сущность. Важно, что оба пришествия Христа имеют сугубо эсхатологическую природу: они служат фоном всей разворачивающейся драмы. А семь печатей отражают существующий мировой конфликт, в ходе которого владения землей лишаются те, "кто долго злоупотреблял ею, кто наполнял её развратом, жестокостью, пагубой, несчастьем и всякой несправедливостью… А звучание труб приветствуется как время, когда «царство мира соделалось царством Господа нашего и Христа Его», и когда Бог «погубит губивших землю» (Откр. 11:15-18)." (Ф. Мауро, «Руфь, искупленная чужеземка»).

Божий гнев является одной из главных тем «Откровения». Его объектом станут "дракон", "зверь" и "лжепророк", а также народы, все превозносящиеся и противящиеся Богу (20:8-10). Неизбежность Божьего гнева и необходимость суда вытекают из всего Писания, но окончательно они воплощаются в глазах читателя только со снятием шестой печати. Объём содержания этой темы в «Откровении» многократно превышает содержание, относящееся к первым пяти печатям, показанным всего в одной главе.

Отметим здесь, что иногда значение шестой печати ошибочно переносят на седьмую, пытаясь таким образом соединить семь печатей и последующие семь труб в логическую цепь. Однако именно структура «Откровения» более всего затруднительна для большинства, при том, что эта книга состоит из ясно различимых восьми сцен (этот вопрос хорошо раскрывает Майкл Уилкок в своей книге «Откровение Иоанна Богослова», Мирт, 2000). Итак, шестая печать – это гнев Божий и суды. Седьмая – конец мира, аналогично седьмому дню творения, когда Бог почил.

₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪

Как бы мы не трактовали видение семи печатей, невозможно ошибиться в том, что главным объектом этого пророчества является мир и общество. Но есть ли тут место святому народу Христа? Отвечая на этот вопрос, обратимся к стихам, посвящённым шестой печати. Здесь, как и в синоптических Евангелиях (Матфея, Марка и Луки), говорится о знамении пришествия (6:12-17). Ранее мы выяснили, что до этого момента святые-избранные на земле! А видение, в котором они представлены после восхищения, находится уже в следующей 7-й главе.

Кроме этого, о восхищении, конечно, символично и образно, мы находим в 14-й главе. После предупреждения о поклонении «зверю» сказано: «жатва на земле созрела» (14:15). «Сын Человеческий на облаке» – это традиционный парафраз, то есть описание Иисуса Христа как грядущего Судьи. Господь потрясёт землю и поколеблет небо! Увидев Господа, одни будут восхищены (Откр. 7:9, 14:1), а другие станут прятаться, так как у них не останется сомнения в отношении того, Кто перед ними, и чем это им грозит (Откр. 6:16-17).

Итак, «земля была пожата» (Откр. 14:16, 19). В евангельской притче были плевелы (сыны лукавого), здесь же использована иная метафора: грозди винограда. Таким образом акцент снова ставится на «гневе». Огонь, гнев, точило вина ярости – всё это повторение контуров эсхатологии Ветхого и Нового Заветов. Здесь Иоанн видит Ангела, имеющего власть над огнём, выходящего от жертвенника (14:18), но кем были истоптаны ягоды в точиле за городом (14:20)? Глава 19 показывает это: «Верный и Истинный, Который праведно судит и воинствует», «Он топчет точило вина ярости и гнева» (19:15). И это уже последнее видение пришествия Христа. По истине день этот будет великим и страшным.

День Господень, которого мы желаем и ожидаем, показан в образе жатвы, той самой, которая суть "кончина века" (Мф. 13:39). Жатва нераздельна, она станет окончанием века сего как для сынов Царства, так и для сынов лукавого.

Перенесёмся ненадолго в прошлое, туда, где образ жертвенника и, словно пролитая кровь под ним, показаны «души убиенных за слово Божье и за свидетельство, которое они имели» (Откр. 6:9-11). При снятии пятой печати им были даны белые одежды. Но так как число их ещё было неполным, а знамение в небе ещё не засвидетельствовало наступление кончины века (6:12), то им и сказано, чтобы они успокоились ещё на «малое время». Нет сомнения в том, что «белые одежды» им даны до времени воссоединения их с телом, то есть воскресения, до которого остаётся совсем немного, когда святой народ из всех народов земли будет показан в «белых одеждах» перед престолом Бога и Агнцем (7:9).

Комментирующие «Откровение» с исторических позиций утверждают, что Иоанн видел под «жертвенником» души мучеников всех времён. Таким образом, мы видим три последние логически связанные между собой печати: голос убитых мучеников, возмездие грешникам при наступлении кончины века, конец мира. Подобное толкование мы считаем достаточно ясным и обоснованным.

На этом мы должны остановиться, так как исследование вопроса времени восхищения, или хронологии событий этого времени, показаны в полноте. Далее представлены темы, которые помогут читателю расширить взгляд и увидеть некоторые другие аспекты, составляющие суть библейской эсхатологии. Содержание последующих глав этой книги может оказаться познавательным и полезным, в отличие от представлений, навеянных футуристическим богословием сомнительных диспенсационалистских учений.

₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪ ₪

₪ глава 9. Эсхатология

Эсхатология (от греч. эсхатос – последний) – это система религиозных представлений о конце мира, традиционно определяемая в христианстве как учение о "последних днях". Одним из наиболее важных и основополагающих элементов библейской эсхатологии является второе пришествие Иисуса Христа. Писание неизменно определяет это время как «день Господень», подразумевая наряду с неотвратимостью Божьего суда явление грядущего Христа, которое станет по-настоящему переломным моментом в истории человечества. Это явление (эпифанея) составляет саму суть нашего понимания пришествия Христа. Однако «пришествие» у Матфея, Павла, Петра и Иакова – это, прежде всего, греческое слово пароусия. Это существительное неравнозначно глаголу ерхомаи (приходить), производные которого иногда переводятся словами – грядёт, грядущий и т. п. Пароусия имеет более широкое значение, и дополнительный смысл этого слова состоит в присутствии, пребывании (так это слово переведено в Флп. 2:12). Это пребывание подобно тому, что было во время нахождения Христа с учениками в 1-м веке. Следующая пароусия Христа станет Его единением со святыми в будущем.

Вместе с этим мы определяем «день Господень» и как время полного прекращения общественной, политической, культурной и экономической жизни людей и всей системы ценностей того земного царства, которое в эсхатологии «Апокалипсиса» отождествляется с «царством зверя» (Откр. 16:10). Этот «день» положит конец существованию и той духовной среды, которая определяется как «смерть и ад» (Откр. 20:14, 1Кор. 15:25-26).

Однако в этой главе мы не хотели бы ограничиваться рассмотрением лишь традиционной, или «футуристической» эсхатологии ввиду того, что такое ограничение не способствует восприятию эсхатологической природы Библии в целом. Вслед за