Шрифт:
Закладка:
Мягкий перестук колёс, десять килограмм вяленой рыбки, что я себе прикупил в путь, новый дешёвенький ноутбук за пятьдесят тысяч йен и бесплатный вайфай. Что может быть лучше? Только хорошая компания. А Исикаву я такой считаю. Всё-таки от моей идеи съездить в Париж она оказалась в восторге, но в ещё больший восторг привело её то, что поедет она туда именно со мной. Почтения в ней не занимать, очень умная девочка, понимает, как на самом деле надо обращаться с таким высшим существом, как я.
Единственное, что мне не нравится в поезде это то, что пространство тесное. С одной стороны попрыгать по койкам можно, всё же купе полностью наше, а с другой… С другой – выйти из него я не могу. И когда нам приносят еду, мне приходится прятаться.
А ехать нам… Ох, аж страшно представить! Целые пять дней! И это хорошо ещё, что японские поезда безумно быстрые, а с появлением артефактов стали ещё быстрее, но… Во-первых, внутри страны остановок море, во-вторых, эта планета куда больше, чем колыбель цивилизации – Земля. А потому и местные государства тут вышли больше, чем те, с которых они списаны.
Вот в Японии на Земле, например, в своё время проживало максимум сто пятьдесят миллионов человек. Здесь же в нашей стране насчитывается семьсот миллионов. Франция здесь тоже не такая маленькая, как на родине. Вместо рекордных когда-то ста миллионов там, здесь французов расплодилось полтора миллиарда.
Потому, собственно, в этой стране и находится одна из двух в мире железных дорог, ведущих в Дикие Земли. И это понятно, ведь не все страны такие богатые, чтобы проложить такой сложный маршрут. Да и поезда туда ездят не из дешёвых. Бронированные, напичканные лучшей артефактной защитой на миллиарды йен, в том числе и абсолютной. Потому на этой планете и вышло так, что Французский язык преобладает в мире, соперничать с ним может только английский. Но не потому, что у нас англичан так много, нет, их всех полмиллиарда – даже меньше, чем японцев. Просто английский язык устаканился мировым ещё в колыбели человечества, а потому и сейчас является общегалактическим. И это несмотря на то, что первый человек, ставший богом, и построивший этот огромный мир, Русский.
И вот кто-то удивился бы таким размерам планеты и тому факту, что, при этом, притяжение на ней всё тот же один джи. А особенность в том, что планета не совсем каменистая. В ней меньшее содержание тяжёлых элементов, от части пористая структура. Помните же, как я рассказывал, что глубоко под землёй тоже добывали материалы для артефактов? А это стало возможным потому, что некоторые местные пещеры уходят на тысячи километров вглубь породы планеты. В сравнении с этим, рекордные для обитателей Земли в старые времена двенадцать километров, на которые они смогли пробуриться – ничто. А ещё на уровне, где кипит магма, здесь умудрились прижиться некоторые виды животных и растений, что смогли забраться на такую глубину.
Дня два мы ехали без проблем. Это если не учитывать моё всё прогрессирующее безумие от того, что я не могу толком размять лапы. Я аж чуть не в окно прыгать был готов… Но они здесь, к сожалению, не открываются. Иначе б давно уже на крышу залез. Однако это не отменяет того, что я скоро умру от жизни без движения. Когда я работал в Сабару, я каждый день выбегал на улицу подвигаться по улицам Хикару, по крышам попрыгать… Сейчас мне этого не хватает.
Одно только меня примиряет со всем этим. Сегодня ночью мы остановимся на рекордное время за всю поездку – на целых полчаса. Вообще, выходить из поезда тут на остановках не совсем принято, но какая разница, если возможность есть?
По той причине ночь я ждал с нетерпением. И, даже когда сонная Исикава раскрыла чемодан, залез в него не задумываясь. Всё-таки выбор между гордостью и свободой очевиден! Свобода всегда лучше. А сервал на то и высшее существо, что он всегда свободен. Всегда, кроме… Эх…
Ладно, не столь важно. За этими мыслями девушка уже докатила меня до выхода из поезда.
– Девушка, вы куда? – удивился мужской голос.
– Мне надо подышать, – произнесла она тяжёлым голосом, как я её и учил. – Я не выдержу находиться там внутри всю поездку! Мне противопоказано такое.
– А зачем чемодан? – попробовал поинтересоваться он.
– Вы меня в чём-то подозреваете? – рыкнула безопасница. – Не видишь, мне херово?! Не приставай, ёкаева отрыжка, дай мне пройтись на свежем воздухе!
– Извините, если помешал вам, – он замолк, очевидно поклонившись. – В таком случае просим, будьте осторожны, не опоздайте. У вас есть всего двадцать… – предполагаю, что он сверился с часами. –... восемь минут.
– Поняла, – бросила она и прошла, как мы и договаривались, за ближайшее хоть сколько-то скрытое место.
Им оказалось пространство рядом с огромным столбом, выполняющим здесь роль поддержки для нависающим над нами огромным куском металла, бетона или ёкай пойми чего. Эта штука здесь, чтобы спасать Японцев от дождя, но она столь монструозна, что, скорее, не спасает, а сама создаёт опасность.
Как бы крепко она тут не крепилась, мне кажется, если вдруг упадёт, поубивает всех. Без шансов.
Так вот, выпустила Исикава меня, а я и не стал ждать, осматриваться… На всё плевать!
Тут же сразу прыгнул на столб, выпуская когти и взлетая по нему наверх. Потом умудрился пробраться прям под потолком, большую часть пути не за что не держась. Точнее, не то, что не держась. Я летел. Буквально. Прыгнул в длину вниз спиной, надеясь зацепиться за край этого тяжеленного покрывала от дождя.
И смог. Повис чисто на двух лапах, но это на одно мгновение. А в следующее я уже забрался на крышу.
Как же хорошо! Как приятно обдувает моё тело ветер! Какой большой мир вокруг меня! Мы прибыли в Тетсудоеки. Сюда сходятся все железные дороги Японии! Здесь строятся семьдесят процентов всех передвигающихся по миру поездов и все, которые разъезжают по территории Японии. Здесь же их и проверяют, и обслуживают, и сменяется персонал так же зачастую здесь. Все железнодорожники стараются съезжаться сюда, ибо здесь для них привилегий столько…
Семья Тетсудоеки
