Шрифт:
Закладка:
Все эти годы, до этого момента, Михаил был уверен, что путь у него только один. И исходя из этого, он построил план на всю свою жизнь и строго следовал ему.
Мужчина, наконец, перестал смотреть в одну точку и усмехнулся.
Планы… Хех! Как говорится — «Рассмеши бога, расскажи ему о своих планах».
Что ж… ему пора пересмотреть свои планы и взгляды на жизнь. Теперь, благодаря Владимиру, его жизнь станет другой.
Возможно, после того, как он окончит обучать своих учеников и расширит свои магические каналы под новый колодец, он сделает то, о чём раньше и не мечтал — либо, подаст прошение основать свой род и стать вассалом рода Лесковых, либо, попытается устроиться в императорскую гвардию, ведь скоро ему хватит на эти силы!
И в том и в том случае, из не наследного барона он станет наследным, и его дети уже не столкнутся с тем, с чем столкнулся он сам…
Михаил опять усмехнулся.
Раньше он в своей дисциплинарной аскезе даже не задумывался о продолжении своего рода, исступлённо пытаясь изо дня в день стать сильнее.
Но теперь, когда сила упала ему на голову — с лёгкого плеча Владимира, и он фактически уже стал аристократом (осталась только формальность, бумаги получить), те — из низших аристократок, кто раньше от него нос воротили, теперь, начнут приглядываться…
Глава 15
Глава 15
Загородный особняк рода Лесковых. Лазарет.
Я зашёл к Семёну, и, как только, он начал диагностику, схватился за голову:
— Как? Когда Вы успели?
— Что там?
— Пять переломов!
Пять? Хм… я знаю только про три: два сломанных пальца от ударов, а третий палец — мизинец, я сам себе сломал, буквально недавно в палате у наставника. Мизинец, кстати, хоть и не болит, но сильно в подвижности потерял.
А мне, вообще, всё равно…
Нет, понятно, что эйфория, все дела… но даже для эйфории перебор, по-моему.
Прикинул в голове отчего так случилось, что у меня пять переломов, а я даже не почесался. Первое, опять же — эйфория. Тут всё ясно — жизнь прекрасна, ничего не болит. Всё кажется мелочами. Но мозги-то у меня всё же есть и худо-бедно, но работают даже под эйфорией. Так что дело не в эйфории. Вернее, не только в ней…
А вот второе, да, второе — и есть первопричина.
Я слишком долго существовал вовсе без тела. Я не догадываюсь, я точно ЗНАЮ, что тело — совсем не главное. Тело — это лишь костюм для моей души. Если он испачкался или порвался — сдам в «химчистку», а потом его «заштопают». Благо здесь лекари творят чудеса.
А если тело совсем выйдет из строя, да не проблема, «сошьют» новое. В крайнем случае, я могу подобрать вообще какое-нибудь другое.
Из-за этого всего, получилось так, что я теперь совершенно не боюсь смерти. Ведь, по-факту, я стал бессмертным. Зачем мне обращать внимание на какие-то переломы? Мелочь…
Хорошо это или плохо пока — пока не совсем ясно. С одной стороны, бесстрашие открывает новые двери, те, в которые человек боящийся за свою жизнь раньше мог даже не постучать, а с другой — этт может вовлечь в такие авантюры, которые могут испортить жизнь не только мне, но и всему моему новоявленному роду…
В общем, нужен баланс, который, ох как, тяжело будет поддерживать под этой самой эйфорией…
— Это вчерашний! Там уже воспаление пошло! Почему сразу не обратились за медицинской помощью? — Лекарь залил зелёным светом палец на моей правой руке.
Глянул.
Ну да, распух палец прилично, а я даже не заметил…
— Три перелома на пальцах, а где ещё два? — Мне, всё-таки, стало любопытно.
— Вообще-то, ещё три. Трещину в левом предплечье не сразу заметил. — Лекарь указал пальцем мне на грудную клетку с левой стороны.
Затем ткнул пальцем в моё ребро;
— Ещё два ребра сломаны. Вот тут… и вот тут. Момент… — Семён резко нажал мне на ребро и с интересом на меня посмотрел. Затем, хмыкнул. — Одно ребро было сломано со смещением, только что поправил…
Его руки засветились зеленым ещё сильней, и он начал водить ими по моим рукам и ногам.
— Удивительно! — Лекарь хмыкнул. — Магические каналы восстановились уже на десять процентов. Впервые в жизни наблюдаю этот процесс. Как себя чувствуете?
Я махнул рукой:
— В порядке. Что с переломами?
Семён встал со стула и свечение на его руках пропало:
— Я их заживил. Даю два дня освобождения от тренировок по искусству боя, кости должны окончательно срастись!
Затем, он посмотрел на меня чуть хитро и подмигнул:
— А теперь, время исследований… Вырвешь мою душу?
Ну вот, опять! В Семёне проснулся маньяк. Причём, странный… Ведь у него тяга не самому кому-то душу вырвать, а чтобы вырвали ему. Да я-то не против, но можно же это как-то по-другому, всё же, называть?
Пиликнул планшет и, глянув, что там мне пришло, я показал экран Семёну:
— В другой раз. Меня отец вызывает.
Загородное поместье рода Лесковых. Главная переговорная.
Отец сидел за столом в главной переговорной комнате, склонившись над бумагами, а когда я вошёл, кивнул на одно из свободных кресел:
— Проходи, садись.
Глава рода отложил бумаги в сторону, и когда я сел, секунд пять смотрел на меня странным взглядом прежде, чем спросить:
— А колодцы ты всем умеешь открывать?
Я же пожал плечами:
— Слишком мало данных. Надо экспериментировать.
Глава рода побарабанил пальцами по столу:
