Провожу бессонную ночь, прикидывая какую квартиру могу себе позволить. Под утро проваливаюсь в тревожный сон, меня будит будильник.

После ухода Марины я поставила его на семь утра, чтобы собрать вещи и уйти, пока она еще не проснулась. Не хотелось встречаться, испытывать неловкость. Понятно, что у нее были причины так повести себя со мной. Я подвела ее, о чем очень сожалею.

Никакой обиды за то что меня вот так спонтанно «попросили» съехать, у меня нет.

Смотрю на часы, испытывая крайнее недоумение. Двенадцать дня, как это может быть? Похоже, с будильником я вчера что-то напутала…

Быстро умываюсь, когда выхожу из ванной, слышу, что Марина на кухне. Мне совсем не хочется разговаривать с ней, но и прятаться, словно преступница, не вижу смысла. Заглядываю туда, Марина хлопочет у плиты, поворачивается ко мне.

— Извини, я хотела съехать утром, но подвел будильник, — говорю смущенно. — Мне нужно собрать вещи, это недолго…

— Тамина, слушай, ты меня извини за вчерашний разговор, — произносит Марина смущенно. — Уснуть вчера не могла, наговорила тебе всякого. Ты не обижайся, пожалуйста…

— Нет, что ты. Я все понимаю. Мне давно надо было съехать.

— Черт, Тамин, серьезно пожалуйста давай забудем а? Я так погано себя чувствую! Давай позавтракаем, я оладушки приготовила.

— Спасибо тебе за все, — подхожу и обнимаю Марину. — Я правда очень тебе за все благодарна. Но пришло время найти мне свое жилье… Уже присмотрела несколько вариантов.

Нелегко было уйти от Марины, она еще какое-то время продолжала уговаривать меня остаться. Но я уже твердо решила, что мне нужно самой строить свою жизнь и не быть никому обязанной.

Снимаю на пару дней номер в недорогой гостинице, ещё в такси сразу начинаю просматривать варианты жилья. Делаю несколько звонков — договариваюсь о просмотре.

Рано утром меня будит телефонный звонок от Регины:

— Кипиани, закончилась твоя халява, — произносит она довольно жестко. — У Игоря пневмония, ты мне срочно нужна здесь. Только не начинай про увольнение, Абрамова я беру на себя. Придется на время забыть о ваших недопониманиях, ситуация серьезная.

Пока я, растерявшись, думаю что ответить, Осипова бросает трубку. Сижу в абсолютном отупении. Нет, ну не может же мне настолько не везти постоянно! Чувствую себя взвинченной и злой, сколько можно бегать по замкнутому кругу? Но отказывать начальнице — тогда уж сразу идти писать заявление об уходе. К этому я тоже не готова, тем более сейчас как никогда нужна прочная финансовая основа.

***

Не думай об этом, просто выполняй свои обязанности, — твержу одну и ту же фразу и с каждым мысленным посылом становится чуть легче. Беру такси, вскоре уже подбегаю к зданию из стекла и бетона, где правит людскими судьбами бездушный магнат. Думала, что уже никогда не окажусь здесь, и вот снова…

Совсем не обязательно, что ты его встретишь, — снова нахожу для себя слова успокоения. И тут же прилетает новая насмешка, вернее пощечина от вселенной. Когда уже почти добираюсь до лифта, поворачиваю голову и вижу входящего в стеклянные двери Абрамова. Рядом с ним, в очень красивом белом брючном костюме, идет невеста. Вешнякова что-то взахлеб рассказывает Кириллу, то и дело склоняет к нему свою белокурую голову, гладит тонкими пальцами по руке…

Чувствую себя так, словно огромные розовые очки лопнули и порезали все лицо осколками. Пронзительно больно, хочется испариться, исчезнуть… Но я продолжаю наблюдать за этой красивой парой. К Абрамову подходит мужчина с папкой, начинает показывать какие-то документы. Лиза продолжает жестикулировать и что-то щебетать. Идеальные локоны, изящные манеры. Они очень красивая пара, привлекают внимание окружающих, многие на них пялятся, кто с завистью, кто с восхищением.

Вздрагиваю от боли — прокусила губу. Ненавижу себя за все эти глупые эмоции. Между мной и Кириллом один раз был секс, пусть и первый в моей жизни, разве это повод для ревности?

Стоит подумать, что хуже быть уже не может, парочка направляется в мою сторону! Пока я упивалась своей болью, потеряла шанс остаться незамеченной. Можно было подняться по лестнице, но теперь слишком поздно, это будет слишком позорное бегство, поэтому на ватных ногах вхожу в подъехавший лифт понимая, что они вполне могут успеть подойти и мы окажемся в одном тесном пространстве…

Пытаюсь спрятаться за высокого мужчину с портфелем, но как назло входит его знакомый и он делает шаг в сторону, открывая меня обзору. Лицо Вишняковой, увидевшей меня, каменеет. С минуту Лиза испепеляет меня взглядом, затем демонстративно обнимает жениха под руку, касается рукава его дорогого пиджака щекой и, наконец, отворачивается. Что ж, это можно назвать прогрессом, она хотя бы не скандалит. Правда мне от этого ненамного легче — теперь меня удостаивает взглядом магнат. Проходится медленно и внимательно по лицу, взгляд скользит ниже, к груди и снова перехлест глаз. Кирилл рассматривает меня хмуро, явно недовольный, что я снова попалась ему на глаза. И что, бормотать объяснения прямо в лифте? Не дождётся, даже если снова вышвырнет грубо. Я тут не по своей воле, а если он думает иначе — его проблемы! Но не это самое невыносимое, больше всего меня угнетает тяжесть внизу живота, которая появляется и никак не желает проходить. Проклятый магнат неизменно вызывает у меня такую реакцию!

Тихое звяканье лифта, мой этаж. Чтобы пройти к дверям, мне надо миновать Абрамова. Усилием воли заставляю себя сдвинуться с места и протиснуться мимо. Задеваю боком край его пиджака и даже это невинное происшествие отзывается дрожью во всем теле! Как же это невыносимо! Я дрожащая, взмокшая, словно пробежала марафон.

***

— Отлично, ты здесь, Кипиани, — нервно произносит Регина, когда вхожу в ее кабинет. — Игорь очень подвёл, в самый ответственный момент. Сейчас быстро введу тебя в курс дела, поедем на встречу. Желательно, чтобы ты была полностью в теме, но так как я тебя выдернула, ты занималась другим, то конечно требовать пока жестко не буду. Но к завтрашнему утру, Тамина, ты уже должна полностью вызубрить все что нужно для дела.

— Хорошо, — пытаюсь произнести бодро, но получается какой-то неуверенный лепет. Регина приглядывается ко мне внимательнее.

— Эй, в чем дело, Кипиани? Неужели ты такая трусиха?

— Вы ведь в курсе, что Абрамов не желает меня тут видеть… — произношу нерешительно.

— Ошибаешься, я уже переговорила с ним по поводу тебя, мы все решили. Дело не в нем, это Лизка слишком ревнивая.

Вздрагиваю и усилием воли подавляю желание уточнить, что они говорили обо мне, что сказал магнат.

Зачем тебе это, идиотка? — ругаю себя мысленно. Ясно же, что он не мог сказать ничего хорошего.

— То есть он разрешил мне вернуться на фирму? — пытаюсь спросить с иронией, но выходит скорее как-то отчаянно.

— Да, Тамина, — усмехается начальница. — Я же сказала, что все решу.