Матео, у неё обширные ожоги второй степени. Температура на тот момент когда ты её принёс перевалила уже за сорок один. Пульс почти не прощупывался. Дыхание было поверхностным и слабым. Тяжёлый тепловой удар может серьёзно отразится на многих системах организма. В данный момент риска для жизни нет. Но последствия могут проявиться позже. Поэтому дружок, Вита пока побудет здесь. За ней нужно понаблюдать. Да и ожоги такие требуют стационарного лечения.

— Спасибо вам, Арай! Где она сейчас, я могу её увидеть?

— В палате. Ей дали обезболивающее и жаропонижающее, она пока спит. С ней медсестра. Иди домой отдохни, ты почти сутки не спал.

— Нет, не уйду! — безапелляционно ответил Матео, — Я останусь с ней.

Доктор понимающие кивнул головой, не произнося ни слова.

В светлой просторной палате, окна которой выходили на перешеек, связывающий остров и большую землю, было необыкновенно тихо и свежо. На высокой койке, прикрытая лёгкой белой простынёй, лежала Вита. При каждом её вздохе закрытые веки чуть подрагивали. На фоне ткани, кипельной белизны кожа девушки казалось ярко малиновой, блестящей и натянутой, будто барабан. Миловидная медсестричка с золотисто-рыжими волосами сидела в лёгком кресле у окна, делая какие-то записи в журнале. Увидев в дверях Матео, она кивнула ему приветливо и улыбнувшись, тихо выскользнула в коридор.

Парень стоял у койки глядя на Виту полными сожаления глазами. Даже на расстоянии он чувствовал, как всё ее тело полыхает жаром.

— Что же случилось с тобой, родная? Как ты оказалась на том пляже? Почему одна? Почему не отвечала мне?

Вопросов было пока гораздо больше, чем ответов. Они роились в его голове, беспрестанно жужжащим осиным ульем. Уткнувшись в её горячую ладошку, Матео вдохнул всей грудью. Так пахнет дом. Теплотой и кисло-сладкими нотками яблок и винограда. Так пахла она. Ароматом знакомым с детства. Разливающимся в каждом его воспоминании невидимой дымкой, которая заполняла каждую минуту прожитую в их домике с черепичной крышей и розовыми кустами у входа. Этот тонкий родной запах он почувствовал от Виты, как только впервые приблизился к ней. С тех пор казалось он его ощущал беспрестанно, даже когда её не было рядом. Одно только воспоминание вызывало в носу приятное щекотание и улыбку. Хотелось просто закрыть глаза и дышать, дышать, дышать этим воздухом, упиваясь этой теплотой.

— Поправляйся, Ви! — слышался шёпот Матео, — Мне так больно видеть тебя в таком состоянии.

Несколько часов молодой человек провёл сидя неподвижно в кресле, в молчаливом ожидании. Каждый раз, как Виолетта начинала что-то неразборчиво бормотать, он вскакивал и подходил к ней. Но она всё ещё спала.

Этот сон был долгим и тягостным не только для Матео. Вита блуждающая в закоулках своего подсознания, то провалилась в зыбкую темноту, поглощавшую всю её, то плутала по длинным извилистым коридорам полувоспоминаний — полуфантазий. Это казалось длилось бесконечно, пока в своей беспробудности ей не послышался отдаленный знакомы голос, — Ви…Ви… — звал он. Даже здесь не было спасения. Её преследовал этот искушающий своей близостью и теплом образ. Его зов, его запах, его силуэт. Казалось даже, если она окажется на том свете ей не удастся сбежать от этого. Ощущение тела начинало возвращаться. Пока как-то разрозненно и беспорядочно. Чувство странного мучительного жара и боли нарастало постепенно. Ужасно сушило во рту. Язык практически прилип к нёбу. С трудом разомкнув челюсть Вита застонала.

— Пить, — еле слышная мольба вывела Матео из полузабытья в которое он впал от длительного тоскливого ожидания. Подлетев к койке на которой лежала любимая, он поднёс к её потрескавшимся губам чашку с прохладной водой.

Чтобы приоткрыть глаза, Вите пришлось приложить немалое усилие. Яркий свет ворвался в её сумеречный мир болезненной вспышкой. Всё плыло и казалось мутным и размытым. Голова просто раскалывалась от интенсивной пульсирующей боли. Предшествующие её пробуждению полдня, полностью выпали из её памяти. Она совершенно не понимала что произошло, и где она находилась. Промогавшись, ей удалось немного сфокусировать свое зрение. Расплывчатая, неопределённая фигура обрела знакомые черты.

— Что со мной? И почему ты здесь?

Слова получалось выговорить с трудом. Язык не слушался, а голос охрип.

— Дева Мария, Слава тебе! Вита, наконец-то ты пришла в себя! Как ты себя чувствуешь милая?

В голове у девушки творится полный сумбур. Последнее, что хранила её память, это то как она топила свою печаль вином на пляже, а дальше ни-че-го. Неужели она напилась до беспамятства? Уму непостижимо. И почему он сейчас здесь, рядом с ней? И вообще где она? Вита не сразу сообразила, что находится вовсе не у себя в домике, а в незнакомом месте. Попытка привстать и осмотреться оказалась обречена на провал. Резкое движение вызвало приступ тошноты и головокружение. Закрыв глаза Вита тяжело опустилась на подушку.

— Лежи, моя Афродита! Сейчас тебе лучше отдыхать! — его нежная рука коснулась её лба, — Ты чуть не погибла, Ви… — Я позову врача.

Чуть не погибла? Мысли Виты в панике пытались найти объяснение услышанному. Тщетно. Она не понимала что произошло. Он позовёт медсестру… Значит она сейчас в больнице… Как она здесь оказалась? Голова болела так, что девушка была близка к тому чтобы забыть даже свое собственное имя. Не сейчас. Позже. Не могу ничего вспомнить.

Через пару минут в палату вошёл доктор Арай в сопровождении медсестры Леночки. Он осмотрел Виту, затем отдав распоряжения сел в кресло рядом с койкой.

— Виолетта, благодарите своего спасителя! Если бы он вас не нашёл вовремя, могло случиться непоправимое.

Глядя на врача из-за под тяжёлых век, девушка терялась в догадках о последних событиях собственной жизни.

— Вы понимаете, что с вами произошло? — Арай в ожидании ответа смотрел на пациентку.

Вита помотала головой из стороны в сторону, — Помню только, что было очень жарко, я выпила вина, а потом…я оказалась здесь.

— Виолетта, мы не знаем сколько вы пролежали там на пляже, без сознания, но судя по степени ожогов довольно долго. Вас нашёл Матео. Принёс сюда в предкоматозном состоянии. Не хочу вас мучить нравоучениями, но безответственность иногда может стоить