Ирвин понимающе кивнул:

— Хорошо, Томас. Давай вернёмся… к твоей ошибке.

Тролль нахмурился и опустил взгляд.

— Мы с сородичами путешествовали по тьме, иногда выбирались на поверхность, грабили деревни и утаскивали крестьян по ночам. Когда наступал рассвет, я, уставший, сидел под землёй и пытался постичь Путь Камня. Все молодые тролли племени этим занимались. Однажды днём во сне Камень подсказал мне место, где жила одна зажиточная человеческая семья. Родители и дочка. Это место было в какой-то троллем забытой долине. Люди спали в большом человеческом доме, а днём занимались земледелием. Я отыскал ту долину и следил за хозяевами и их слугами восемь Реф подряд. Изучал их странные ритуалы и привычки, прежде чем решиться напасть в одиночку. Как самый младший, я должен был возвратиться под землю и рассказать обо всём увиденном племени, но меня распирало от гордости, что Камень поведал именно мне, где находятся и чем занимаются эти богачи. Я думал, Он специально выбрал меня и хочет посмотреть, как я в одиночку пройду испытание. Так что я решил забрать добычу себе и не говорить ничего остальным, опасаясь сурового наказания. Спустя несколько ночей, когда Реф на небе властвовала в полную силу, я отважился проникнуть в спящий дом.

Томас на мгновение умолк, вспоминая молодого себя, под покровом ночи совершающего первое самостоятельное нападение на людей.

— А дальше? — деликатно выдержав паузу, спросил Ирвин.

— Дальше… — вздохнул Томас. — Дальше я приблизился к дому, и на меня начали бросаться собаки. Пары ударов хватило, чтобы их успокоить. Я навалился на парадную дверь, выбил её и расправился со слугами, которые пытались меня задержать. У них не было с собой даже кинжала, а их хлипкие туши лишь слегка утолили мой голод. Я всё ещё жаждал крови хозяев.

Тролль на несколько мгновений умолк. Ирвин терпеливо ждал. Позади них успокоившийся Рокуэлл делился с оруженосцем куском поджарившегося мяса. Люмора искоса поглядывала на барона и мальчишку и чуть заметно улыбалась.

— Наспех одетый хозяин спускался ко мне по лестнице, вооружившись мечом. Глупец! Его тычки клинком были для меня, как укус комара. Я размозжил его голову кулаком и принялся за кровавую трапезу. Насытившись, я поднялся по скрипящей лестнице на второй этаж, дёрнул хозяйскую дверь, но ручка осталась у меня в руках. Тогда я с лёгкостью выломал дверь и увидел перед собой визжащую хозяйку. Она собиралась выброситься из окна. Я успел схватить её за руку, но не для того, чтобы спасти…

Ирвин поморщился:

— Лучше опустим подробности, — перебил он Томаса. — Ты убил многих невинных людей в ту кровавую ночь.

— Для троллей это в порядке вещей, — ответил Томас. — Мы живём по своим законам. Разоряем деревни, сжираем крестьян. Пытаемся уцелеть в мире, где Боги глухи к нашим мольбам. Вы, люди, думаете, что мы не хотели бы жить на поверхности? Что нам очень нравится прятаться под землёй на рассвете?

— Думаю, не очень… нравится, — согласился Ирвин, вздохнув.

— То-то же, — сверкнул глазами Томас. — Для нас Фер — самый презренный Бог! Наш Бог — это Камень! Он даёт защиту и смысл жизни! Даже ненавидимая вами Тьма во сто крат милостивее надменного Света! Бог Тьмы укрывает и согревает, а Бог Света обращает в ничто и заставляет начать сначала!

— Хорошо, что Полоний этого не слышит, — усмехнулся гвардеец, обернувшись на молящегося поодаль от них жреца. — А то бы у него сейчас случилась истерика.

— Меня не волнует мнение жреца, — стиснул кулаки Томас. — Жрецы никогда не молились за нас! Им было наплевать на троллей из глубинных пещер!

— Давай вернёмся к событиям той ночи, — осторожно напомнил Эббот.

Тролль с силой втянул ноздрями холодный воздух.

— Вернёмся, — согласился он. — Когда с хозяйкой было покончено, в дом ворвалась толпа крестьян с вилами. Я раскидал их как котят и сожрал. Это было непросто, гвардеец. Мой живот уже и так был набит доверху.

— Сколько же в тебя влезает, а? — поднял бровь Ирвин.

— При желании — много, — улыбнулся Томас. — Я пошёл искать хозяйскую дочку, но её нигде не было. Тогда я начал бродить по комнатам в поисках того, чем можно поживиться. И тут мне на глаза попалась странная табакерка на каминной полке.

— Та самая? — уточнил Ирвин.

— Та самая, — кивнул тролль. — Мне стало… любопытно. Я подошёл поближе, раскрыл крышку, и в следующий миг вокруг стало темно. Я оказался заперт внутри табакерки.

— Хм, — Ирвин с любопытством взглянул на Томаса. — И как же ты выбрался?

— Мне… помогли, — признал тролль. — Я просидел в табакерке до рассвета, и все попытки открыть крышку заканчивались неудачей. Вот тогда я впервые в жизни узнал, что такое страх, беспомощность… и бессилие. Невозможность полагаться всегда и везде лишь на собственную силу.

Тролль снова ненадолго умолк. Похоже, он подобрался к самой важной части истории.

— Когда, по моим представлениям, снаружи истекло время Реф и наступило время Фера, я услышал голос. Тоненький, едва слышный голос человека… Голос женщины. Молодой женщины. — Томас посмотрел на Ирвина в упор и подытожил: — Маленькой женщины.

— Девочки, — поправил Ирвин. — Очень интересно, продолжай.

— Маленькая женщина искала кого-то… Очевидно, своих родителей, убитых и сожранных мной без остатка. Я понял, что это мой шанс выбраться, и стал кричать во всю глотку, но она меня не слышала. Разозлившись, я начал тормошить табакерку изнутри, не переставая кричать, и, похоже, у меня получилось. Я почувствовал, как она берёт табакерку в руки и не решается распахнуть крышку. Тогда я вновь подал голос, чтобы она услышала и приложила ухо к табакерке. И когда она это сделала, я крикнул настолько громко, насколько было возможно: «Я попал в ловушку! Выпусти меня отсюда, когда на небе взойдёт Реф! Только когда взойдёт Реф! Слышишь?».

— И она услышала? — спросил Ирвин.

Томас кивнул.

— Иначе я не сидел бы сейчас рядом с тобой, — ответил он. — Маленькая женщина спросила, что произошло в доме. Я соврал ей. Сказал, что я обычный путник, попросившийся к её родителям на ночлег. А когда взошла старушка Реф, на дом напали некромантулы, всё это время следившие за мной. Хозяева успели сбежать, а слуг убили. Меня же схватили, избили и прокляли одним из амулетов. И теперь я могу показываться лишь при свете Реф. Я сказал, что один из избивших меня некромантулов увидел на камине табакерку, вспомнил, что это за артефакт, и решил поглумиться надо мной. Засунул