– Тем, что ты ненормальный! – истерика медленно подкрадывалась ко мне. – Тебя невозможно понять!

– Что тебе не понятно?

– Мне не понятно зачем ты меня изводишь!

– Малышка, – в его глазах промелькнула боль. – Ты сама себя изводишь. Исключи меня на минуту из своих воспоминаний и скажи, что именно тебя так сломало! Это случилось вчера во время разговора с Есенией. Скажи, что это было?

Его слова были полным бредом и мой мозг уже закипал, когда я вдруг произнесла:

– Мой отец.

Эти слова так поразили меня, что все вокруг остановилось. Я словно нашла главный ответ на все мои вопросы. Я все поняла, но и в то же время не понимала ничего вообще. Почему я сказала именно эти два слова? И почему выбрала виноватым именно его? Но внутри словно встало что-то на место. Какая-то шестеренка, что долго стояла без движения, вдруг закрутилась. Медленно, со скрежетом, но включилась в работу. И единственное слово, описывающее мое состояние было «шок». Я перестала слышать, что мне говорил Гелий, перестала чувствовать, что он трясет меня за плечо. Меня словно облили ледяной водой на морозе, и я застыла, не чувствуя тела и разума.

– Девочка моя, не молчи! – Гелий крепко обнял меня, окутывая своим теплом. – Расскажи мне все! Почему твой отец? Что он сделал?

Но я не могла ответить на его вопрос. В этот момент я была полна ненависти на отца за то, что он так обошелся с нашей семьей. С мамой. Со мной! И мне казалось, что после того, что я поняла, я больше вообще не смогу говорить.

Глава 48

Гелий прижимал к себе свою девочку, зарываясь лицом в ее волосы. Вдыхая тонкий аромат ее кожи, ему хотелось вот так просидеть с ней весь день, не отрываясь. А заодно забрать всю ту боль, что он причинил ей своим допросом.

– Тише-тише. Я с тобой, – шептал он, сжимая ее хрупкое тело в руках. И как такая тоненькая на вид девушка умудряется сдавать серьезную физподготовку в академии? – Я никому тебя не отдам. Успокойся и расскажи, что сделал твой отец.

– Он… из-за него мама умерла, – пробормотала девушка, согревая дыханием шею мужчины.

– Он поднимал на нее руку? – Гелий сильнее прижал любимую девушку к себе.

Карма отрицательно мотнула головой.

– А на тебя? – осторожно спросил он.

– Нет, – дыхание Кармы снова коснулось его шеи.

– Ладно, – выдохнул Гелий, переходя к неприятным новостям. – Шевцов звонил. Сказал, что в деле есть что-то интересное. Я отвезу тебя, идет?

– Хорошо, – обрадовалась Карма, и это неприятно кольнуло мужчину. Она так радуется встрече с этим следаком? – Карма, только попробуй еще раз от меня сбежать! Убью!

– Меня? – девушка осторожно глянула на него блестящими глазками газели.

– Всех, – усмехнулся мужчина. – Кроме тебя.

Переборов себя, мужчина отстранил от себя его малышку и как можно равнодушнее бросил:

– Собирайся.

Накормив Карму завтраком, Гелий отвез ее в отделение к Шевцову, а сам направился к майору Полякову. Тот встретил его с беспокойством на лице.

– Что-то с Кармочкой? – вместо приветствия спросил Станислав.

– Все нормально, – отозвался мужчина, проходя в гостиную. – Пришел спросить тебя кое о чем.

– Спрашивай, – майор тяжело опустился на диван.

– Отец Кармы Олег Поляков? – Гелий тоже присел, широко расставив ноги и уперевшись локтями о колени.

– Да, – просто ответил майор. – Ты его знаешь?

– Сталкивался, – уклончиво ответил Гелий. – Как он себя вел с ней и своей женой?

Майор громко выдохнул.

– Не знаю, Гелий, – раздраженно нахмурился он. – Я с братом никогда не ладил. Общались мы только в исключительных случаях. Да и не пересекались мы по службе. Я о существовании Кармочки узнал, только когда он их бросил. Чисто случайно услышал, что Олег уехал куда-то в Азию, оставив свою семью практически в нищете. Ну, как-то решил помочь им и завертелось. Понравилась мне очень Кармочка. Всегда такая бойкая была. Когда я ее сюда привез, она тут со всеми мальчишками на районе передралась, такая смелая была. Они вроде пытались ее пристыдить за бедность, а она каждому отпор дала.

Майор озарился теплой улыбкой, вспомнив очевидно очень дорогие его сердцу моменты. Гелию и самому стало приятно, что Карма выросла в такой любви своего опекуна, но задал следующий вопрос.

– А мать Кармы – Рада, ничего не говорила такого? Может когда-то было, чтобы муж ее ударил?

– Да нет, – Станислав вернулся из своих воспоминаний и снова сделался серьезным. – Кармочка сказала, что Олег ее бил?

– Нет, – Гелий поспешил успокоить Станислава. – Не говорила. Просто ей больно вспоминать о нем, вот я и подумал, может были какие инциденты.

– Ничего такого, вроде, – майор нахмурился, словно пытаясь вспомнить что-то подобное.

– А когда Карма дралась с этими мальчишками, – продолжал Гелий. – Она с ссадинами приходила?

– Нет, – уверено ответил майор. – Она в драку-то лезла, но мальчишки ее не били. Никогда такого не было, чтобы она с синяками ходила. Нет.

«Тупик», – думал Гелий. «Значит, Карма просто не может простить своему отцу такого предательства, и винит его за полученную детскую травму».

– Когда Кармочка оказалась у меня, на ней не было ни царапинки, – уверял Станислав. – Она была голодная, очень худенькая, но ее явно никто не бил.

– А перед тем, как Рада заболела в последний раз, – озвучил очередную догадку Гелий. – Олег не объявлялся?

– Нет, – уверено отвечал майор. – Мне бы сообщили об этом. Да и Рада обычно ничего от меня не скрывала. Она же зависела от меня. И наоборот, всегда хотела лишний раз напомнить о своей благодарности.

Гелий снова замолчал, погрузившись в свои мысли.

– Что-то идет не так? – с опаской спросил Станислав.

– Нет, – Гелий чуть улыбнулся левой стороной губ. – Не беспокойся. Все идет по плану.

Гелий проверил время на своих наручных часах. Ему уже хотелось снова держать свою девушку в объятьях, чувствовать на себе ее дыхание, и глядеть в ее глубокие глазки. Но этот Шевцов не отпустит ее так скоро. Нужно подождать…

Глава 49

– Карма, – улыбнулся Роман, когда я вошла в его кабинет.

– Ром, прости, что вчера так вышло, – виновато оправдывалась я. – Надеюсь, Гелий не выполнил свои угрозы?

– Нет, не волнуйся, – у Романа улыбка не сходила с лица. – Пойдем, хотел отвезти тебя кое-куда.

Я кивнула, выдохнув про себя с облегчением. Я уже столько раз подставляла Романа, а он даже не сердится. Золото, а не человек!

Мы спустились вниз к его машине и расположились в салоне, а через минуту Роман завел свое авто.

– Что интересного? – спросила я.

– Рисунки, – ответил Роман. – Ты знаешь, в них действительно что-то есть. Вчера я отдал их нашему психологу, и она определила, что причина расщепления сознания у Сони была из-за безответного чувства.

– То есть, она была в кого-то влюблена, – уточнила я.

– Верно, – подтвердил Роман. – Все пейзажи, написанные Соней в подобном состоянии, очень печальные: дождь, осень, опавшая листва.

– Может ей просто нравилось рисовать осень? – для меня слова парня были не аргументом.

– Может, – согласился он. – Но рисунки написаны весной, как раз за несколько недель до ее самоубийства. А раньше за ней на наблюдалось такой любви к осени.

– Думаешь, она влюбилась в этого маньяка?

Роман внимательно посмотрел на меня, а мне стало как-то не по себе от его внимания.

– Уверен, – заключил он и снова вернулся взглядом к дороге.

Ревность больно уколола меня, и я отвернулась к окну. Я была убеждена, что Гелий не тот самый маньяк, но мысль, что у него могли быть отношения с другими девушками неприятно задела. Выходит, он так же, как и меня мог их обнимать, целовать и делать все остальное!

Ужасно! Конечно, в его возрасте у него должен быть уже целый багаж отношений, но о них я ничего не знала, а тут…

– Тебе не приятно, – скорее констатировал факт, чем задал вопрос Роман. – Ведь так?

– На что ты намекаешь? – нахмурилась я.

– А ты не видишь