— Я думала… Но не нашла ответа. Просто потому что.

Я вспомнил заклинание сна из прошлого мира. На Земле такое не придумали. Почему-то. И зарядил по ней. Часов пять поспит. А там и у меня голова просветлеет. Я накрыл её одеялом, а сам пошел в её комнату. Но обнаружил, что она заперта. Вот же хитрая.

Я проснулся от того, что меня столкнула с дивана в гостином зале укутавшая в простыню Катя. По лучам солнца понял, что утро. Как раз прошло пять часов.

— Ты охуел? — вдруг она начала ругаться словно уличная шпана и зарядила мне под зад пяткой. — И что это было за заклинание? Как ты меня вырубил, мудила?

— Научу как-нибудь… Зато избежал разбираться с тобой на уставшую сонную голову. — я заполз обратно на диван и расселся на нем. — Присаживайся.

— Сиди тут, я оденусь схожу.

Но поговорить не получилось. Рано утром приперся двоюродный дядя. По образованию у него специальность управление производством. В жизни не работал за свои сорок два года. Чем зарабатывал? А можно ли заработать, катая в карты? Один или два раза можно срубить. Случайно. Зачем он пришел? Я же отрубил содержание. А он наверняка проигрался.

Катя спустилась на моменте, где он проговаривал как ему тяжело живется и сводит концы с концами.

— Работать пробовали? — улыбнулся я.

— Я дворянин! Я не могу работать! — принял он обиженный вид, но достойный.

— Образование зачем получали, дядя? — спросил я у Николая Григорьевича.

— Обязан был. Царь-батюшка велел.

— Император хочет чтобы мы свои места по наследству получали имея знания, а не на месте учась методом древнего финикийского ученого Тыка. — высказалась сестра.

— Короче, ближе к делу. — сказал я, подгоняя его.

— Я задолжал Фомскому Валентину Ярославичу двести тысяч.

— СКОЛЬКО? — разинул я род.

— Охренеть поиграли… — высказалась Катя.

— Стоп. Валентин, а не Дмитрий? Брат графа, так? — уточнил я, переглянувшись с сестрой.

— Устьлабинский животноводческий комплекс. — кивнула она.

— И именно Валентину Ярославичу принадлежит. — стал я прикидывать варианты. — Фомский младший, он очень азартный человек? — перевел я внимание на дядю.

— Постоянно играет. И играет хорошо.

— Производственный актив, как его брат, поставит на кон? — с хитрецой посмотрел я.

— Ну, если ставить вопрос именно таким ребром, то да. С полгода назад несколько родов из Армавира пытались выиграть у него его коровник. Ставили какие-то долговые расписки на рода из Хадыженска и Апшеронска. В итоге, проиграли ему, как вы поняли.

— Сестренка, смухлевать незаметно получится?

— Если будем играть в помещении с кондиционером, запросто. Краска на картах имеет в составе металлы. Достаточно магу моей сферы иметь тренированное восприятие и немного моего таланта.

— Да я понял, что из-за состава краски ты поиздевалась над девочками так, что они все извилины сломали, пытаясь понять, где ты их обставила. Как по поводу того, чтобы воспользоваться слабостью дяди к своей пользе? Сможешь картежника со стажем обуть?

— Сто процентов не дам, бери сразу несколько процентов на то, что мне может сильно не повезти с раскладами.

— Тогда… — я повернулся к дяде. — Николай Григорьевич, накрячимка мы Фомских красиво, как смотрите на такое?

Я отправил дядю готовиться к делу, а сам, по дороге на встречу с клиентами Кирин, начал договариваться об игре.

Я стоял, облокотившись на барную стойку игровой комнаты известного светского салона города. На барной стойке стояла бутылка Абрау-Дюрсо Brut d’Or Riesling, разлитая по двум бокалам типа «шале», отлитые по форме груди одной франксой императрицы. Соседом, который со мной выпивал из интересных бокалов интересный напиток с нотками цитрусов был граф Фомский. Предложение на такую игру, что естественно, одобрить мог только глава рода, хотя коровник и не принадлежал ему. Но играем не на корову, а на коровник с коровами. Я же на стол положил дипломат с несколькими пачками бумажек с двуглавыми орлами на два миллиона. Сперва Дмитрий Ярославович сильно удивился подобному моему поведению. Ведь с виду у меня род с проблемами в финансах. А я тут такими суммами разбрасываюсь. Кстати, деньги у меня после продажи акций Маэды были, но на счетах рода, а не в наличном виде, поэтому взял из денег Лэйлы Керн, предварительно сообщив зачем.

И Лэйла, и Олеся попались на трюк Кати, когда играли в покер. Поэтому Лэйла не сомневалась, что я верну эти деньги. Вот только присутствовать не смогла, свои дела, у самой была гонка на официальной трассе, на кону главный приз — сто тысяч рублей. Еще один способ, как она зарабатывает на жизнь.

За игровым столом сидела сестра и мужчина, чуть более молодой, чем граф рядом со мной, но похожий на него. И он явно нервничал, поскольку выиграл он только одну из четырех игр. Он не мог просто прочитать эмоции Кати, она даже с уверенностью проиграла. Карты сложились так, что можно было только блефовать, комбинация бы не усилилась.

Сестра мухлевала интересно. Она в условиях, когда работает много электрических приборов, становится сверхчувствительным сенсором. И самое лучшее, если работает ионизатор воздуха, кондиционер, например. И она на своем уровне восприятия просто видит все карты своим электрическим осязанием. В городских условиях она один из лучших сенсоров, ведь мало что имеет такую же гибкость, как электромагнитное излучение. Более того, любое волновое излучение будет подпадать под её способность, когда она увеличит ранг. Но в лесу она теряется вплоть до блуждания в трех соснах. Дерево очень хороший изолятор…

— И как же она видит, какая карта будет следующей? — вдруг спросил граф.

— Это родовой секрет, Ваше Благородие. — пожал я плечами.

— Ни один детектор, ни я сам, магии не опознаю. Что это такое? Ясновидение?

— Это редкая способность. В нашей стране она появляется более-менее регулярно только у народов далекой Сибири. Ну еще у жриц японских богов, и то, редко-редко. Она точно не жрица Наруками Райдзина.

— Кого? — удивился граф.

— Бога грома и молний в буддийской и синтоистской религии.

— Почему его?

— Дмитрий Ярославович, моя сестра управляет электричеством как никто в её возрасте. Ясновидение бы у неё появилось только в том случае, если бы она забралась очень высоко в иерархии мико.

— Электричество? Но я же не чувствую заклинаний.

— Повторяю, секрет рода.

— Ладно. Но играть с вами точно никто не будет.

— Это еще почему? Факт шулерства вы не обнаружили. Только ненормальность её невероятного везения.

— А вы правы… Как насчет того, чтобы поучаствовать в одной игре в Ростове?

— Опасность? — уточнил я.

— Ничего опасного. Светский вечер в кругу благородных людей.

— Уважаемые люди будут присутствовать? — конкретизировал я вопрос.

— За кого вы меня