Шрифт:
Закладка:
Дверца повозки, отворяясь, хлопнула, и, открыв глаза, Софи увидела, что на сидение напротив неё опустился принц Уильям.
— Ваше высочество! — растерялась Софи. Она не видела его с того самого дня, как узнала, что приходится дочерью герцогу Аркарту.
— Хотела уехать, не попрощавшись, милая Софи? — спросил он её, улыбнувшись. — Или теперь мне стоит называть тебя леди Софи?
Щёки Софи зарделись.
— Простите, не стала вас беспокоить перед таким важным событием, — задыхаясь от волнения, ответила она. Они оба понимали, про какое событие вела речь Софи.
— Ты не можешь просто взять и уехать! — внезапно сказал он, склонившись к ней. — Я ведь так и не исполнил твоё желание!
Софи грустно рассмеялась. Она совсем забыла об этом!
— Ох, моё желание! Да, я помню, — Софи потупила взор. — Просто, будьте счастливы, ваше высочество.
Он поджал губы, а затем вымученно улыбнулся.
— У меня есть для тебя подарок, — он протянул ей коробку, обёрнутую бумагой, которую всё это время держал в руках.
— Подарок? — растерялась Софи. — Что вы, ваше высочество, не стоило!
— Я настаиваю, леди Софи, — сказал он, нежно проведя пальцами по её щеке. Нежное прикосновение всколыхнуло в ней целую бурю чувств.
Внутри неё всё кипело и рвалось к нему, но Софи сидела, сжимая пальцами мягкую бумагу подарка. Она старалась не плакать, упрямо сжав губы, но одна предательская слезинка всё-таки сползла вниз по её щеке, оставляя после себя огненный след. Смахнув её пальцами, принц Уильям запечатлел на её месте нежный поцелуй и вышел из повозки, прикрыв за собой дверцу. Щемящая пустота накрыла Софи с головой, и она едва сдержала рыдания, рвущиеся наружу, когда рядом с ней сели Хлоя и отец.
Получив приказ трогать, возничий взял в руки вожжи, и резвая четвёрка понесла их по извилистой дороге в сторону Эдинбурга, навсегда увозя Софи от Уильяма. Выглянув в окно, Софи увидела Уильяма, одиноко стоявшего на подъездной аллее и провожающего их карету рассеянным взглядом.
Развернув подарок, Софи, к своему изумлению, обнаружила там его шахматы. Склонив низко голову, она чувствовала, как на мягкую бумагу капают горячие слёзы.
А повозка, набирая ход, неслась всё быстрее…
Глава XVII
С момента отъезда Софи из Бейли-Эршир минуло целых три месяца. С тех пор её жизнь круто поменялась. И дело было вовсе не в том, что Софи сменила простое платье королевской служанки на дорогие шелка и бархат, вовсе нет! Теперь у неё появилась семья — настоящая семья, которую она очень полюбила, и о которой не смела и мечтать.
Её отец, Льюис Аркарт, души в ней не чаял, и они много времени проводили вместе, будто стремясь наверстать упущенное. Он рассказывал ей о матери, о себе, а Софи, в свою очередь, про свою жизнь в Бейли-Эршир, про учёбу в аббатстве. Она хотела рассказать ему всё-всё!
Отбросив заботы и треволнения, словно ненужный хлам, Льюис Аркарт впервые за столько лет по настоящему наслаждался жизнью в обществе Софи и Хлои. Своим чутким вниманием и безграничной любовью, они преобразили его до неузнаваемости. Герцог будто сразу помолодел. Любой, кто видел его, мог безошибочно сказать — теперь он счастлив.
Хлоя оказалась права — Софи очень понравилось в Мерхорне, и она быстро здесь освоилась. Жизнь за его прочными каменными стенами текла размеренно и неторопливо, словно река, что окружала замок со всех сторон. Мерхорн поражал своей красотой и величием: множество высоких башен со шпилями, что тянулись к голубым небесам, витражные стёкла, мерцающие в свете восходящих лучей солнца, подвесной мост, длинной в сотню метров, чудесный сад, ничем не уступающий королевскому. За всем этим великолепием следил целый штат слуг под бдительным руководством Фионы, здешней управляющей. Уж эта дамочка могла дать фору самой Гленне!
К слову, слухи по Эдинбургу распространялись со скоростью лесного пожара (например, о том, что тот самый герцог Аркарт, затворник Льюис Аркарт, обрёл потерянную дочь!), но ни о принце Уильяме, ни о том, как прошла его свадьба Софи так ни от кого и не услышала. Вот чудеса! Отец и Хлоя, будто догадываясь о её чувствах, не поднимали при ней эту щекотливую тему.
Днём, в окружении родных, Софи забывалась, но когда на землю опускалась ночь, и она оставалась одна в своей спальне, мысли-предатели моментально уносили её в Бейли-Эршир. Смотря в потемневшее небо до тех пор, пока тусклый рассвет не золотил бледный горизонт, Софи изнывала от неизвестности. Тоска и отчаяние сжимали грудь железным обручем, да так, что порой становилось трудно сделать вдох.
Вглядываясь в серебристый диск луны, она всё думала, помнит ли он ещё о ней?
Она помнила, и всё никак не могла позабыть…
Ближе к концу декабря, когда снег за окнами укутал всё белым пушистым одеялом, Софи сидела в общей комнате на втором этаже Мерхорна. Она откинулась на спинку тёмно-коричневого плюшевого кресла, поставив ноги на тёплую подставку, что стояла возле огня, и неумело сжимала в руках пяльцы. Хлоя расположилась возле окна, постоянно поглядывая на заснеженный двор. Ей нравилось наблюдать, как хрупкие снежинки, плавно кружась, бесшумно опускаются на землю.
Огонь в камине согревал комнату, и наполнял её приятным светом.
Софи поудобнее перехватила пяльцы. Она хотела вышить платок для отца с его инициалами, но у неё ещё плохо выходило, и Хлоя взялась ей помогать. Безусловно, Хлоя оказалась более терпеливым учителем, нежели сестра Розали. Она была ласкова и нетороплива. С её уст не сорвалось ни единого упрёка. Вот и в этот раз, когда у Софи запуталась нить, она бросила на Хлою взгляд, полный надежды.
— Сейчас я помогу тебе, — засмеявшись, сказала Хлоя. Она встала со своего места и подошла к Софи. Умело распутав плотные нити, она погладила Софи по плечу. — Лучше вот так сделать. Дяде очень понравится твой подарок! Ты отлично выбрала цвет для вышивки! — похвалила она.
— Надеюсь.
