— Да, я понимаю.

— И ещё я бы хотел добавить, что здесь, в Германии, всё буквально искажено, и то, что вы называете в СССР одним именем и вкладываете только одно значение, здесь и называется по-другому, и имеет подчас вообще противоположный смысл. Вы же знаете, что наши силы здесь представляет коммунистическая партия Германии и её боевое крыло «Рот Фронт»?

— Конечно, знаю!

— Да. В то же время здесь в качестве политических сил присутствуют и монархисты, и националисты, и социал-демократы. И все они не имеют никакого отношения к НСДАП, которую принято у нас называть фашистской партией. Немцы же социал-фашистами называют даже социал-демократов, не говоря уже о монархистах и тех же националистах, как бы дико это для вас ни звучало. Да, именно так и называют. Да-да… Если же брать НСДАП и её лидеров Гитлера и Геринга, то их называют национал-социалистами, а не фашистами. Люди из НСДАП всё сделали для того, чтобы оставаться номинально левой партией, а не правой. Вы это должны знать и понимать.

— Не знал, но теперь, конечно же, буду знать, — кивнул Самсонов, — но вы, Николай Николаевич, всё ходите вокруг да около, а так ничего мне и не рассказываете об истоках.

— А в этом деле не стоит торопиться. Давайте мы сделаем небольшой перерыв и через пару часов вновь встретимся и более предметно поговорим на эту тему за рюмкой хорошего вина. Как раз подберу необходимые вам материалы для пущей наглядности.

— Конечно, Николай Николаевич, я буду этому только рад.

— Жду вас тогда в нашей библиотеке, Николай Григорьевич, ровно через два часа и пять минут.

— Всенепременно, — глянув на свои часы, ответствовал Самсонов и, легко встав, вышел из кабинета.

В назначенное время он входил в библиотеку посольства, весь в предвкушении того, что узнает. Советского резидента жгло любопытство, и жгло очень сильно. Крестинский знал очень много, а в Германии находился с октября 1921 года, занимая пост полпреда РСФСР (СССР). В то время самый важный дипломатический пост за рубежом.

В 1922 году он член советской делегации на Генуэзской конференции. В 1923 году занимался подготовкой пролетарской революции в Германии. По дипломатическим каналам получал из Москвы огромные денежные средства и распределял их между «красными сотнями», которые должны были 7 ноября 1923 года спровоцировать столкновения с полицией, после чего планировалось «стихийное» выступление масс, захват государственных учреждений и провозглашение Советской власти.

Однако «великая революция» в Германии провалилась, и тем не менее этот человек занимал свой пост до осени 1930 года, и Гинденбург, зная всю подноготную Крестинского, терпел его в качества посла СССР.

— Ну, что, Николай Григорьевич, готовы слушать?

— Конечно, Николай Николаевич, для того и пришёл, я весь внимание.

— Я тут приготовил пару газетных и журнальных вырезок, да и вообще, могу и без них рассказать. Вы что знаете по данному вопросу?

Самсонов рассказал, почти повторив то, что он рассказывал в Москве Трилиссеру, но добавив в рассказ то, что уже слышал здесь.

— Ясно, знаете вы много, но в то же время недостаточно для того, чтобы понимать, откуда у козла растут ослиные уши. Растут они, естественно, из головы, но есть нюансы, вот о них мы с вами и поговорим, раз вы уж так этого хотите. Ведь так?

— Безусловно, Николай Николаевич, безусловно.

— Ну, что же, тогда приступим. Первым можно назвать Вальтера Ратенау, помните такого?

— Да, — с искренним удивлением, сказал Самсонов.

— Так вот, Вальтер Ратенау, еврей по происхождению, в 1909 году в венской газете «Новая свободная пресса» от 25 декабря впервые озвучил, можно сказать, антисемитскую позицию. Вот эта вырезка, позвольте я вам её зачитаю.

— Конечно, Николай Николаевич, конечно.

— «Историей континента управляет общество из трёхсот человек, хорошо знакомых друг с другом и назначающих преемников из собственного окружения». Как вам?

— Бесподобно, и это сказал человек, будучи по происхождению евреем⁈ Да уж… Суровая и неприглядная правда, сказанная непонятно с какой целью и непонятно, почему сказанная именно им…

— Согласен. Кроме того, этот человек служил в армии добровольцем, надеясь получить офицерское звание. Но в прусской армии евреям не разрешали подниматься выше ефрейторского звания. Антисемитизм уже процветал и тогда. И тем не менее, во временном звании генерала, он возглавил специально созданный в 1914 году департамент военного министерства по военному сырью и первым в мире смог поставить военную промышленность на плановые рельсы, организовав так называемый «военный социализм». Его заслуги перед Германией просто безмерны, и в то же время, будучи главой МИДа и договорившись с Англией об отмене выплат ей репараций, он был убит боевиками праворадикальной нацистской группы «Консул» в 1922 году. Такова была расплата за предательство уж не знаю чьих интересов.

— Я безмерно удивлён и не знаю, что и думать. То есть он одним из первых поднял еврейский вопрос, а его убили, но убили не выходцы из общества Туле, а боевики «Консула», которые должны были оказаться с ним на одной стороне, так как он работал на благо Германии⁈

— Получается, что так, или, быть может, мы чего-то не знаем, но мы несколько отвлеклись. Кстати, благодаря его усилиям на территории России планировалось построить запрещённые в Германии оборонные заводы. Произведённое на них вооружение и боеприпасы частью отправлять в Германию, частью временно хранить на территории России. А после его смерти и на основании достигнутых им договорённостей Германия создала на территории России лётную, танковую, а также школу химической войны, где обучались немецкие военнослужащие. Они, правда, также обучались и обучаются не только в своих, но и в военных училищах и воинских частях СССР. Поэтому тут всё очень и очень сложно.

— Вы меня уже совсем запутали.

— Это работа посла — всех запутывать и добиваться нужного результата путём хитрых или простых манипуляций, — тонко улыбнулся Крестинский.

— Но мы же не враги, а коллеги?

— Это так, но и вы должны быстро и непринуждённо ориентироваться во враждебной обстановке.

— Согласен, тут вы меня уели. Впрочем, я улавливаю вашу мысль, хоть она и довольно запутанная. Сейчас, я думаю, вы приступите к основным фактам, которыми порадуете меня и удивите.

Крестинский улыбнулся и, сняв очки, потёр глаза длинными пальцами. Самсонов терпеливо ждал. Через пару минут полпред вновь водрузил на кончик носа