Дарья.

Сначала я хочу что-то сказать. Но тут же понимаю, что невероятно глупо в этой ситуации. Это будет выглядеть как оправдание. А мне не в чем оправдываться.

Если господин Властный мудак изволит что-то себе придумать, то это его проблемы.

Конечно, не особенно выигрышно в моей ситуации внезапно вставать в позу, причем , не в ту, что желает видеть Зверев.

Но я как-то пообещала себе, что больше ни под одного мужика не прогнусь без моего на то желания.

И здесь, несмотря на опасность остаться без работы, принимаю решение не встревать. Хочется Зверю повыделываться - его проблемы. Не думаю, что Илья – такой уж легкий противник.

Хотя, Саша тоже казался довольно крепким… Секундной вспышкой приятное воспоминание его одуревших глаз внизу лестницы.

Ух! Прямо сердце греет!

Зверев приближается, прикуривает на ходу, в падающих осенних сумерках огонек зажигалки на мгновение освещает его лицо, прищуренные острые глаза, тяжелый внимательный взгляд. И я неожиданно ощущаю тяжесть в ногах. Слабость какую-то феерическую перед этим мужчиной.

Настороженно прислушиваюсь к себе, удивляюсь. Такое впервые со мной. С бывшим мужем не случалось.

И это тревожный признак. Странный.

- Добрый день, Роман Дмитриевич, - неожиданно подает голос Илья и выходит из машины.

Если Зверев и удивлен этой инициативе, то никак не высказывает. Пожимает протянутую руку, кивает.

- Какими судьбами здесь, Илья?

- Да вот, тренера своего подбросил до дома.

- Вот как? – Зверев переводит на меня взгляд, - с каких это пор у вас женщины работают?

- Решили попробовать, давно зрело, а тут Дарья позвонила. На ловца, как говорится…

- Ну-ну… - он опять смотрит на меня, курит, выдыхает дым, - а как Боец разрешил?

- С трудом, - смеется Илья, тоже переводит на меня взгляд и тактично не уточняет, знакомы ли мы со Зверевым.

Ежу понятно, что знакомы. Таким плотоядным взглядом на незнакомых баб только маньяки смотрят. А Зверев вроде к этой категории не относится. Хотя, по первому обманчивому впечатлению…

Ну да ладно, чего вспоминать.

Гораздо обидней, что мужчины, вообще не тушуясь, разговаривают так, словно меня нет рядом. Ну, или я так, нечто неодушевленное.

По крайней мере, Зверев именно так себя и ведет.

А Илья просто растерян, судя по всему, не знает, как реагировать, не поймет, кто я по статусу. В итоге решает не развивать диалог, кивает мне:

- Жду тебя завтра, Дарья, к одиннадцати.

- Договорились, Илья. Доброй ночи.

- И тебе, Дарья…

Он еще раз задумчиво оглядывает меня, затем разворачивается, прощается со Зверевым, напоминает про какие-то занятия, садится в машину и уезжает.

Я за это время успеваю развернуться и дойти до подъезда. Спокойно и с достоинством.

Не показывая даже выражением лица, насколько мне неприятно было то, что сейчас произошло.

Иду, опять-таки не понимая, хочу я, чтоб Зверев меня остановил, или нет?

Наверно, нет.

Надоело, честное слово. Надо же хоть какую-то гордость иметь.

Достаю ключи от домофона, и в этот момент на мою ладонь ложится тяжелая зверевская лапища.

Сжимает, не больно, но горячо.

И я понимаю, что, на самом деле, очень хотела, чтоб остановил. Глупая, глупая Даша.

Очень глупая.

- Далеко собралась, Дарья Викторовна?

Его голос, спокойный, дружелюбный, чуть ироничный. Сексуальный. Ловлю себя на том, что ужасно хочется… Что?

Залепить пощечину за эту иронию?

Царапнуть по щеке за спокойствие?

Прижаться к губам, вобрать в себя вкус табака, острее чувствуя этот сквозящий в каждом звуке секс? Обещание секса? Уверенность в том, что он будет? Мужскую такую, определяющую.

Хочется сопротивляться этому.

По-детски, глупо, просто из подросткового принципа.

И потому я разворачиваюсь и смотрю в его глаза.

Твердо.

Как взрослая, знающая, чего хочет от этой жизни, женщина.

- Домой. А у вас есть встречные предложения, господин Зверев?

- Так. Парочка. – Он опять усмехается, и я опять готова за эту усмешку его последовательно ударить, поцарапать до крови и поцеловать.

Ну вот кто скажет, что со мной? ПМС, которого никогда не было? Или голова , наконец-то, поехала, чего я подспудно боялась с тех самых пор, как провела несколько веселых месяцев в психиатричке на принудительном лечении?

С чего этот раздрай? Эти дикие перепады настроения и состояния?

- Слушаю.

Киваю достаточно холодно, смотрю спокойно.

Но он меня читает , как книгу, легко и непринужденно.

Делает шаг, прижимает к полотну двери. Аккуратно, но сильно. Не вырвешься, даже если бы и хотела.

Хорошо, что я не хочу. Смотрю в его глаза, с резкими мимическими морщинами в уголках, и дыхание не могу отпустить. И, кажется, сердце не бьется.

- Знаешь… - Он задумчиво оглядывает мое запрокинутое лицо, останавливается на губах, и такое ощущение, что словно прикидывает что-то. Решает для себя. – Я хотел бы… Ну, я много чего хотел бы, конечно, но это может подождать… Недолго. Прогуляемся?