Шрифт:
Закладка:
А так прошли переезд, тут повезло, немцы проехали и дорога пустая, перебежали, ведя людей и телегу, и дальше по обочине железной дороги уходили. До самой темноты, не раз видя немецкие самолёты небе. Наших не было. За час до темноты я объявил о привале, разбиваем лагерь на ночь, для этого чуть углубились в лес, место хорошее, укрытие, и вода рядом, пулемёты поставили на позициях, на подходах, один боец там дежурил, часовой посматривает по сторонам. Старшим Никитина поставил, хорошо командовал, велел сварить суп куриный, тушки в воде держали, чтобы не испортились. Кузьмин обещал заняться, ему бойца в помощь. Шофёр коней поил и обихаживал. Сам отошёл, и спустившись в овраг, меня терминатор охранял, достал его, стал просматривать фильм. Мне после попадания ну очень интересно стало его посмотреть.
Надо сказать, фильм-то так ничего, как опытный зритель и даже кинокритик, твёрдые семь баллов из десяти. Доронин в фильме амёба, только под конец командовать стал. У меня уже не по сюжету было. К дороге не выходили, по нам не стреляли, это я изменил историю, мотоциклист по лесу безоружный отряд не гонял, мы его вообще не видели, зато хутор взяли, повозка с добром, бойцы довольны, сыты и вооружены. Одно их тревожит, и очень сильно, непонятность ситуации, немец давит, но парни ждут, когда наши в ответ ударят. Те верили в Красную Армию. По сюжету много что интересного было, Петров и Урин самоубийство совершили, я это так назвал, хотя они герои, напали на немцев, расстреливая, пока их не убили. Тут такого не будет. Дрон показал советский аэродром недалеко, километров тридцать, там немцы сейчас. Я уже отправил туда двух терминаторов, привязав их к себе, к новому телу, оба не из жидкого металла, один техник. На аэродроме два на вид целых самолёта, глянет ночью, не тревожа немцев. Будем подходить, те охрану уничтожат. Пешком топать, да ещё по лесам Прибалтики, мы в Литве были, желания никакого не имею. Закончив просмотр, задумался. До наших в сентябре отряд только дошёл, да от этого отряда всего двое и осталось. Доронин там был, хоть это радует. Задерживаться в тылу у немцев я не желал. А что, я уже попадал на эту войну, в лейтенанта-пограничника, и крушил немцев, с помощью терминаторов, довольно долго, почти три недели, пока случайный снаряд не накрыл, так и погиб. Тут хочу выйти к своим, посмотреть, что будет. Мне интересно. Да и парням я другой судьбы желаю.
Выходить буду с серьёзными делами на отряде. Завтра весь день идём к аэродрому по пути пару небольших групп противника накроем, их моторизованные группы часто по дорогам носятся, неплохо бы офицера взять, вывести к своим, глядишь что обломится. А на аэродроме две машины, бомбардировщик, по-моему тяжёлый, четырёхмоторный, и одномоторный моноплан с верхним расположением крыла, судя по окнам, пассажирский. Я поискал по книжке самолётов СССР, нашёл похожий силуэт, это «К-5», десять пассажиров берёт, а нас как раз десять, даже место для груза будет. Терминаторы уже добежали до аэродрома, а чего им за час тридцать километров отмахать? Приказал привести эту машину в порядок, откатить в лес и замаскировать, взять под охрану. Немцев уничтожить. На этом пока всё. Сам свернулся и вернулся в лагерь. Вовремя, как раз суп сварили, и картошки немного запекли, по две шутки на каждого, как второе. Суп наваристый, все тушки в нём отварили. Я свой трофейный котелок отмыл в ручье, приборы все, так что налили половником, и вот поели. Жаль, но хлеб закончился, как раз мой каравай и остался, нарезали его, каждому, но по куску досталось. Ну и картошки, с крупной солью. Да ещё солёные огурцы были, из бочки достали целое ведро. Отлично пошло. Потом чай, чайник на ветке над углями висел, пыхтел. После этого назначил часового, прошлого сменили, дал ему свои наручные часы, указав, когда и кого поднять на смену, и всё, мы уснули. Шинели как раз были. У меня ещё и плащ-палатка, нашёл в одной из машин, навес над собой сделал.
С утра, позавтракав, доели суп. На костре чаю вскипятили, заодно картошки ещё запекли, на день, ну и котёл отмыли. Остатки варёных куриц завернули в материю, днём поедим. Я отходил, вышел на связь со своими железными бойцами на аэродроме, самолёт те укатили и ветками замаскировали, немцы так ничего и не поняли, те похожий, другой модели, но разбитый перетащили. Охрану те не тронули, рядом встал крупный отряд противника, могли выстрелы внимание привлечь. Правильно сделали, пусть сторожат. Самолёт, скажем так, на ходу, как утверждал техник. Улететь сможем. Потом достал из Кармана двух своих терминаторов, из жидкого металла. Минут десять давал им указания, те внешность уже приняли под немцев. Солдаты. Один с карабином, рядовой, второй якобы унтер с автоматом и пистолетом. Всё снаряжение, каски на месте. Вернулся, бойцы собирались, вещи на телегу грузили, коней запрягали, когда я громко скомандовал:
- Не стрелять! Свои. Эй, разведка, подходи.
Бойцы держали оружие в руках, и вовсе глаза смотрели на двух немцев, что из глубины леса с наглыми улыбками подходили.
- Здоров, Доронин, - сказал унтер. - Давно не виделись.
- Месяц, не так и давно. Славин, ты чего тут бегаешь, да ещё в чужой форме? - поручковавшись с тем, спросил я.
- Приказ отдали, надо выполнять. Какой, извини не сообщу, военная тайна.
Терминаторов уже окружили мои бойцы, радостно хлопая по плечам, спрашивая, что и как. Я же приказал им замолчать, и спросил у гостей:
- Наши где? А то мы оторваны, на лесозаготовках были без оружия, ничего не знаем.
- Наши, - криво улыбнулся «разведчик». - Драпают наши что пятки сверкают. Немцы начали окружать наши армии в Прибалтике, через три-четыре дня котёл захлопнется. Генералы в панике, бегут бросая войска, один форму скинул, переоделся под крестьянина. Сам видел. Хотя не все, некоторые в атаку поднимают бойцов, и гибнут первыми. Такое тоже видел. В общем, все пограничные армии разбиты, бегут, это факт, мы это как раз и выясняли.
-
