в историческом районе Бруксайд. Синтия могла сказать, когда ее муж испытывал сильный стресс, потому что он становился очень тихим. Хениг становился очень тихим, когда возвращался домой после заседаний FOMC в 2010 году. Он уединялся в своем кабинете, переоборудованной спальне наверху, и закрывал дверь. Хениг не мог говорить о том, что произошло в Вашингтоне, поскольку заседания FOMC были конфиденциальными. Но Синтия могла прочитать о голосовании "против" в СМИ, поскольку окончательный итог голосования был обнародован.

"Я вижу, что это физически изматывает его, когда ему приходится это делать. Ведь кому хочется быть не в общем мнении?" сказала Синтия. Много позже Синтия и Том были на светском мероприятии, и она услышала, как он рассказывал коллеге о том, каково это - быть одиноким инакомыслящим. "Он сказал, что это самая пугающая вещь, которую ты когда-либо испытывал. Сидеть в комнате, когда тебе предстоит голосовать, и ты говоришь "нет". Он сказал, что к этому нельзя относиться легкомысленно".

Хениг понимал, что его голос ничего не изменит. FOMC уже практически принял решение о количественном смягчении еще до начала заседания. Он проголосовал против, потому что считал это своим долгом. Но была и другая причина, по которой он это сделал. Он посылал сигнал американской общественности. Его голос был сигналом о том, что в ФРС есть разногласия по поводу того, что она собирается делать. По этому поводу велись споры, и по крайней мере один человек считал, что риски количественного смягчения слишком высоки, чтобы их оправдать.

К сожалению, послание Хоенига могло дойти до общественности только одним способом. Сигнал должен был пройти через экосистему американских СМИ, состоящую из кабельных новостных шоу, газетных статей, финансовых телеграмм и все более популярных партийных сайтов. В 2010 году эта медиасистема была разрушена и деградировала, что отражало и ускоряло распад демократических институтов Америки. Это стало основной причиной того, что количественное смягчение и 0-процентные процентные ставки были самой важной экономической политикой десятилетия и одновременно одной из наименее обсуждаемых.

Политика ФРС была навязчивой идеей лишь для небольшой части консервативного движения, но почти полностью игнорировалась всеми остальными. Спустя годы экономист по имени Карола Биндер проанализировала освещение в СМИ деятельности ФРС и количественного смягчения в период с 2007 по 2011 год, используя базу данных из более чем 300 000 новостных материалов. Результаты показали, что политика ФРС почти не попала в новости. Например, президент Барак Обама был главным ньюсмейкером примерно в 8 % всех материалов. Бен Бернанке был главным ньюсмейкером в 0,13 % материалов. Когда о ФРС писали, то только тогда, когда была какая-то готовая пресс-конференция, например, показания Бернанке перед Конгрессом. Заседания FOMC практически не освещались. Единственными изданиями, которые регулярно освещали деятельность ФРС, были специализированные службы финансовых новостей, такие как Bloomberg News, которые отправляли репортеров для освещения даже таких незначительных мероприятий ФРС, как выступления президентов региональных банков. Но их репортажи, как правило, фокусировались на одном: что ФРС собирается сделать и как это повлияет на рынки. Это были материалы, написанные для трейдеров с Уолл-стрит и едва ли написанные на английском языке. Они не проникали в более широкую дискуссию. "Я бы сказал, что большинство людей даже не представляют, что такое количественное смягчение", - говорит Биндер.

В тот вечер, когда Хоениг подал свое несогласие, Fox News показал сегмент о количественном смягчении, который длился более четырнадцати минут - целая вечность по стандартам телевизионных новостей. Влияние этого сегмента было бы непропорционально большим, потому что примерно 47 % американских консерваторов полагаются на Fox для получения большинства своих новостей. У американских либералов не было аналогичной сети, и они делили свое внимание между такими каналами, как Национальное общественное радио, CNN, The New York Times и MSNBC. Сегмент прайм-тайма Fox, посвященный количественному смягчению, собрал несколько миллионов зрителей. Его представил один из самых популярных деятелей телеканала, бывший ведущий радиошоу Гленн Бек. Его представление о Федеральной резервной системе было похоже на понимание наркомана, который сидел в номере мотеля и пытался подслушать через стену, как люди в соседней комнате говорят о центральном банке. Иногда он говорил вещи, похожие на правду, но в итоге оставлял своих зрителей гораздо менее осведомленными о ФРС, чем когда начинал говорить.

Бек предпочитал одеваться на телевидении в поношенный костюм и теннисные туфли. Его очки в толстой оправе и стрижка напоминают школьного учителя обществоведения начала 1960-х годов. Зрители доверяли ему почти до религиозной степени; Бек был одним из активных участников движения "Чайная партия", а его главной специализацией было описание масштабных и злонамеренных заговоров. Вечером 3 ноября Бек начертил на меловой доске цифру длиной : 600,000,000,000. Это означало стоимость облигаций, о покупке которых только что объявила ФРС. "Это то, что они называют количественным смягчением", - сказал Бек. Затем он подошел к новой меловой доске, на которой была начертана запутанная блок-схема с серией больших карикатурных стрелок, которые, казалось, обозначали потоки денег, или влияния, или что-то в этом роде, стоящие за новой программой ФРС. Как ни странно, все начиналось с организованного труда, изображенного профсоюзным боссом в шляпе-котелке и с сигарой, свисающей изо рта. Дальше все становилось еще более странным и все более неточным. Последняя карикатура на блок-схеме показывала группу банкиров в шляпах, и тогда Бек произнес свое последнее, кульминационное откровение.

"Я думал, мы ненавидим банкиров, верно? Нет, нет, нет. На самом деле это ФРС", - сказал он, волнуясь и выкрикивая слова. "Что такое ФРС? Не волнуйтесь - это просто собрание крупных банкиров. Ну, знаете, "Голдман Сакс". Мы не знаем точно, потому что нам не разрешают смотреть". О, это звучит честно! И вы идете к банкирам, а банкиры говорят: "Не волнуйтесь! Мы пойдем в казначейство и напечатаем еще денег. Мы просто напечатаем больше денег. А потом мы снимем эти деньги с печатного станка и купим ваши облигации...", - сказал он. Он заключил: "Знаете, где мы останемся? В полном разорении!" В основном это было неверно. ФРС не состоит из сборища крупных банкиров; она не полагается на Казначейство, чтобы печатать деньги; и количественное смягчение не собиралось оставлять Америку без денег, а наоборот, оставляло ее без денег, с триллионами новых долларов, влитых в финансовую систему. Единственная важная вещь, которую Бек сделал правильно, - это указание на то, что количественное смягчение повредит людям, которые сберегают деньги. Но в целом его выступление стало большой трагедией. Его выступление помогло сформировать повестку дня, которая волновала консерваторов в 2010 году.

Консерваторов Федеральная резервная система волнует гораздо