— Ладно, убедила, спасибо.

Но на душе все равно хреново. Во всех этих рассказах про Макса словно другой человек. Пытаюсь представить, как он заигрывает с другой девушкой. С Марикой, например. Противно…

Ох, Добби! Отсеку я тебе что-нибудь ценное, если попробуешь!

Но это так мне только кажется. А на самом деле буду рыдать как размазня, судя по тому, как болезненно ноет в груди. Оказывается, я ревнива. А Ася — наивна. И может увидеть романтику там, где ее нет. Сама же призналась, что повелась на игру Дагера.

От воспоминаний о поцелуях Макса, я словно невменяемая. И пусть он разбил мои очки, но «розовые» выросли намертво. Не могу поверить, что мой Добби не искренен со мной. И одновременно хочется влепить ему по лицу за все эти истории.

Мою в раковине руки с антисептиком. Хочу посмотреть в глаза этому некрасивому мальчику! Да-да… И высказать кое-что!

Когда выхожу из туалета на улицу, Ася просит подождать ее, потому что ей тоже надо.

— На лавочке посиди. Я быстренько!

На автомате ищу в кармане телефон, чтобы включить музыку. Но мы же оставили телефоны в комнатах. Чтобы никто не мог посмотреть наши локации.

Эх!

Лавочка холодная, и я встаю. Простывать мне категорически нельзя. Вздрагиваю от того, как кто-то прикасается к моей спине, ведя по ней линию.

— Макс?

— Тсс…

Берет меня за руку и ведет куда-то. Мне на мгновение кажется, что ладонь на ощупь другая. Чуть суховата. На автомате замедляю шаг, ищу пальцами свое кольцо на его мизинце. Оно на месте.

Окей, опять Добби что-то задумал? Он хотел увести меня туда, где будет темно, и только мы вдвоем. Послушно следую за ним, чувствую, как заканчивается асфальт. Куда-то поворачивает, еще…

Отвлекшись на свои терзания по поводу его облико морале, теряю в голове карту. Даже примерно.

— Макс, где мы?

Неожиданно спотыкаюсь на неровной дорожке. Подхватывает меня в последнее мгновение.

Отхватив волну адреналина, что поймаю сейчас лицом дорогу, веду рукой, натыкаясь ей на ствол дерева, пытаясь найти опору. Как-то раз я загремела так, было жутко больно. И долго лечила ссадины.

— Погоди… — прижимаюсь к дереву.

Обнимает, впечатывая меня в ствол. Замираю в его руках. И мне неуютно в них. Быть может потому, что я себя накрутила.

Неожиданно прижимается к моим губам. Запах знакомой туалетной воды бьет в нос. Он словно нетрезвый — грубоватый, наглый…

— Ма… — только успеваю возмущенно пикнуть я.

Мыча и уворачиваясь от его губ, толкаю в грудь. Ладони скользят по его атласному плащу.

Его руки слишком откровенно и беспардонно ощупывают мое тело, тянут вниз пояс моих штанов.

— Нет! — отбиваюсь от его рук. — Перестань!

Но он становится еще настойчивее и грубее. От шока, вспыхнувшего раздражения и почему-то накатившей паники, вслепую размахиваюсь и припечатываю ему по лицу. И попадаю по нему. Звук пощечины звенит в ушах. Он останавливается.

— Да что с тобой?! — обиженно вскрикиваю я.

Быстро дышу, пытаясь сообразить, что это сейчас было. И зачем он так…

И, одновременно, пугаюсь, что могла обидеть его этой пощечиной. Не знаю, что сказать… Заслужил!

Слышу, как он молча отходит. Под ногами шелестит замершая листва.

— Макс?

Шаги удаляются. Я одна? Он бросил меня тут??

Сползаю спиной по стволу вниз, садясь на корточки. Не верят в произошедшее, пытаюсь позвать его.

— Макс!

Вокруг тихо. Ощущения на теле от его рук — омерзительные. И то, что он бросил меня здесь… одну! Это как будто какая-то другая реальность.

Оглушенная сижу, пытаясь справиться с дыханием. Мне вдруг становится так плохо, что я даже не хочу ничего с этим всем делать! Макс внутри меня, вдруг, умер. Мгновенно. Прямо сейчас. И я как будто сижу рядом с его трупом. Потому что человека люблю, а человека больше нет! Ну, того, которого люблю…

Это так больно, что я даже дышу с трудом. Веду руками по опавшим листьям. Сползаю еще ниже ложусь на спину. И я лежу, не чувствуя ледяной поверхности. Где-то глубоко внутри надеясь, что он сейчас опомнится и придет. Будет извиняться. Уведет меня отсюда. Но ничего такого не происходит. Он не возвращается.

Все, чем я жила последний месяц — растворяется. В кислоте. Вместе с моими внутренностями. Мне не только больно, мне еще и очень стыдно, и стремно, что я попала в такую ситуацию, доверившись человеку. Словно это не его косяк, а со мной что-то не так.

Беспомощная, слепая дура. Папа был прав…

Хочется исчезнуть.

Не хочу возвращаться туда. И видеть из этих людей никого не хочу. Никогда больше. Вообще не хочу видеть людей.

Глава 27. Виноват

МАКС

Музыка становится заметно тише.

— Внимание! — включается динамик над площадкой, где организована тусовка. — Максим Шагалов, Семен Решетов, Александр Кислицын, Агния Устинова, Маргарита Ким, Албанцева Яна, — доносится из динамика голос Аллы, все поворачиваются в нашу сторону. — Немедленно подойти к административному корпусу.

— Что за хрень? — переглядываемся с пацанами.

— Не к добру, — качает головой Саня.

— А чо мы сделали-то опять? — закатываю я глаза.

— Почему сразу — сделали? — озадаченно оглядывается Рита.

— Ну а почему в таком составе то дернули?

— Пойдем, узнаем.

— Девчонок, может, дождемся? — немного нервничаю я, что Мышка не рядом.

— Там встретимся. Наверняка они сразу пойдут к администрации.

Наша вампирская стая в развивающихся плащах идет к административному корпусу.

— Может исключительно вампиров позвали? — прикалывается Кислый.

— Не катит твоя теория. Тогда бы еще назвали Стоцкого и пару пацанов из параллели десятых классов.

Идем не по тротуару, а напрямую, через газоны и спортивную площадку.

Рита с вертушки лупит пяткой по тренировочной груше в виде мужского торса, которую мы, прикалываясь, давно зовем Антохой. Семен засаживает ему пару раз коленом в почку, Саня ставит шалбан.

— Придурки, — смеюсь я, проходя мимо Антохи последним.

Но влупить тоже хочется. Энергии море! И я заряжаю ему в голову Хай-кик, демонстрируя вертикальный шпагат.

— Штаны не порви, Дракула! — хохочет Ритка. — Укуси его лучше.

Развлекаясь, Рита делает переход на руки, и пару шагов на руках головой вниз, пока Саня и Сэм не перехватывают ее за щиколотки и не поднимают. Начинают щекотать по ребрам.

— Аааа… Отпустите, гады! — брыкается она, смеясь и путаясь в полах плаща.

Нам весело. И пока не страшно. Не косячили же…

Веселой толпой доходим до административного.

— Нас вызывали… — заглядывает Сэм в кабинет охраны с экранами.

Микрофон на рупоры стоит здесь.

— В коридоре посидите, Алла подойдет сейчас.

Ребята продолжают беситься. Я выглядываю в окно,