавшийся.
— Это одержимый! Не вздумай лезть!! — Кричит Вебисида с заметным беспокойством, отбиваясь от тигра, судя по его рёву и звону меча.
Слышу, как в снег продолжают втыкаться стрелы, прошивая и корку со стуком.
Переворачиваюсь на спину и рою себе тоннель. Снег рыхлый, корка льда посередине крайне болезненного царапает по пальцам. И, кажется, что режет. Но из — за того, что пальцы быстро замерзают, понять ощущения сложно. Вроде крови не вижу в белом полумраке. Главное удрать подальше. Пусть профессионалы разбираются.
Натыкаюсь на очередное дерево, выползая наружу. Оборачиваюсь на шум. Метрах в десяти бьются! Снег столбом! В вихре бело — рыжая шерсть мелькает и смуглые части тела. Воины уже близко. Первые несколько мужчин по снегу прорываются на помощь.
Раздаётся крик боли! Кажется, саблезубый одного мужчину зацепил! Как же легко…
— Кристиан! Уходи! — Кричит Вебисида. — Дальше уходи!!
Вскакиваю и бегу. Прыгаю и ныряю в снег неуклюже, потому что ноги заплетаются. Копаюсь в снегу, дышу тяжело, носа не чувствую. Конечностей уже тоже.
Судя по потасовке и крикам, гигантский тигр легко расправляется с подкреплением. Вебисида орёт, чтобы другие не совались, потому что он одержимый. Уводит зверя от меня к дороге, где ей будет легче биться.
Преодолев ещё метров пятнадцать расстояния, то ползком, то рывками, я прислонился спиной к тонкому стволу. Шатнул его, окатило снежной пылью сверху. Но вскоре прояснилась картина. Тигр на дороге устроил целое месиво. Отсюда не видно, что на земле, но наверняка есть раненные, если не убитые. Вебисида бьётся без устали, уходя от когтей. Но и тигр не напарывается на меч, будто ум имеет не звериный, а человеческий. Мурашки по коже катаются от мысли, что эта тварь может думать, как человек.
Наёмница пытается уже отбить своих товарищей, нежели поразить цель. Они ей явно мешают. Замечаю в шкуре тигра несколько поломанных стрел, но они, похоже, не нанесли ущерба. Зверь размером с корову двигается свободно и легко. Машет лапами без устали. Вебисида отступает в сторону валуна! Как — то быстро стоящие на ногах воины кончились…
Ангелина с обоими бастардами и четырьмя элитными воинами в броне мчит за ними следом.
— Назад дура! Сука тупая, скройся!! — Кричит на принцессу Вебисида в снежном вихре. — Мало тебе трупов в пещере! На! Получи харя!!
Бой ещё яростнее разгорелся. А Ангелине плевать, уже лук на изготовке. По снегу пошла за ними.
Встаю на ноги, холодно сидеть в снегу. Картина открывается ещё более шокирующая. Человек двадцать лежат в окровавленной белизне. В покорёженных и разорванных доспехах. Кто — то стонет, кто — то двигается. Двое пытаются подняться, кривясь. Есть и неподвижные тела. Оторванная рука и половина ноги. Красные брызги на белом снегу везде.
Со мной по близости шевеления. Воины раненные стонут. Не вижу их, в снегу лежат. А я дух перевожу, осознавая горькую правду.
Тигр побеждает.
Уцелевшие двое бойцов скатываются прочь от заварушки, уходя и от столкновения с разъярённой принцессой.
— Куда?! А ну бейтесь трусы! — Визжит дура им в след.
— Он одержимый… одержимый, — отвечаю в панике.
Болеет бешенством?! Или заколдован? Глаза кровью налитые — это ли не признак? Неважно… Вебесида бьётся одна уже у валуна, бегая вокруг него и продолжая крыть матом принцессу.
Собираюсь с мыслями. Воинов уже почти нет. Подмога кончилась. И скорее всего замес начался ещё раньше. Вероятно, копейщики блуждают ещё в пещерах. А хитрый тигр вылез из лабиринта через ту дырку. И теперь расправляется с остатками. Лишь воительница стоит у него на пути ко мне, к моим служанкам. Вот же дерьмо! Нет гарантии, что он не наведается вниз, где Мия и Элиза.
Ладони растираю друг о друга, жалея о том, что отказался брать перчатки. Разогрел нервозными движениями, погрел паром изо рта. С волос снег сыплется, ресницы тяжёлые. Да и чёрт с ним. Концентрируюсь. Блёстки, блёстки, блёстки. Давайте родимые, ну!!
Помню лютый морозец в карауле на посту. Ещё когда на границе на заставе служил. Мои большие валенки олух один одел на пост, а мне мой размер не нашёлся больше. В берцах пришлось топать. Вот там такие же ощущения были полной безысходности, с поста ведь не уйдёшь. Два часа делай что хочешь, хоть двигайся постоянно. Я же по бетонному заграждению носками обуви долбил целый час. Но речь не об этом.
Автомат с деревянным прикладом не так просто вспомнить по прошествии двадцати лет. Слегка засаленное лакированное дерево, металл в чёрной краске, магазин с дырочкой, где видно последний патрон при полной обойме. Автомат Калашникова модернизированный с патронами семь шестьдесят два — это единственное, что могло сейчас спасти ситуацию. И я отчаянно пытался представить его в своих руках, будто стою на заряжании оружия у пылеулавливателя перед отправкой смены.
Перед глазами пульсирует тьма, в груди разъедает боль, что зубы сжал. Ибо едва терпимо. По руке бьёт больно, и сразу от слабости ноги подкосились. Осел, не удержав почти безвольное тело. В снегу у моих коленок автомат с зарытым дулом в снег. На деревяшке, над газовой камерой точка бордовая залакированная — визуальный дефект, по которому я в оружейке свой автомат с ходу определял.
Это мой автомат. Тысяча девятьсот семьдесят четвёртого года выпуска. Явил ли я его с того времени, или уже со склада? Странно ведь, на складе он не мог быть заряжен. Однако магазин вставлен.
Нахожу в себе силы, пребывая в состоянии, будто только что из глубокого сна вытащили. Приподнимаю оружие обеими руками, ощущая огромную тяжесть и холод железа. Магазин полный, судя по выглядывающей гильзе из дырочки.
Упираю приклад в снег. Встаю, до скрипа сжимая зубы! В груди болит, и
