Хотя на мои подпрыгивания задумался, соснул лапу, и выдал что был у него… ну друг, скажем так. Который «видел хорошо и высокий», не ленивый, постоянно бегал. А когда Потап прислал мне мыслеобраз — я немного прифегел, хотя вроде как и логично выходило. Дело в том, что этот «друг» — был духом быка. Зубастого, впечатляющего размерами и чешуйчатой шкурой, явно не только травоядного, ну и здоровенного. Один в один образ с гравюр про Апопа из храмовых книг, из многих образов точнее, но смысла это не меняло.

Ну да ладно, вроде как многое узнал, попробовал, в принципе, и в мире живых потренироваться не помешает. Вот только проблема оставалась даже после мохнатых наставлений: очень медленный переход тела и магии в боеготовый режим. То есть, если я, скажем, готов — не вопрос, могу из рук другого владетеля пистоль вырвать так, что он только клювом щёлкать будет. Но это «готов» — минута, не меньше. За которую меня с полпинка прибьют, пока я буду копошиться с перестройкой тела, призывом магии, формировании защитного покрова и прочими вещами. Ускориться — никак, особенность «медвежьей магии» и «медвежьего тела».

То есть между бытовым и боевым режимом было ощутимое время, постоянно находиться в боевом и использовать духов и магию — нельзя, они выходили достаточно энергоёмкими. Потап, до того, как забрался в своё логово, использовал партнёра — как и тот использовал потапову силу до становления божеством. Но от понимания мне не легче, а что делать — непонятно. Я тем же пистолем пользоваться смогу только в упор, на таком расстоянии, на котором мне проще лапой треснуть — такие метаморфозы происходили без подготовки и задержки.

Единственное, что приходит в голову — не стандартные духи, а колдовство одарённых. И род корифея этим «стихийным колдовством» пользуется, просто нет других разумных объяснений. Так что стал я даже не столько говорить, сколько передавать образы. Впрочем, не думаю, что Потап вообще воспринимал именно речь, это было скорее «для меня».

«Знаю таких», — буркнул медведь через минуту моих попыток. — «Надо?»

— Э-э-э… — немного офигел я от вопроса, но встряхнулся. — Не помешает, навер…

«Щаз» — махнул лапой Потап и исчез.

Я от этого выверта несколько оторопел, впрочем, вроде бы, сам отсюда выбраться смогу: ощущения и желания, которые самостоятельно привели меня в эту берлогу, я помнил. А так — подожду немного, не страшно. В общем-то, я в этом странном месте, вроде бы в мире мёртвых (но это не точно), провёл, судя по ощущениям, не меньше недели. При этом я чётко ощущал, что для тела на Быстрице прошло не больше пары часов, так что если Потап решил проконсультироваться или что-то такое — подожду. Или всё же…

Додумать я не успел: в окружающем пространстве не только «почувствовать», но и стало заметно этакое красное сияние, от которого по окружающему миру пошли волны искажений. И через секунду в берлогу ввалился Потап, с искорками на кончиках шерсти, держащий в пасти здоровенную огненную… жабу. Или лягуха, хотя и не совсем: форма сотканного из потоков разнотемпературного и разноцветного пламени духа была «плавающей», да и не бывает таких жаб-лягухов. Но в целом — похож, так что будет жабой.

Жаба скорбно обвисла в пасти Потапа, время от времени дрыгая лапками, но даже не пытаясь вырваться.

«Вот!» — хмуро, но с некоторой гордостью эмоционировал топтыгин. — «Хотел — получи! Может, от меня отстанешь и дёргать не будешь, придурок…»

— Э-э-э… а что мне с ним делать-то⁈ — озвучил я некоторые тонкие моменты.

«Что хотел — то и делай!» — отрезал Потап.

— Так я не знаю, блин! Я про Лидари только читал… слышал… В общем, я их и не видел даже! Откуда я знаю…

«Придурок!!! Зачем я в…» — на последнем у меня не находилось слов, чтоб сынтерпретировать посылаемые медведем образы: что-то вроде огненного океана, — «…лез? И что мне с ним делать?» — свёл Потап глаза на своей пасти. — «Сожрать что ли? Так невкусный же…» — «вслух» рассуждал он.

Насколько этот огненный жаб понимал мыслеобразы медведя — чёрт знает, но, видно, понимал достаточно, чтобы на «сожрать» начать трепыхаться и сучить лапками.

«Не балуй!» — отвесил Потап огненному жабу плюху, после чего первёл взгляд на меня.

Посмотрел на меня, на жаба, сводя и разводя глаза, пока я сам думал — а что можно сделать с этим жабом хотя бы теоретически. А то выкидывать — и вправду жаба, кхм, душит.

«Придумал!» — эмоционально проревел топтыгин, плюхнувшись на зад и ухватив жаба обеими лапами.

— А что? — аккуратно поинтересовался я.

«Заткнись и не мешай!» — почувствовалось в ответ от медведя.

Он посидел с минуту, вращая обмякшего жаба лапами, переводя взгляд то на него, то на меня. Потом решительно кивнул и вогнал, с размаху, когти в затрепыхавшегося жаба. И стал отдирать из него куски огненной плоти, отправляя себе в пасть. Я на это пиршество смотрел с некоторым сожалением, но, в общем-то, понятно, что ничего не понятно с тем, как из меня делать мага, так что пусть жрёт. Но оказалось, что Потап не пожирал жабу, а совершал… ну скажем так, душевную операцию. Жаб был хорошо зафиксирован лапой, так что обходился без наркоза. По сути, как я понял через минуту, Потап удалял жабу часть головы — да и то не всю.

«Во-о-от!» — довольно отэмоционировал топтыгин в конце этого жабодёрства, — «А то даже тупее тебя, придурка, был!» — помахал он жабом для наглядности.

После чего закогтил меня лапой, поднял, подкинул так что я на этой лапе распластался.

— Ты что творишь⁈ А может не надо?!! — фактически запаниковал я.

«Надо. Может, меня беспокоить не будешь. И не дёргайся, не помрёшь. Наверное…» — последовала отвлечённая эмоция, очень меня, наверное, порадовавшая, если я выживу, конечно.

Впрочем, рыпаться и отбиваться я не стал: при всех прочих равных Потап однозначно показал, что он даже как дух меня сильнее. Я