Шрифт:
Закладка:
* * *
— Вперёд! — я стоял на стене и призывно указывал мечом на ровные шеренги северян.
За моей спиной стояли УГи, Воины Макса и послушный моей воле белёсый туман.
Хм, туман?
— Назад! По ксурову туману… огонь!
* * *
— Рив, я… понимаешь…
— Не надо слов, — девушка, вместо того, чтобы убрать меч в ножны, отбросила его в стороны. — Ты такой красивый, такой сильный, такой мужественный…
— А ты не Рив.
Страх ошибки, подсознательная уверенность в моей правоте и… блеск моего клинка, вспарывающий живот амазонки… Струи мерзкого тумана, бьющие мне в грудь.
* * *
— Михаил, отличная работа! Ты, как никто другой, достоин стать сначала князем, а потом и Императором! — сидящий за столом Яков Иванович, протягивает мне бокал с рубиновой жидкостью. — Вина?
— Я не пью, и вы это знаете.
Очередной росчерк Золотого меча, и очередная картинка распадается на клочья тумана.
* * *
— Миша, молодец! Продержался до подхода Серебряных! Мы смогли выпнуть её за пределы нашего мира! Хотя, если бы мне дали ещё одну минуту, я бы сжег её к ксурам!
— Что ты говоришь, — я скептически посмотрел на довольного собой Адена и доверительно прошептал — От тебя так и разит Скверной!
— Не Скверной, а Бездной! — недовольно поправляет меня Пылаев и только потом замечает торчащий из груди Золотой меч.
Полная нечеловеческой злобы улыбка, и Пылаев превращается в туман…
Сколько это продолжалось, я не знал.
Зато научился с полувзгляда определять неточности, а от прокисшего запаха меня уже чуть ли не выворачивало.
В гимназии я побывал раз тридцать, на Заставе, в остроге и в наделе раз сорок, ну а в сцене победы над Бездной поучаствовал раз, наверное, сто!
Дошло до того, что я мгновенно хватался за Золотой клинок.
— Миша, молодец! Продержался до подхода Серебряных! Мы смогли выпнуть её за пределы нашего мира! Хотя, если бы мне дали ещё одну минуту, я бы сжег её к ксурам!
— Серьёзно, — я скептически посмотрел на довольного собой Адена и машинально рубанул Золотым мечом. — Да ты… Стоп. Запах… исчез?
— За что? — Аден, схватившись за разрубленное плечо, непонимающе уставился на меня.
— Переиграла!
Глаза отказывались верить, что я вернулся в свою реальность, но сердце чувствовало — я только что совершил чудовищную ошибку!
Хорошо хоть ударил легонько — даже не в полсилы…
— Он одержим! — за спиной прозвучал чей-то холодный голос, и в следующую секунду на плечи навалилась неподъемная тяжесть.
— Нет! — отчаянно крикнул я, с трудом шагая к Адену, в глазах которого уже закручивалось яростное пламя огненного торнадо. — Прости, Аден!
— Он точно одержим?
— Мы не имеем права рисковать! Жезл!
— Вася, помоги! — сил сопротивляться больше не было, и я упал на одно колено, но взгляда от Пылаева не оторвал. — Я случайно!
Рана Пылаева тут же засветилась, и гримаса боли на лице Пылаева сменилась задумчивостью.
— Ритуал! — воззвал невидимый мне демонолог, тот самый обладатель холодного, как лёд голоса.
— Но ведь мы навсегда отрежем его от силы!
— Пусть его тело станет пристанищем Бездны, да? Начинай ритуал!
В словах Серебряного был здравый смысл, но мне жутко не хотелось стать жертвой ритуала, который, к тому же, отрежет меня от силы.
Вот только сопротивляться сил уже не было.
Задержав взгляд на Пылаеве, я одними губами шепнул ему:
— Прости…
И без сил припал к земле, чудом уперевшись на выставленную ладонь.
— Стойте!
От звонкого голоса Пылаева в лазарете тут же потеплело, а я «услышал» эмоции присутствующих здесь демонологов, Пылаева, Дубровского, Пожарского и, неожиданно, Ольги с Иваном.
— Сначала я.
В следующий миг я почувствовал, как мою голову охватывают пылающие ладони Адена, а следом пришла боль.
Адская боль.
Засада лже-паладинов, Огненный град, Гранитная сфера Толстого и безбрежный океан жара…
Именно такие ассоциации нахлынули на меня в результате действий Пылаева.
Я находился на туманном островке, вокруг которого свирепствовал огненный шторм.
Раскаленный воздух, выстреливающие высоко ввысь гейзеры из лавы, бесконечное море огня и коптящий на горизонте вулкан…
То тут, то там, из огня вырастали человекоподобные фигуры и кидались в меня огромными огненными шарами, и единственное, что меня спасало, была прокисшая белёсая пелена.
Парадокс — сейчас, чтобы спастись от нестерпимого жара, я вынужден был принять помощь ксуровой Бездны!
Видимо, все эти сцены, все эти касания с мерзким туманом не прошли бесследно, и я… пропитался Её эманациями?
Фух!
Огромный протуберанец плазмы вспыхнул в опасной близости от моего островка, и я с досадой скривился.
Было решительно непонятно, что делать.
С одной стороны стояла Бездна, с другой — Огонь…
Мерзкий выбор — сгореть в очищающем пламене или принять настойчиво лезущую в меня Бездну…
Причем, я каким-то образом знал, что если распахну Бездне свое сознание и душу, то всего огня этого странного мира не хватит, чтобы меня одолеть.
Более того, я совершенно точно знал, что Серебряные, какие-бы ритуалы они ни проводили, тоже не смогут причинить мне вред.
И эта мощь… потрясала.
Теперь я отчасти понимал северян, меняющих свою молодость на Силу и сиюминутную Власть.
И для того, чтобы её обрести достаточно лишь сказать короткое «Да»… Или умереть в обжигающем огне…
Жизнь, пускай и под дланью Бездны или мучительная смерть…
Непростой выбор.
Стоп.
Я с омерзением переступил с ноги на ногу, чувствуя, как туман прилипает к подошвам сапог.
А с чего я взял, что на другой стороне стоит мучительная смерть?
Страх перед огнем, бескрайнее пламя, нестерпимый жар — тут всё понятно, но… зачем Пылаеву так извращаться, чтобы меня убить?
Значит… Значит есть выход!
Внимание! Бездна в последний раз предлагает свою помощь
— Чтобы объявить Священную войну против Бездны, — прошептал я потрескавшимися от жары губами, — нужно для начала выжечь её изнутри.
