уже 5 часов вечера, но люди Форреста продолжали сражаться, следуя к высшей точке сражения Конфедерации: склону холма, с которого открывается вид на Питтсбургскую высадку, где генералы Союза сосредоточили более пятидесяти орудий, пытаясь остановить южный джаггернаут.

Там войска Форреста вместе с бригадой миссисипской пехоты под командованием бригадного генерала Джеймса Р. Чалмерса не смогли продвинуться дальше, хотя оба подразделения пытались несогласованно и безуспешно продвигаться к этому последнему холму с наступлением рассвета. Форрест передал генерал-майору Леонидасу Полку, от которого он получил последние приказы, что согласованный штурм может выбить защитников орудий и сбросить их в реку; вскоре, однако, батареи и канонерские лодки Союза открыли огонь по наступающим подкреплениям Конфедерации, и Полк приказал людям Форреста укрыться под сравнительным прикрытием лесистого оврага у реки к югу от Питтсбургского причала. Они оставались там под обстрелом канонерских лодок до наступления темноты, после чего им было приказано отступить и разбить лагерь на ночь.13

Однако Форрест, похоже, не собирался прекращать сражение. На мгновение его отвлекло известие о том, что его пятнадцатилетний единственный сын пропал без вести, и он начал бесплодные поиски его на поле боя (Вилли и двое его товарищей такого же возраста в конце концов оказались в стаде пятнадцати федеральных пленных), но позже той же ночью он приказал нескольким своим людям надеть захваченные шинели союзников и поехать вверх по берегу реки Теннесси. Подъехав к Питтсбургскому причалу, они увидели, что люди Бьюэлла прибывают непрерывным потоком и переправляются на пароходе через реку к месту сражения. Получив эту информацию, Форрест начал поиски командующего армией, что было нелегкой задачей посреди ночи. Во-первых, план сражения, который Джонстон доверил Борегару, предусматривал распределение двух корпусов Конфедерации по трехмильному фронту один за другим, так что их правый, центральный и левый компоненты вскоре оказались разделенными и, таким образом, практически неуправляемыми после нескольких часов тяжелого боя. Кроме того, Форрест, возможно, уже не знал, кто является командующим армией. В моральных целях генералы Конфедерации держали в секрете тот факт, что командование полностью перешло к Борегару; Джонстон был убит в середине дня, истекая кровью от ранения в ногу.

Первым начальником, которого смог найти Форрест, был Чалмерс, образованный адвокат из Северного Миссисипи, к палатке которого Форрест подошел, требуя встречи с ее обитателем. О положении Форреста в то время говорит тот факт, что его полуночный визит остался незафиксированным в официальном отчете Чалмерса, но адвокат вспоминал о нем после войны. Он не пригласил гостя в свою палатку, а вышел "в темноту", чтобы спросить, чего тот хочет.

"Я хочу знать, не подскажете ли вы, где я могу найти командующего армией", - сказал Форрест.

Чалмерс ответил, что не знает, и спросил, какие новости есть у Форреста, "если они вообще есть".

"Я был далеко внизу, на берегу реки, близко к врагу", - вспомнил он ответ Форреста. "Я видел огни на пароходах и отчетливо слышал приказы, отдаваемые при высадке войск. Они получают подкрепления тысячами, и если эта армия не двинется и не атакует их между [сегодняшним]... и дневным светом, и до прибытия других подкреплений, то завтра до десяти часов она будет избита до полусмерти".14

Воспоминания Чалмерса, записанные много позже, не вполне отражали реальные события. Форрест не видел и не слышал войска Союза лично; по крайней мере, он не говорил об этом своим авторизованным биографам, поскольку, по их словам, экспедицию разведчиков возглавлял лейтенант Шеридан. Чалмерс также утверждает, что Форрест "нашел главнокомандующего, рассказал ему о том, что видел и слышал, и неграмотному полковнику было велено вернуться в свой полк". Форрест действительно получил приказ вернуться в свой полк, но не от Борегара. Он смог найти только Джона К. Брекинриджа и Уильяма Дж. Харди, командиров корпусов, и Харди сказал ему, чтобы он отнес свою информацию Борегару. Не найдя Борегара в "лесу и темноте", он вернулся к своим людям и отправил еще одну разведгруппу. В 2 часа ночи она вернулась с новостями о том, что прибытие свежих федеральных войск продолжается. Форрест снова отправился к Харди, который велел ему "вернуться в свой полк, держать бдительную, сильную линию пикетов и сообщать обо всех враждебных движениях" - и, как и Чалмерс, не счел ночные визиты Форреста достойными официального упоминания.15

Учитывая реакцию Чалмерса и Харди, Борегар и его штаб, возможно, не поверили бы "неграмотному" Форресту, если бы он нашел штаб. Действительно, захваченный генерал Союза Прентисс сообщил им именно то, что хотел Форрест, - что Бьюэлл переправляется через Теннесси, чтобы подкрепить Гранта, - но они не обратили на это никакого внимания. Они получили телеграмму от полковника Конфедерации в Северной Алабаме, в которой говорилось, что Бьюэлл изменил линию своего марша и движется в этом направлении.

За то, что их командиры отказались воспринимать Форреста и Прентисса более серьезно, конфедераты жестоко поплатились на следующий день. Свежие федеральные войска Бьюэлла атаковали на рассвете и погнали измотанных и превзойденных южан назад по завоеванной накануне территории. Вначале захватив "около 50" федеральных пикетов, обманутых синими шинелями его людей, утром Форрест медленно отступил перед пехотой Харди, который приказал ему отступить за ним. После этого он занимался тем, что расстреливал и перенаправлял отставших солдат, пока около 11 часов утра Брекинридж не приказал ему прикрыть правый фланг. Там он помог отразить три попытки союзников прорвать линию Конфедерации, а затем получил приказ Борегара перейти в центр, где он разобрал свой полк и помог отразить последнюю атаку союзников. К середине дня конфедераты начали организованно отступать к Коринфу, корпус Брекинриджа и кавалерия Форреста прикрывали тыл. Федералы в тот день не преследовали их, и вечером Форрест отвел несколько отрядов солдат к Лик-Крик, чтобы убедиться, что преследования оттуда не последует.

Утром 8 апреля генерал армии Союза Уильям Т. Шерман пустился в запоздалое преследование. Примерно в четырех милях от места сражения по дороге в Коринф, сразу за 200-ярдовым участком леса, вырубленного в ходе гражданской лесозаготовки, Шерман увидел "обширный" лагерь конфедератов, в котором были видны кавалеристы. Вечером он написал Гранту, что наступал на этот лагерь, когда, несмотря на то, что "местность была прекрасно приспособлена для обороны пехоты от кавалерии, она была топкая и покрыта поваленным лесом", конфедератская кавалерия "смело пошла в атаку, прорвав линию скирмишеров", а пехотный полк за скирмишерами "без причины бросил свои мушкеты и бежал". Иллинойское кавалерийское подразделение, находившееся позади бегущей пехоты, также "начало разряжать свои карабины и впало в беспорядок", и Шерману пришлось послать "приказ в тыл" следующей бригаде "выстроиться в боевую линию".16