— Мне повезло, — тихо пробормотала Акме, поглаживая своего коня по гриве.

— Беги к королю, дорогая. Он будет рад видеть тебя.

— Нам по пути, Ваше Высочество, — сказал Лорен. — Его Величество ждёт меня.

Плио спрятала улыбку и вместе с целителем направилась во дворец.

— Принцесса так хороша, так солнечна!.. — улыбнулась Акме.

Принц усмехнулся, но промолчал.

— Разве вам, Ваше Высочество, не опасно выходить в город без стражи?

— Мне ничто не угрожает в Кеосе, — легко отозвался Арнил, и легкомыслие его всегда настораживало девушку. — Я не наследник престола, не представляю какой-либо ценности для предполагаемых заговорщиков.

— Но вы тоже наследуете права на престол.

— Да, но вероятность моего коронования столь мала, что я никогда не задумывался над этим всерьёз. Да и не хотелось. Это кандалы. А я слишком ценю свободу. За троном легче развернуться. Лучше уж я стану братом короля, а не самим королём.

— Я ещё не имела чести общаться с теми, кто претендовал на трон того или иного государства, но я привыкла думать, что власть — особенно желанный кусок пирога, — разыграв простодушие, произнесла девушка.

— Я думаю иначе, дорогая Акме. При дворе столько корысти и тьмы!.. Я бы даже уехал из Кеоса, если бы отец и брат позволили мне.

«За пределами столицы и вдали от отца он бы с большим энтузиазмом поддержал свою репутацию кутилы и развратника», — подумала Акме.

По обе стороны от широкой дороги потянулись сады и разнообразные постройки: церковь, старый Зал Советов с портиком и колоннами, несколько жилых домов, трёхэтажное здание Министерства, где располагался также и Зал Правосудия.

«Надо выведать, где в Кеосе находится больница…» — подумала Акме, хитро прищурившись.

В Кеосе главная улица не вела к главной торговой площади, как в других столицах, вероятно, во избежание излишней скученности и столпотворения. Торговые ряды кипели в другом районе города. Хлорисская улица, главная магистраль Кеоса, названная в честь супруги Нелея, разлилась широкой лентой, выложенной тщательно обтёсанным камнем. Здания здесь, — как правило, многоэтажные, — прилегали друг к другу столь плотно, будто стремились непременно вытолкнуть противника из общего строя. Гладкие тротуары с аккуратными пёстрыми клумбами были весьма удачным новшеством, спроектированным ещё покойной королевой, супругой Трена, Эрато Акра. Отходы здесь не выливали прямо на прохожую или проезжую часть, чем всё ещё грешили в Эдране, Варне, даже в Броке, хотя в Моринфе взимали за это высокие штрафы.

Множество людей, богато и просто одетых, шли по улицам почти в одном направлении, смеялись, беседовали, ругались, сплетничали, поздравляли друг друга с церковным праздником. Грозные часовые важно расхаживали по мостовым и одним своим видом заставляли спорщиков разойтись. Стояли разные лавки, несколько трактиров, пабов, мастерских, а также гимназия и величественное здание библиотеки.

— Куда они идут? — воскликнула Акме. — К Собору на празднество?

— Да. Стоит поторопиться. В Соборе будет людно.

Акме более всего ценила сельскую жизнь в тишине и дикости лесов, полей и ледяных рек. Но Кеос много лет интересовал её, и ей хотелось увидеть город не только во всём величии и торжественности, но и в его повседневной жизни.

— Улицы готовятся к одному из величайших событий, — сказал Арнил, не смущаясь от внимания жителей, которые начали узнавать сына короля в красивом щеголеватом юноше. — Скоро по этим улицам проедут государи и послы всех государств Архея. Быть может, даже представители Акидии, с которой у нас напряжённые отношения. А после — свадьба карнеоласского кронпринца с сильванской принцессой.

— Когда же будет свадьба? — спросила Акме, с большим интересом разглядывая жителей и пытаясь найти отличия от жителей Эрсавии или Нодрима.

— Если помолвка состоится, то, вероятно, после того, как мы разберёмся с Кунабулой.

— Так долго? — удивилась девушка. — Выдержит ли любовь молодых такое испытание?

— Какая любовь? — засмеялся Арнил. — Они даже не знакомы.

Акме удивилась. Но и обрадовалась, что отныне у Бейна Фронкса нет привилегии выдать её замуж так же, как выдавали замуж бедную принцессу Сильвана. Впрочем, Акме сочувствовала той недолго: жених сильванской принцессы — будущий король сильнейшего государства Архея, а она — его будущая королева.

— Блестящая партия для принцессы, — заметила Акме вслух.

— Самая блестящая, какая у неё только может быть, — согласно кивнул Арнил. — Только отец не совсем доволен.

— Почему же он не желает ему такой жены, как молодая принцесса Сильвана?

— Видишь ли, Акме, её мать — родная сестра королевы Акидии. Королева Карнеоласа — наполовину акидийка. Когда отец осознал, что иного пути нет, он пришёл в бешенство. Но это поможет хотя бы на время прекратить вражду между Акидией и Карнеоласом. Худших интриганов, чем акидийцы, я не видывал.

— Мой дед по матери был чистокровным акидийцем, — с мрачным достоинством произнесла Акме.

Арнил повернул голову в её сторону и ответил:

— Ты и твой брат, Акме уже давно нодримцы и эрсавийцы… Значит, вот откуда твои глаза и волосы, словно творение ночи…

Он хотел провести по блестящему покрывалу её чудных волос, его рука дёрнулась, но поменяла направление и опустила лёгкую вуаль ей на лицо, оставив на щеках Акме бунтующий румянец.

— Люди обращают внимание на твою красоту. Не желаю, чтобы лживые слухи очернили тебя новым увлечением принца.

Как только горожане начали узнавать принца, они начали громко приветствовать его, махали ему руками. Купцы начали пробиваться сквозь толпу и кричать, чтобы он принял их товары в дар за его доброту. Арнил смеялся, приветствовал горожан и говорил, чтобы свои дары они вручили его прекрасной спутнице.

— Не снимай вуали, — шепнул ей на ухо принц, а девушка, с благодарностью отказавшись от всего, в дар приняла лишь букет цветов с большими белыми бутонами.

Через какое-то время они выехали на менее людную улицу и направились по ней мимо нескольких пабов, которые днём пользовались небольшой популярностью. От лавки булочных изделий струился дивный аромат свежей выпечки.

— Прошу простить меня, дорогая Акме, что я веду вас по эти узким невзрачным улочкам, — весело сказал Арнил, — будто мы преступники.

— Мне интересна каждая улочка Кеоса, Ваше Высочество.

Вскоре они вновь выехали на Хлорисскую улицу, где было величайшее из столпотворений из когда-либо виденных Акме. Люди с радостными и светлыми улыбками стекались к площади, где Акме заметила собор и от восхищения забыла о необходимости дышать.

Она никогда не видела столь великолепного творения рук человеческих. Две одинаковые башни этажей в тридцать в высоту, казалось, доставали до небес, а облака танцевали вокруг остроносых пиков, возвышавшихся над всем Археем. Ликовали колокола и людской гул. Из распахнутых врат Собора доносилось чудесное многоголосое пение, стройное и возвышенное.

Люди стекались в Собор подобно рекам, залившим площадь, и