Зубы продолжали стучать, а тело дрожало, словно Аню вывели в купальнике на тридцатиградусный мороз. Братья медленно, но верно наступали, осторожно перебирая руками и шаг за шагом становились ближе. Девушка сглотнула вязкую слюну и открыла рот с решимостью закричать.

— Анечка, у тебя есть два варианта, — перебил её намерения Саша, в руках он держал полотенце, — либо мы тебе завязываем рот, либо ты тихо лежишь и наслаждаешься массажем. Ну что? Первое?

Она отрицательно мотнула головой. Братья улыбнулись.

— Тогда второй вариант? — вкрадчиво уточнил Саша.

Но она и в этот раз отрицательно помотала головой. Рыжие наглецы переглянулись. Женя усмехнулся и посмотрел жертве, ой, точнее, Ане в глаза. Ещё одна вязкая слюна прокатилась по горлу и девушка, не выдержав, закричала и ринулась сквозь братьев, намереваясь их протаранить, чтобы выбежать наружу. Братья моментально среагировали, перехватили тело, зажали рукой рот и перевернули трепыхающуюся беглянку на живот.

— Ну что же ты за человек-то такой? Вот всем нравится когда им делают массаж, а этой строптивице нет, — бурчал Женя, держа Аню одной рукой за кисти, а второй зажимая рот. Он успел быстро переползти и устроиться у изголовья.

Ей снова зафиксировали руки, а на ноги с удобством уселся Саша. Он пробежался ладонями по девичьему телу и медленно развязал на спине шнурки от купальника. Девушка пыталась изо всех сил вырваться, но против двоих парней ей было не совладать. Было страшно. Снова повторялся этот кошмар. Аня сквозь бухающее в голове сердце, услышала, как Саша растёр свои ладони и аккуратно положил их на её спину, от контраста горячих рук и холодной спины, по телу тут же табуном прошли мурашки.

— Ну вот надо было себя до такого доводить? — ворчали ей в затылок и растирали тело широкими размашистыми движениями.

— Ммм!!!

— Хорошо, если ты настаиваешь, мы обязательно поговорим, но чуть позже.

Мужские руки уверенными движениями блуждали по коже разогревая спину, проходили вдоль плеч и возвращались обратно на позвоночник. От резких и горячих растираний, тело, несмотря на внутренний протест, согрелось и расслабилось. Аня больше не стремилась вырваться, лишь громко сопела в зажавшую её рот руку и пыталась возражая мычать. Горячие ладони продолжали исследовать её тело, уверенными движениями поднялись к шее и голове, промяли каждый зажатый мускул, крепкие пальцы зарылись в волосы и растёрли все болевые точки. Было странно ощущать одновременно и приятное опустошение от уходящих зажимов в теле и чувствовать на себе чужие (даже опасные) прикосновения. Её мяли и растирали, мяли и растирали, пока Аня не смирилась с присутствием мужских пальцев на своей коже. Она тяжело дышала, но уже лежала притихнув. Руки вернулись на спину, прошлись по всем позвонкам, промяли тело у лопаток и спустились ниже. Трусики сползли вниз, оголив половину попы. Расслабленная было Аня, снова затрепыхалась. Сзади тяжело вздохнули. Тихонько шлёпнули по обнажённой ягодице, вынуждая замереть. Руки легли на округлые полушария и приступили усиленно растирать это место переходя на поясницу.

— Я бы назвал тебя ледышкой, если бы не знал, какой ты можешь быть горячей, — Саша провёл руками вверх и неожиданно замер.

Аня снова притихла. Она ждала подвоха в любой момент и несмотря на то, что телу было безумно приятно, всё что с ним сейчас делали — внутренне двушка была вся напряжена и готова к бою.

Не дождавшись ответа, ее снова продолжили массировать, но теперь уже более нежно и аккуратно, в некоторых местах, где пальцы касались болевых точек, они останавливались проминая мягче и осторожнее. Казалось, эти ладони чувствуют любую реакцию её тела. Руки, спина, шея, голова и ноги. На каждом участке побывали эти наглые пальцы, но эффект возымел действие, девушка действительно окончательно расслабилась. Братья сдержали обещание и в сокровенные места не лезли, выполняя лишь свою работу. По ощущениям прошло несколько часов, прежде чем разомлевшую и едва не уснувшую Аню, перевернули на спину. Оказывается, её руки и рот уже давно были свободны, и она тихо постанывает от удовольствия при каждом особо чувствительном прикосновении. Чашечки купальника давно съехали вбок и Саша, стянув окончательно высохшую тоненькую ткань, накинул небольшое полотенце на грудь. Почему-то теперь не было стыдно оказаться перед ними обнажённой. Возможно массаж возымел действие и расслабил не только Анино тело, но и расквасил мозги?

Она приоткрыла разморённые веки. Думать не хотелось. Теперь хотелось только чувствовать и наслаждаться. Перед глазами стояла пелена, и девушка не сразу разглядела нависших над ней парней. Женя улыбался.

— Ну почему тебя всё время приходится уговаривать?

— Может, потому, что вы ещё ни разу не спросили? — голос сипел.

— А ты бы согласилась добровольно?

— Нет, только не с вами.

— Ну вот, поэтому, видимо, у нас не остаётся выбора.

— Вы не отстанете?

— Не-а.

Через несколько томительных минут молчания:

— Я могу идти?

— Подожди, ещё промассируем живот.

— Я не хочу.

Братья переглянулись, хитро улыбнулись друг другу и начали синхронно с её рук. Размяли каждый палец. Мужские ладони перешли на плечи. Теперь она не только ощущала, но и видела движения парней, их лица… и их тела. А их тела очень демонстративно показывали, как они реагировали на прикосновения к Ане. Шорты топорщились у обоих в местах паха. Но лица братьев были сосредоточенно серьёзными. Вот такое, видеть почему-то стало стыдно, теперь хотелось провалиться сквозь землю. Женя перейдя с рук прикоснулся к лицу, заглянул девушке в глаза и принялся массировать лоб, нос, щёки и уши. Было так приятно, что Аня от удовольствия прикрыла веки.

— Не закрывай глаза.

— Почему?

— Мы хотим, чтобы ты всё видела.

Щёки и уши обдало вспыхнувшим изнутри жаром. Саша в это время перебрался на живот и стал по очереди медленно и аккуратно продавливать внутри каждый орган по какой-то, ему одному известной технике. Женя пересел к ногам Ани, и приступил к растиранию стоп. Четыре руки снова блуждали по всему её телу. На каждый громкий выдох девушки, оба брата очень остро реагировали. Замирали, заглядывали в лицо и вновь возвращались к её телу. Она не сразу заметила, как коварный Саша с живота поднялся выше и, убрав полотенце, стал массировать её груди и ключицу. Соски тут же отозвались и затвердели, а изнеженная Аня, впервые не выдержав застонала в голос от удовольствия. Руки рыжих-бесстыжих в очередной раз напряглись и братья остановились. Через долгие, томительные секунды первым отмер Женя.