«Надеюсь, не уроню свое достоинство, если посижу с ними! Вроде и граф, и барон держатся с подчиненными ровно…Не выгонять же мне их? Не думаю, что они будут злоупотреблять в будущем, все- таки видно, что о границах помнят… А так, глядишь, доверие завоюю…Все лучше, чем неприязнь» – снова, как летом, решила Нина и заняла свое место. Обед начался.

* * *

Лежа ночью в своей кровати, Нина вспоминала гостей, обед, разговоры, осмысливала впечатления и улыбалась… Давненько она так не проводила время: вроде и компания незнакомая, и разница в статусе сдерживала обе стороны, но ощущение покоя и близости, витающее в зале, сглаживало шероховатости и неловкости, а мягкий юмор, проскальзывающий нет- нет в словах гостей, был подобен огонькам елочных гирлянд – блестит и радует.

Глава 30

За стол Нина, на правах хозяйки, позвала и четверых охранников, чьё шумное присоединение к компании свидетельствовало: парни знали о визите, более того – они знакомы со всеми присутствующими!

Лейс не стал сидеть со взрослыми: они с Айрис занялись малышами. Мелкие Петерсены и дети Данов, тоже знающие друг друга, ушли в кабинет, где под присмотром старших парня и девушки ели, играли, разговаривали.

Нильс и Мадсен вовлекли Уве Дана в игру, которую освоили благодаря идее Нины и мастерству Матиаса Йенсена. Как она называется, попаданка не знала, но объяснить рукастому деревянщику сумела.

Эту забаву она видела в исторических дорамах: в узкогорлый кувшин с небольшого расстояния забрасываются стрелы. Матиас покумекал, покрутил и смастерил набор оперенных длинных прутков для треснутой вазы с мансарды, после чего все мужчины в Мозеби «резались» по вечерам в саду в эту игру, назвав ее «горлопалки»!

Была еще одна настольная игра из тех же азиатских сериалов, «башня», кажется: деревянные короткие брусочки складываются в высокий столбик по три накрест, потом игроки вытаскивают по одному снизу, перекладывая вытащенный брусок наверх и стремясь сделать это так, чтобы башня выросла, став «кружевной», но устояла.

Айрис, заметив интерес маленькой Ханне к снежинкам и сидящим на подоконниках гномах- нисе, принесла лоскутки и сноровисто шила куклу для девочки, пока та старалась вырезать из бумаги белую снежинку, в чем ей помогал Лейс.

Дети азартно соревновались, веселились и совершенно не мешали беседе взрослых. Идеально!

* * *

За обедом Нина поняла несколько вещей и подтвердила ранее приходившие в голову догадки.

Первое – здесь не принято ставить на стол горячие блюда, их разносят в больших емкостях и передают из рук в руки едокам, чтобы те обслуживали себя сами, а потом повариха/хозяйка либо уносит остатки, либо отставляет на край стола или куда- нибудь еще.

Второе – рыбные закуски и мясные не смешиваются, то есть, размещаются в разных местах стола.

Третье: местные не любят есть свежие овощи, а вот вареные, тушеные или маринованные – очень даже (то- то летом ее салатики не вызывали восторга!), особенно с густыми соусами на основе сливок.

И еще: выпечка по большей части несладкая, но это из- за дороговизны и редкости сахара (это выяснилось во время чаепития –проскользнуло в разговоре). Тогда Нина подумала, насколько тактичны ее домочадцы, оказывается…

Ида готовила обед в расчете на местные привычки, но все- таки с ноткой новизны: грибная лапша, тушеная кислая капуста из бочонка, что солила Нина, поданная к жареным колбаскам, и повидло на меду на десерт с булочками на пиве.

Гости привезли с собой небольшой бочонок темного крепкого пива, а для женщин Ильзэ выставила кувшинчик слабой травяной настойки.

Нина боялась опьянеть, поэтому только пригубляла, гости же особо не стеснялись, подчеркивая, что так выражают уважение хозяевам, однако никто не напился или даже сильно не захмелел.

«Да что им те литр- полтора на нос! Да еще и с закусоном!»- хмыкала внутри виконтесса.

Глядя на мужчин и их спутниц, попаданка отмечала взаимодействие между полами – ровное, без принижения одних и возвеличивания других, и это было приятно.

Иномирянка ревностно отметила, что капусточка ее зашла, лапша удивила, а вот соленые крепенькие грузди с луком и салат из моркови с чесноком и самодельным майонезом, недавно освоенный кухаркой и нравившийся ее домочадцам (наверно, Ида потому и сделала), остальные не оценили: попробовали по разу и всё.

«Подумаешь, нам больше достанется! Ничего вы не понимаете в колбасных обрезках!» – слегка обиделась попаданка. Ивер тоже хмыкнул, но промолчал.

* * *

Сытые и чуть хмельные селяне, видя спокойное поведение виконтессы, постепенно развязывали языки, и к десерту беседа за столом шла довольно непринужденно и касалась будущего поместья и их видов на это самое будущее.

Слово брали и женщины, особенно Ильзэ. Нина, слушая довольно язвительную рыбачку, отмечала ее рассудительность, уверенность и явные познания в агротехнике, которые признавались остальными присутствующими.

Выступила и Аннегрете Бьяруп, когда разговор зашел об увеличении земельных наделов и размерах арендной платы.

- Ваша милость, уж простите, но я скажу…Тяжело вдовам: земли, кроме огорода, нет, не положено, делаем все руками да лопатами. Хорошо мне, еще при свекре покойном коз держали, так я за ними, как за детьми малыми, ходила, сумела сохранить, благодарение Господу! Ну и участок у меня чуть в низинке, земля там влажная, в самый раз под капусту. С того и живем с дочерьми.

А ведь есть и такие бабы, что окромя огорода и печали, нечем похвастаться. Ну, помогает нам община, да, совсем уж с голоду не пухнем. Да только обида иной раз берет! – толстушка разволновалась.

– Руки ж есть! Работать можем, прясть можем, шить…Да только куды идти нам за монетами- то? Работы поденной нету на острове столько, чтобы на всех хватало. Ну, раньше, конечно…Да от детей куда уйдешь, если оставить не на кого?

Нина начала догадываться, к чему скоро подойдет вдова Бьяруп, и не ошиблась.

- Я к чему, фру Нинель, простите, Ваша милость! Ильзэ говорила, вы тоже вдова, так, разумею, понять можете…Нисы вона какие у Вас, прям картинки…А, может, Вы и нас чему поучите? Ну, такому, чтоб бабы, дома сидя или недалеко от него не отходя, могли сделать, а? Ваша милость? – Аннегрета в полной тишине смотрела на хозяйку Мозеби глазами, полными слез и мольбы, перемежающейся с надеждой.

Мужики закашлялись, опустив головы, жена старосты вторила взгляду толстушки, а Нина чувствовала – от её ответа зависит многое.

- Хм, фру Бьяруп, я, если честно, вот сейчас пообещать Вам молочные реки и кисельные берега не готова…Но это не значит, что Ваши слова я пропущу мимо ушей…Кое- что я умею, да, кое- что знаю, кое о чем мечтаю,