это сделали? — шёпотом спросил мой юрист.

Судя по хмурому взгляду поверенного, он явно не одобрял подобные методы, я уже хотела возразить, но меня опередил кузен:

— Рейна, это было низко. Просто открой этот тайник. Мы заберём своё и уйдём, — как неразумному ребёнку предложил Дион.

— Не надо указывать моей жене, — прорычал Элиас и вышел вперёд, закрывая меня от родственников.

— Я ничего не меняла! Заканчивайте это представление, Амелия, — раздражённо сказала я, выходя из-за спины мужа.

— Ты ещё смеешь врать?! — вскинулась Биара.

— Нет. В данный момент вы пытаетесь нас облапошить. Этот сейф был сделан по заказу моей прабабушки. Вещь очень сложная и эксклюзивная. Я могла бы многое о нём рассказать, но ограничусь тем, что сменить пароль на нём никак нельзя. Код передаётся по наследству старшей дочери рода. Естественно, вы никогда этот тайник не открывали и ничего своего туда не клали. Но если вы настаиваете на своей правоте, то мы сейчас вызовем экспертов, а после получения их заключения, лин тео-Ран подаст от моего имени заявление о клевете и попытке мошенничества, — торжествующе произнесла я, наблюдая, как лица де-Румов вытянулись и покрылись красными пятнами.

Глава 29. Дион

Секрет семейного сейфа передавался уже несколько поколений только старшим дочерям — наследницам родового имени. Близкие и члены семьи могли знать о существовании этого тайника, могли даже передавать ценности на хранение или видеть, как глава открывает его, но не более того.

Для чего такая секретность? Сегодня, наверное, эта вещь не так актуальна, как лет пятьсот назад, когда главы кланов активно интриговали и боролись с соперницами по средствам различного рода компроматов. В те времена свои секреты было принято надёжно прятать в подобных тайниках.

Сейчас сейф нечто сродни традиции. Помнится, мама там прятала всякие глупости типа памятных вещичек и украшений. Так зачем Амелии так сильно понадобилось, чтобы я открыла эту дверь?

Украсть фамильные драгоценности невозможно: на каждой из безделушек имеется идентификатор. Родственница не смогла бы присвоить что-то из имущества, попавшего в опись. Полагаю, что если бы не это, то де-Румы бы и деревянные панели со стен отодрали бы, не говоря уже о картинах и предметах искусства, а так всё на месте, хоть и не в идеальном состоянии.

— Что скажешь, милая? Будем подавать заявление о попытке мошенничества? — спросил у меня Эл, когда Амелия, Биара и Дион спешно покинули нас, не забывая при этом изображать невинность, оскорблённую в лучших чувствах.

— Мы оба знаем, что это бесполезно. Ты же слышал причитания тётушки о том, что она якобы отдала нечто на хранение сестре, а теперь не может получить обратно. Да и нет у меня времени на долгие судебные тяжбы, — отозвалась я.

— Если я вам больше сегодня не нужен, то хочу тоже откланяться, — максимально тактично сказал поверенный, утирая со лба едва заметную испарину.

— Конечно. Спасибо за всё, лин тео-Ран, — отпустила я юриста.

Вежливо поклонившись, мужчина ушёл, а я направилась прямиком к тайнику.

Пробежалась пальцами по заученной назубок комбинации символов. Сейф с едва слышным щелчком открылся, обдавая меня приятным ароматом бумаги и едва уловимым шлейфом маминых духов.

На двух просторных полках лежали шкатулки с драгоценностями, старинные книги, мамина любимая брошь с ярко-синими камнями, какие-то документы и инфо-кристаллы.

— Ты видишь что-нибудь необычное? — спросил Эл.

— Нет. Насколько я помню, всё примерно так, как и было тогда. Ну, ещё до гибели родителей, — пожала я плечами.

В то время меня мало интересовали подобные скучные вещи. Я была слишком молода и беспечна.

— Надо бы ознакомиться с документами и проверить кристаллы. Ты не возражаешь, если я их возьму с собой? — уточнил муж.

— Извини, но выносить ничего из кабинета нельзя. Это одно из тех правил, которое не стоит нарушать. Позже вместе просмотрим что там, — твёрдо сказала я, хотя испытывала смущение из-за необходимости отказывать мужу.

Я доверяю Элиасу, но это документы клана де-Ори. Как нынешняя глава клана я обязана сначала сама ознакомиться с ними, а не перекладывать всё на плечи супругов.

— Понимаю. Ты права, так будет лучше, — не стал спорить мой блондин, а я только кивнула и закрыла сейф.

Единственной вещью, которую я взяла с собой, была брошь — небольшое, немного грубоватое украшение в виде синего цветка с лепестками-кристаллами.

— Красивая. Она что-то для тебя значит? — спросил Эл.

— Мама часто носила эту вещь, — ответила я, прикалывая брошку к вороту блузы.

— Мне жаль, что ты так рано их лишилась, — сказал Элиас, привлекая меня в свои объятия.

— Мне тоже жаль, — пробормотала я, имея ввиду гибель его отцов и предательство матери.

— Ладно, куда отправимся теперь? — спросил муж, потираясь носом о мою щёку.

— Нужно выбрать подарки для моих подруг. Шайя и Игери всегда что-нибудь привозили мне с каникул, а я выбралась впервые за семь лет. Не могу приехать с пустыми руками. А потом встретим Дейва и уже можно будет перебраться в этот дом. Наш дом, — поправилась я.

— Хорошо. Пойдём, — тихо произнёс Элиас, а потом с очевидным сожалением разжал объятия.

Мы спустились к выходу, а там нас ждал неприятный сюрприз. Почему-то Дион не улетел вместе с мамочкой, а дожидался нас у парадного входа в особняк.

— Вы опять что-то у нас забыли? — поинтересовался у моего кузена Элиас.

— Нет, не забыли, — несколько ехидно ответил Элу молодой де-Рум, а потом он обратился ко мне: — Рейна, я могу с тобой поговорить наедине?

— В этом нет никакой необходимости. Если у вас есть ещё претензии, то можете оформить их письменно и отправить их моим поверенным, — холодно отозвалась я, а сама невольно шагнула ближе к Элу и взяла мужа за руку, намереваясь поскорее уйти.

— Рейна, я просто хотел извиниться перед тобой. Я знаю, что прошло уже немало лет, но я чувствую себя виноватым во всём, что сейчас происходит с нашими семьями, — торопливо произнёс Дион, заступая нам дорогу.

Элиас задвинул меня к себе за спину, а сам сжал кулаки, и сделал угрожающий шаг в сторону моего кузена.

— Не надо, Эл, — остановила я мужа, не желая дать де-Румам возможность предъявить обвинение в нападении на этого мерзавца.

— Я серьёзно, Эйни. Прости