Извинений не дождешься, милая, нечего так пялиться. Я сразу же вспомнил нашу первую встречу в аэропорту, как тогда подумал, что она всего лишь переводчица, а ведет себя как генеральный директор. Как в воду глядел. Но зато, все срослось по поводу тачки. А то я уж начал думать, о том, что здесь все до фига зарабатывают.

– Это тебя на время понизили или навсегда? – усмехнулся я, а она аж чуть не подавилась от возмущения.

– Нет, конечно. Меня попросили помочь просто, так как я русский знаю, – говорила она, периодически покашливая.

– Ну и откуда ты его знаешь? – спросил, а сам привстал, чтобы похлопать ее по спине. Она моментально напряглась, перестала кашлять и замолчала.

Я перестал хлопать, но руку не убрал и стал медленно поглаживать, спускаясь все ниже. Меня забавляла ее реакция, как она округлила глаза, как учащенно задышала. Моя рука заползла ей под пиджак и стала поглаживать грудь. Помимо округлившихся глаз, у нее стал округляться и рот, а в тот момент, когда я указательным и большим пальцем сдавил набухшую горошину соска, она шумно охнула.

Ее глаза затуманились от похоти, а мне было просто смешно. Я играл с ней, показывая, как быстро сумею возбудить в не страсть. Но, видимо, не рассчитал свои силы, так как, не обращая внимания на посетителей заведения, Моника накинулась на меня в страстном поцелуе.

Я просто не ожидал такого поворота событий. Мне и раньше приходилось соблазнять девиц, но все терпели пока мы останемся одни, ну или на худой конец в экстремальных местах, но без зрителей, а эта накинулась на меня как голодная кошка.

Я даже не сопротивлялся поначалу.

– Ты что! Совсем сдурела! – осадил я ее резким шепотом, отрывая от себя.

– Ты же, меня же, сам, – начала она нечленораздельно, забывая на ходу русскую речь.

– Жду в машине, – бросил я ей, и бесцеремонно взяв со стола ее ключи, направился к выходу. Около бара я расплатился за наш заказ и вылетел из ресторана.

Уже подходя к машине, понял, насколько я зол. Вот только злился я не на Монику, а на себя. Что это блин за игры, какого черта я опять к ней лезу. Все, пора завязывать с этим омутом и валить из этой гребаной страны.

Я барабанил пальцами по панели бардачка, наблюдая за тем, как Моника идет к машине. Хороша чертовка, и она опять смогла быстро собраться, не выдавая никаких эмоций. Вся такая бизнес-леди.

По ее лицу нельзя было прочитать, что она чувствует на самом деле, а вот слегка подрагивающие пальцы, напряженно сжимающие мягкую кожу, обтягивающую руль, говорили мне о том, как она взволнована.

Всю дорогу Моника опять ехала молча. Мы зашли в офис за пропусками. Процедура заняла немного времени, но и этого оказалась достаточно, для того чтобы и я и она, окончательно пришли в себя, и окунулись в рабочие моменты.

Предприятие, на котором производилось немецкое оборудование, находилось довольно далеко от черты города, и с виду, было совсем неприметным. Вот только оцепленная территория, и пропускной режим на въезде, говорил о том, что здесь не коров разводят. Здание было всего в несколько этажей, поэтому я удивился, когда на лифте мы ехали довольно долго. Я удивился еще больше, когда узнал, что мы ехали вниз. Оказалось, что основная часть предприятия, подземная.

– Каждый этаж отведен под определенный отдел, но основное производство находится на двух нижних, поясняла Моника.

Нам выдали спецодежду, наличие которой было обязательным условием посещении двух нижних этажей.

– А чем занимаются на остальных этажах? – спросил я, надевая что-то наподобие белого халата.

– Остальные занимаются инновационными разработками, тестированием, есть отдел технического контроля качества. Отдел разгрузки, снабжения, – продолжала Моника деловым тоном.

– Да у вас тут целый город, – присвистнул я, когда зашел в огромное помещение, через коридор с прозрачными стенами. Людей здесь почти не было видно, все было настолько автоматизировано, что в человеческом труде практически не нуждались. Обслуживающий персонал тоже был в спецодежде, как будто здесь космический корабль собирали, не меньше.

– Мы занимаем лидирующие позиции в мире по производству некоторых видов оборудования, – с гордостью заявляла Моника.

Вот это масштаб, подумал я. И как меня вообще сюда пустили, даже странно, учитывая то, что они с нами и договор то продлевать не хотели, или может, наоборот, хотят меня по носу щелкнуть, мол смотри, каких ты поставщиков потерял. От таких мыслей во мне опять стала нарастать злость, но Моника продолжала мне все показывать, сопровождая комментариями, которые вызывали у меня профессиональный интерес, и все нехорошие домыслы утекли из моей головы сами собой.

Время летело незаметно, виду я, конечно, не подавал, но на самом деле, был очень поражен. Все здесь было на столько круто и профессионально, что я завидовал основателям этой огромной рабочей машины, белой завистью.

– Ну, на сегодня, я думаю, достаточно. Если вас заинтересовало, можем продолжить завтра и послезавтра, до того момента пока руководство не вернется из командировки, – говорила Моника, снимая с себя спецодежду и на глазах превращаясь из лаборантки опять в бизнес-леди на шпильках, как они вообще на них целый день ходят.

– Да, я согласен.

– Хорошо. Тогда предлагаю поужинать вместе и обсудить то, что вы бы хотели посмотреть завтра в первую очередь, потому что на некоторых этажах необходим допуск специального уровня, который нужно утвердить заранее. Мы же не хотим пол дня в отделе провести, ожидая, когда наши пропуска подпишут, – объясняла Моника тоном учительницы старших классов.

– Ну и где ты меня будешь кормить, – спросил я, все еще улыбаясь про себя ее деловому тону.

– Ну вообще-то я сама неплохо готовлю, можем поужинать у меня, – она говорила это, не глядя в мою сторону и совершенно не меняя тона.

Ужин у нее дома, естественно, должен был закончиться в ее постели, и я и она это прекрасно понимали.

Выбор был за мной …