Шрифт:
Закладка:
— Плохой человек он, сказал узкоглазые про нас, — пояснил Уткир, откладывая шашлык в сторону, и проверяя, что там в супе.
— Баранина это, — невозмутимо говорю я, уже попробовав первое. — А ты свинину не ешь?
— Диета у меня такая, суп хороший, шашлык не хочу, будешь? — явно соврал Уткир.
— Буду, — довольно пожимаю плечами я.
Мусульманский комсомолец! Мне-то что? Человек хороший, шашлык вон отдал свой. Мы общаемся, и я задаю вопрос казаху, не знает ли он моего соседа, Бейбута Казаха?
— Не знаю, странно да, такая маленькая республика, должен знать? — с юмором отвечает Тимур, немного коверкая слова.
Внимательно смотрю на него, наезд или нет? Вроде доброжелательный, спрашивает и про Красноярск, и про Ростов. Пусть живёт! Я сытый, и значит мирный. Поспать бы ещё минут триста. А Кузнецов этот реально недалёкий, хотя может он сказал не в глаза, а так, в беседе с кем, а эти услышали. Всё равно, нехорошо.
«Блин, надо поговорить, чтобы не валили друг друга», — опять лезет мысль мне в голову. Опять одергиваю себя, от себя за всех проголосую, и всё. «А если инициатива тухлая?» — опять лезет в голову противный старикан из будущего.
— Попрошу всех внимания! — в столовую вошёл Саныч.
Их, оказывается, утром представляли нам. Это было до моего прихода на первый сбор в санатории, они начали раньше немного. Надо выписать потом себе его фамилию и должность, и вообще, всех их запомнить. Саныч сухо сказал об изменениях в регламенте, мол, разумеется, имелся в виду процент, а не число голосов.
После обеда успели ещё послушать пятерых, а одиннадцать оставили на завтра. Меня неожиданно увлекло наше собрание, я вникал в каждое предложение, задавал вопросы, спорил даже. Не уверен, что их идеи — это только их заслуга, но в любом случае — молодцы комсомольцы! Набирали в среднем по пятнадцать голосов. До вечера у нас ещё посиделки, интересно, что это такое? Автобусы опять нас ждут, а вот наш президиум и не думал ехать в санаторий. «Волги» обе стоят около входа. Бухают? Культурно выпивают! Возвращаемся в санаторий, москвичи раздеваются в гардеробе, а я к себе в номер отправился. Командиры объявили сбор там же, в кинозале, через двадцать минут, еле успел в туалет сходить. Это мне ещё повезло — он в номере у меня есть, а большинству надо стоять в общий, в коридоре. И если в мужской очереди почти нет, то в женский стоит такой приличный хвост. В результате народ в зал тянулся почти сорок минут, пока президиум, оккупированный на этот раз нашими командирами, не призвал к порядку. Выступать начала опять Света, может, как самая молодая, а может, наоборот, по привилегии. Она встала, оправила юбку и о чем-то переговорила со второй девушкой.
— Товарищи форумчане! До ужина у нас ещё два с половиной часа, хотя уже два с небольшим хвостиком осталось, и мы вам предлагаем пообщаться на любые темы, каждый может взять слово и рассказать о том, что его волнует в современном мире, что бы он хотел изменить, о чем мечтает. Завтра у нас также будет подобное мероприятие — по секциям, — радостно затараторила она.
Чего-о?? Тухляк какой-то. Оно мне надо слушать чьи-то волнения или мечты? Судя по активности зала особого желания исповедаться ни у кого не было. Так как я пришёл один из первых, то занял удобное место в последнем ряду, рядом с выходом — подальше от президиума.
— Ну что, нет желающих что ли? — недовольно спросила вторая командирша с ярко накрашенными губами и одетая по-комиссарски — в кожаную юбку.
Я сидел уже не в костюме, а джинсах и рубашке с коротким рукавом — успел переодеться, в санатории жарко.
— Толя, Штыба, ты сегодня уже отличился, может, начнёшь? — Света опять выбрала мою кандидатуру!
Да что это такое! Что она прицепилась ко мне? Как что — сразу Штыба. Другие фамилии не запомнила? Вон Гадинова Оля, например, рядом со мной сидит… Гм. Переврут опять фамилию. Или ещё кто. Делать нечего — не кочевряжиться же. Поднимаюсь с места и иду на сцену, не представляя еще, о чем буду говорить. Народ сопровождает меня любопытными взглядами, школьников тут с десяток, не больше. Экспромты у меня всегда хорошо получались, я могу начать фразу, ещё не зная, как она окончится, и получается, обычно, неплохо.
— Это не тот Штыба, который сегодня предложил изменить регламент? — спросил вдруг парень из президиума, вроде как Сергей.
— Да! Это Анатолий заметил неточность в регламенте, ведь секции не одинаковы по численности, и наша — самая малочисленная, и мы сразу были в неравном положении по сравнению, например, с твоей секцией, Сергей, — одновременно выдала меня и подтвердила моё предположение насчёт имени простодырая Светлана.
Зашибись! А мне нужна такая слава? Вон как на меня стали коситься неодобрительно некоторые, те, из других секций, у кого шансы уравнялись. Побьют ещё вечером. Шутка. Руки коротки. А может мне это кажется, и нормально они смотрят? Все улыбаются, но у меня иммунитет из будущего к фальшивым улыбкам.
— Товарищи, спасибо за доверие, я парень простой, ещё без большого жизненного опыта, и мои интересы только формируются. У нас одна из самых больших школ в стране, если не самая большая. Вместе с постоянным составом в ней занимаются сто пятьдесят человек, — вспомнил я информацию от Палыча.
— А у нас — это где? — перебил меня Сергей из президиума.
— Я сам из Ростовской области, однако, учусь в зональной комсомольской школе Красноярска, — доброжелательно, с улыбкой ответил я. Улыбаться я тоже умею.
— Это где медведи? — крикнул кто-то из зала.
— И зоны! — раздалась опять чья-то реплика.
— То-то он как бандит выглядит, лысый, накачанный, наверное, ещё и наколки есть? — раздался любопытный женский голос.
Девушка на первом ряду шепнула соседке не иначе какую-то скабрезность, от чего та прыснула смехом.
Вот я встрял!
— Зааато его инициатива поддержааана единогласно, — с места громко сказала Инара.
— И с математикой у него хорошо, — так же с места сказал Арсен, наш армянин.
— А ещё, он чемпион города по боксу и его пригласили в сборную республики, на сборы, но он выбрал наш форум, — это вступил в мою защиту Сашок, он-то встал как раз.
— Ой, боюсь, боюсь, — загоготал красномордый парень, тоже с первого ряда. — Знаем, как у вас в провинции
