Дорофеева поняла, что со мной спорить бесполезно, хоть и было видно, что ей очень хочется возразить.

— Ты будешьт в порядке? — неуверенно произнесла женщина.

— В полном, — подмигнул ей, — Всё — исчезни отсюда!

Как только за Владиславой закрылась дверь, перевел внимание на «Бессмертного», который не шевелясь сидел в кресле, боясь даже пёрнуть.

— Что теперь? — поинтересовался несмело начальник рудника.

Эк его закидало из крайности в крайность: то уверенность во все щели прет; то страх до мокрых трусов овладевает. Последнее, конечно, не проверял, но…

— Готовь список: имена, фамилии, места проживания, где сейчас находятся.

— Я всего не знаю.

— Пиши, что знаешь.

— Угу, — обречённо пробормотал начальник рудника, а я погасил огонь, чтобы не нервировать «Бессмертного», а то с перепугу что-нибудь перепутает.

— Отлично, — пробормотал себе под нос, когда Дорофеев отложил ручку.

— Готово, — произнес он и злобно оскалился, чтобы в следующий момент кинуть мне в лицо ворох бумаг.

На пару секунд давление лезвия на шею 'Бессмертного ослабло. Этого хватило, чтобы он резко дернулся назад, заваливаясь вместе с креслом на пол, придавливая им мою тушку.

— Сволочь! — прорычал я, понимая, что дал маху.

Дорофеев не растерялся, быстро вскочил на ноги и кинулся к окну, быстро распахнув рамы и сиганув вниз с подоконника.

Похоже он специально выжидал нужный момент, чтобы при первом удобном случае, попытаться сбежать. Надежд на то, что я оставлю его в живых, ублюдок не питал, поэтому воспользовался предоставленным шансом.

— На помощь! Бунт на руднике! — послышался громогласный голос Николая Андреевича — Нападение!

Откинув в сторону кресло, последовал примеру Дорофеева и тоже выпрыгнул из окна, благо здесь было не высоко, тем более — для одаренного, а уж про «Бессмертного» и говорить нечего.

Оказавшись на земле, тут же бросился в погоню.

— Хреново, — вынес вердикт, видя, как на вопли начальника побежали охранники.

Впрочем, сюда неслись не только они, но и каторжники, которые на ходу вцеплялись в надсмотрщиков, пытаясь голыми руками разорвать ненавистных ублюдков.

Всё происходящее можно было назвать только одним словом — СВАРА!

Охранники, у которых имелись амулеты, не преминули воспользоваться заклинаниями. К чести большинства, смертельными швырялись только некоторые, остальные просто пытались нейтрализовать каторжников, не причинив существенного вреда, но вот те, кто не мог использовать магию, не гнушались выпускать пули из автоматов и били на поражение.

Мл-я, самый настоящий бунт.

Впрочем, зрел он давно. Не хватало только катализатора, которым стал я.

Накинув энергетический доспех, я оказался практически не уязвим для заклинаний, чего не мог сказать про пули. Одна уже пробила защиту и попала в плечо, застряв в ключице.

Боль была адской, но я стиснул зубы и побежал быстрее, пытаясь догнать «Бессмертного». Главное: снести ему голову, а потом — хоть трава не расти.

— Хм-м, тогда я готовлю чай, дорогой гость? — усмехнулась Смерть.

— Вот ты сейчас точно не вовремя, подруга, — прорычал сквозь зубы.

— Ладно, не буду отвлекать, — послышался еще один смешок.

Вот что за женщины, сказано: не мешай, так нет — всё равно последнее слово надо оставить за собой.

Ускорился, уже чувствуя, что еще один шаг и я достигну своей цели, но предательские пули, прошившие мой доспех, а затем и тело, не позволили этого сделать. Коса Смерти юркнула в подпространство, исчезая из реальности.

Упал на колени, схватившись рукой за грудь и закашлял. Изо рта медленно вытекла струйка крови.

Всё, не жилец.

Придется возвращаться к жизни опять на этом чёртовом руднике, потому как оставить незаконченным свою миссию я не мог. Ублюдок Дорофеев подохнет в любом случае. Вот он удивится, увидев меня целым и невредимым.

На лицо наползла зловещая ухмылка.

— Не-е-ет! — разорвал шум выстрелов истошный вопль, и я повернул голову на женский крик.

Ко мне на всех парах неслась Владислава.

— Влада, назад! — теперь уже заорал я, но женщина, не обращая ни на что внимания, успела добежать и бухнуться на землю рядом со мной, закрывая своим телом от выпущенной череды новых пуль.

— Твою за ногу! Какого хрена ты здесь делаешь, дура? Сказано было — уходить, — прорычал отчаянно, подхватывая вмиг ослабевшее тело, — Зачем?

— Если уходить — то вместе.

Видя, как в глазах Владиславы угасает жизнь, из моего горла вырвался душераздирающий крик.

— Грр-ра-а-а! Убью! Всех убью!

Сам не заметил, как по щеке побежала слеза, впрочем, я не заметил и того, что выстрелы прекратились.

Заключённые еще сражались с охраной. Где-то вдалеке были слышны звуки летающих заклинаний, но рядом со мной стояла тишина.

В голове крутилось только одно…

Сегодня погибло много людей, но Влада… Влада стала для меня особенной за каких-то пару дней, а теперь её нет по моей вине. Это я смутил её переходом в другой род. Я пообещал, что всё будет в порядке и не сдержал обещание.

На душе было тоскливо и как-то… паскудно, но рефлексировать было нельзя.

Помутневшее на несколько мгновений сознание, пришло в норму, и я, подняв взгляд от безжизненного тела Владиславы, которое баюкал в руках, перевел его на стоящего рядом и ухмыляющегося «Бессмертного».

— Ну что, жнец, наши места поменялись. Теперь ты будешь умолять меня о пощаде.

Сплюнул кровавую слюну.

— Не дождешься, ублюдок.

— Это мы еще посмотрим. Видишь? — Дорофеев указал на семерых охранников с автоматами, которые окружили меня и готовы были добить в любое мгновение, — Сейчас ты беспомощен, как слепой щенок. Я могу щелкнуть пальцами и тебя не станет, но я этого не сделаю. Сначала, я буду тебя пытать, превратив в истекающий кровью кусок мяса и только потом прирежу, как шелудивого пса.

— Не боишься, что она отомстит? — произнес глумливо и с трудом усмехнулся, понимая, что пытки отменяются, потому как сердце уже начало замедлять свой бег. Мне остались считанные мгновения.

— Нет. Не боюсь. Твоя хозяйка не может вмешиваться напрямую, а к тому времени, когда она найдет нового слугу, всё изменится. Я буду сильнее, мой господин станет непобедимым, и тогда Смерти ничего не останется, как склониться перед нами.

— А-ха-ха-ха, — рассмеялся натужно.

Из горла вырвался предсмертный хрип, и я начал заваливаться на бок, всё также не выпуская из рук тело Владиславы.

— Роман, подлечи эту тварь, — указал на меня начальник тюрьмы подошедшему мужчине лет сорока, — Не хочу,