— Милая, ты сама позволила мужчине играть тобой как игрушкой. Играть в его игру. Надо изменить правила. Играй с ним ты, а не он с тобой. Отказ. Никаких соплей. Млеет она как овечка невинная от. каждого ласкового слова или же жеста. Ты что, проститутка? Или на все согласная девка падшая? Прости котик, но именно такой я тебя и вижу в его глазах! Всё, хватит! Игнор. Абсолютный игнор. И заставь его ревновать. Никакого контакта, пресекай любое его телодвижение в твою сторону. Вот и посмотришь.

Я хотела плакать. Я на самом деле так выгляжу со стороны?! Он такой меня представляет себе?! Какой кошмар! Какой ужас! А ведь мама права…

— Прости меня, пожалуйста, но я скажу тебе это. Ты себя не уважаешь, раз позволяешь какому-то мужику вести себя так. Да найди в себе хоть каплю гордости! И не вой. Мне было страшно, когда я беременной сбежала. Но я сбежала, потому что мне не нравилось то, что происходило вокруг меня. Я ушла от тех токсичных отношений которые были и не жалею. Сейчас мне приходится делать вид, словно я играю по правилам Шалова, но я сама себе хозяйка и поступлю так, как считаю нужным. А пока, в затишье. всё, не реви

Мама протянула мне пакет в подарочной упаковке.

— С днём рождения и запомни всё что я тебе сказала. И ещё, Шалов звонил, сказал тебе на счёт перейдёт определенная сумма. Но это ещё не всё. Он вечером возвращается. Всё прошло идеально, поэтому он хочет это отметить. Все сотрудники компании отправляются на эти выходные кататься на корабле. Поэтому, собирай вещи, я не еду, у меня свои планы. А ты езжай, отец тебя ждёт.

Заключила и покинула мою комнату. А я осталась сидеть на кровати в отвратительном настроении. Неужели я действительно попала в его ловушку и не могу из неё выбраться?

Воздух заметно посвежел, изменился и пейзаж за окном. Порт был уже близко, и в воздухе запахло морем. Белоснежное чудо, стоящее у причала, повергло меня в состояние полной прострации, так что момент посадки я, в общем-то, не запомнила.

Каюта мне понравилась. Во-первых, она не подавляла и не ошеломляла своим великолепием.

Прошлась по палубе… Перегнулась через ограждение и посмотрела вниз, на пристань. Люди метались в разные стороны, крошечные, словно муравьи, и у меня начала сладко кружиться голова… я качнулась вперед… …и меня подхватила чья-то могучая и не слишком нежная рука.

— Осторожнее. Здесь метров двенадцать лететь, мало не покажется.

Я в некотором ошеломлении смотрела на своего спасителя. Только сейчас при детальном рассмотрении не в темноте собственной комнаты, а наступающим в прожекторах вечером, заметила, что нос у него, оказывается, был сломан аж в трех местах. Я не знала, что сказать, но нахальный Эрик не слишком в моём ответе нуждался. Он еще раз смерил меня взглядом с ног до головы, хмыкнул, и тут его по рации вызвали на пост. Он попросил меня вернуться в каюту, повернулся и ушел.

Вернувшись в каюту, я обнаружила на своей кровати… ещё одну… алую розу… а к ней записку

«Поцелуй с тобой похож на аромат каждого лепестка… такой же прекрасный…»

На этот ужин я надела тёмное платье, чуть ниже колен и удобные балетки. Волосы оставила распущенными. Лишь слегка взбила их руками перед тем, как выйти из каюты. Шалов показывал меня своим друзьям словно я была его личной, дорогой собачкой на поводке. За нашим столиком сидели Иван с Алёной, малознакомые мне девушка примерно моего возраста, сам Шалов, не высокий плотный мужчина за шестьдесят и… ещё один помоложе. Лет тридцати шести, примерно, чуть старше Грозного. В кителе капитана. Вау…

Какой интересный мужчина! Высокий, как водится широкоплечий, с рыжей бородой и рыжими волосами. Пронизительные, почти бирюзовые глаза. И ошеломительные ямочки, при лучезарной улыбке… Я заметила, как к нему устремлены взгляды всего женского мракобесия этого заплыва. Секс бомба!

— … так вот я и говорю, что свадьба у нас будет в стиле «Бохо». Это такой стиль… при котором… — Алена пищала

Я осторожно помассировала висок и слабо улыбнулась Алене, не очень-то вслушиваясь в слова. Девушка сидящая передо мной напротив, заинтересовалась рассказом.

— Так вы получается дочь Кольцова?! Мой отец с вашим…

— Вы знаете, очень часто у меня в молодости была морская болезнь. Я не говорю, что это у всех и каждого, но по-моему достаточно и порта и обычного залива… — Парировал Шалов.

На этом моё терпение кончилось. Я сдавленно извинилась и едва ли не бегом покинула ресторан.

Свисая с поручней наподобие мокрой тряпки я невыносимо страдала. От вкусного ужина не осталось и воспоминания, теперь все мысли занимал мой собственный желудок, лихо скачущий то вверх, то вниз, а то и в разные стороны. Голова кружилась, колени дрожали, руки были холодными и липкими — короче говоря, именно так в моём представлении выглядели предсмертные муки. Неподалеку во тьме маячил чей-то силуэт, видимо, еще один страдалец. Интересно, а если это будет продолжаться вечно? Могучие руки подхватили меня, потом у самого рта оказалась фляга с острым запахом коньяка, а потом кто-то невидимый чуть ли не силой запрокинул мне голову и влил в нее целый глоток отвратительного пойла. Я закашлялась, на глазах выступили слезы, я попыталась оттолкнуть своего спасителя, но секундой позже раздался уже знакомый мне голос:

— Спокойно, спокойно, Принцесса, это я

— Я сейчас умру!

— Не сейчас, Принцесса. Где ваши друзья и подруги из высшего света? Где ваш верный любовник грешной любви? Где ваш любимый кусок льда?! Идем недоразуме… осторожно! Ступень… а ладно!

Видя, что иду я с большим трудом, Эрик просто подхватил меня на руки и легко понес вниз. На секунду отступила даже дурнота. В этих могучих руках было так спокойно и надежно, так удивительно хорошо, что я едва не прижалась головой к широкой груди своего невежливого спасителя. Коньяк уже делал своё черное дело, и язык меня слушался с трудом.

— Не смей так говорить о Грозном, он… он… он… просто…

— … позволю закончить за вас. Он просто похотливый мудак!

— Поставь меня, моя каюта…

Эрик ухмыльнулся и осторожно опустил меня на пол. Потом помог открыть дверь и в самый последний момент не позволил врезаться в дверной косяк. После этого я повернулась и попыталась изобразить величественный светский полупоклон.

— Благодарю вас за помощь… ик! Эри… нет! Я… О Господи!

Я зажала рот ладонью и кинулась в ванную. Эрик лишь