class="p1">Правитель не разрешил, но возражать против арены не стал. Завтра. А сейчас какому-то Магу вменяется убийство двух львов. Наказание — каторжные работы на руднике внутри горы. За осквернение воли Маахеса Жрец требовал смерти, но Правитель, выбрал рудники. Жрец продолжал распинаться, а я обвёл взглядом зал и невольно остановился на Линет. Весь её вид говорил, насколько она рада происходящему. Именно в этот момент я понял, что попал. В её сети. Смотрел на неё и заметил, что сопротивляюсь. Гоню мысли о ней, пытаюсь отвернуться, сопротивляться. Главное, что сопротивляться. А раз сопротивляюсь, значит есть чему. А значит — это залёт и это вопрос времени, когда сопротивляться уже не смогу. Мне её даже винить не в чем. Честно добивается того, чего хочет и ни к чему не принуждает. А ещё демонстрирует свой выбор и своё расположение ко мне. Как с этим бороться?

Но сейчас я был рад тому, что Жрец требовал для меня более сильного наказания. У меня было время собраться с мыслями. Здесь потрясающая система правосидия. Мне ведь доказывать ничего не нужно, достаточно заявить и это будет неоспоримым фактом. Карусы напали? А я что в курсе кто их с подвинул на это и почему они пошли… как там… во вред роду?

— Как потерпевшая сторона я не согласен с вынесенным наказанием.

— Что? Не согласен? — Жрец совсем забылся, потому что Правитель нахмурился и сам осадил его. Ну да, он тут куда суровое пытался добиться, а я не согласен и с текущим.

— Поясни Маг, — взял слово кто-то из приближенных к правителю. Явно один из его советников.

— Разве моя вина доказана?

— Есть свидетели, что твои карусы напали на львов.

— Да? А кто это свидетели? Может те, кто входит в состав рода Алтера? Так сегодня мы узнали, что там хватает предателей рода, как выразился сам его глава. Не знаю, каким образом погибли львы, но уверен, что эти самые «свидетели» принимали не последнее участие в этом, без сомнения омерзительном действии. А раз так, то виновником за смерть львов должен нести Алтера и эти свидетели.

Кажется, я стал заговариваться, потому что в конце речи уже сам стал терять мысль с чего начала. Но тут главное уверенный взгляд. Враньё тут ниже достоинства, а значит, если аристократ сказал, то это правда. Удобно.

С этого момента Алтера больше не ехидничал, а сыпал обвинениями на будь здоров. Оправдывался. Его отец подпевал и не отставал, но мне было всё равно. В их правовой системе я разобрался. Моё слово против Алтера, так что, либо очищение, либо наказание двоим. Против рудников я ничего не имел против. Даже Нода считала, что оттуда проще всего меня вызволить, а если сюда добавить Линет, то тем более. К тому же я сам собирался в горы отправиться, чтобы заняться поиском меча.

Советник Правителя посоветовал нас обоих казнить. Алтера позеленел, Жрец покраснел от напряжения. Сам советник расплылся в улыбке, у него явно со Жрецом какие-то тёрки и там любовь до гроба.

— Решай дочь, меня это всё утомило, — правитель поднялся и все склонили колени и находились в этом положение, пока он не ушёл с двумя львами.

А надо мной лишь небо, так что я всё прекрасно видел стоя на своих ногах.

— Алтера виновен и должен быть казнён, — уже за одну эту фразу я её готов был расцеловать. — Мой будущий муж — Маг проведёт очищение, сразу после «возмещения ущерба» на арене. После арены тело Алтера должно быть предано Элеберу.

Эльбер это название вулкана. Мне его на себе туда вести? Ну-у-у, зачёт, что я могу сказать? Хотел в горы? Вот и повод нашёлся, а главное официальная причина. Осталось только Алтера усмирить, потому что такая постановка вопроса ему понравилась. Кажется, в своём воображение он уже сам меня несёт в объятия Эльбера и становится мужем Линет. Утрётся. Не знаю, чего я больше не хотел умереть или чтобы он стал её мужем, но однозначно утрётся. У меня для этого веский повод и аргумент в виде безнаказанного первого удара. Хех, возмещение ущерба.

Глава 11

Воин золотого города

Все покидали зал, а меня попросили остаться. У неё планы на вечер. По глазам вижу, что и на ночь тоже, но:

— После ночи с тобой у меня сил не будет, чтобы подняться, не то чтобы Алтера в объятия Эльбера отправить. Так зачем ты мне глазки строишь?

— Ты меня с кем-то путаешь. К тому же я тебя не тороплю, но становиться сильнее тебе действительно нужно. У меня на тебя большие планы.

Да я в курсе и не нужно об этом каждый раз напоминать.

— На серьёзный разговор я сейчас не готов. День у меня завтра обещает быть тяжёлым, так что давай побыстрее.

— И всё же мы прогуляемся. Медленно.

Она взяла меня под руку и указала на дверь, за которой скрылся Правитель, туда мы и направились.

— Как ты оцениваешь свои шансы на победу в завтрашнем поединке?

— Высоко.

— Мне нравится твой настрой. Желательно, чтобы ты это сделал с одного удара. Алтера не тот противник, с кем стоит затягивать бой.

Я вот тоже на это рассчитываю, но если не получится, то придётся долго возиться. У меня свои причины завершить бой одним ударом, у неё, получается, есть свои?

— В затяжном бою я наиболее силён, — заметил между делом.

Она мельком взглянула и отвернулась.

— Здесь мой дом, а это мой любимый сад. Ещё в детстве я любила тут прятаться, пока отец работал. Я знаю тут каждое дерево.

Мне нужно это знать? Она взглянула, «читая» моё выражение лица и улыбнулась.

— А там, — указала она рукой, как ни в чём не бывало, — есть закрытая арена. Сегодня там твой друг сдаёт экзамен. Там уже Правитель и Жрец и нужно поторопиться, а то пропустим всё самое интересное.

— Кансир? Что за экзамен.

— О-о-о, он возрос в силе и сейчас подтверждает третью меру. Третья мера даёт право основать свой род. Жаль, что у него ничего не выйдет, — а я прямо-таки верю в эту её «искреннее» расстройство по этому поводу, но вот её слова всё же напрягли.

Очередная провокация. Она совершенно спокойно говорит о провале экзамена мне? И что значит «ничего не выйдет»? Почему не выйдет, по причине скоропостижной смерти или не дорос до третьей меры? Не то, чтобы он мне был близок, но как-то это уж слишком. Да и планы у меня на него далёкие были и то, что он аристократом станет тоже хорошо.

— Всё такой же глупый, — на показ с улыбкой вздохнула она.

Я себя таким же и чувствую. И так, он провалит экзамен, почему и зачем это ей надо? Те, кто не сдают — умирают?

— Он его сдаст, — судя по всему моё лицо здесь для всех открытая книга. Раздражает. Всё. Особенно то, что она что-то пытается мне важное сказать, но при этом мне же всё и выпытывать приходится. Выпрашивать, уточнять. Тянуть. Кипятить себе мозги. Так скажи ты уже всё прямо как есть!

Сам не заметил, когда она успела свою руку переместить в мою ладонь и мягко её поглаживала, снисходительно молчит, ждёт, когда я успокоюсь и к чему-то приду. Ведь специально… заводила. А стоило на неё взглянуть, как она чуть взгляд отвела и сделал полшага в сторону. Рука сама перехватила её и вернула на место.

— Вот. Ты уже на подсознательном уровне меня отпускать не хочешь, — звонко смеётся.

— Почему Кансир не сдаст экзамен? — возвращаю разговор в нужное русло. — То есть сдаст, но у него ничего не выйдет? Что не выйдет? Почему мне важно это знать? Я могу как-то ему помочь? Почему мне нужно успеть на его экзамен? А если нужно, то почему ты меня здесь задерживаешь?

— Ох, сколько вопросов. Чувствую себя прям как на допросе, вот только чего-то не хватает.

— Верёвки, стула и следов увечья.

— Страсти не хватает, мой дорогой. Допрос нужно проводить с пристрастием. Ничего… я тебя потом научу, — а главное голос такой. Что мурашки пробежали по спине, не то от страха, не то от… — Идём. Я покажу тебе весь сад.

Она издевается. Я это точно знаю. В начале я ещё пытался внимательно её слушать, но зачем мне знать кто какое дерево посадил и, кто на какое дерево выше залез, она или её лучшая подруга? А во вторая раз мне это зачем знать? К третьему разу я её прервал.

— Кажется мы торопимся, а ты меня