Шрифт:
Закладка:
Когда ее кулак сжали и резким движением направили вниз, она почувствовала острую боль, а жидкость, покидая ее организм, закапала в керамическую чашку. Только сейчас Диана поняла, что закрыла глаза, ощущая этот процесс как нечто интимное, происходящее между двумя людьми. Бэд же неотрывно следил за наполняющейся кружкой, поверхностно дыша, едва поворачивая лезвие ножа, чтобы рана не затянулась.
В его взъерошенных волосах застряли кристаллики соли, видимо, он искупался в море, пока отсутствовал. Кожа на покрытой небритым волосом шее пахла хлопковой рубахой, пропитанной тяжелым трудом и горячим солнцем, и борода на подбородке слегка примялась из-за воротника
— Не смотри так на мою шею. — Произнес он сипло, поймав ее долгий взгляд на своей коже.
— Я просто так. А сколько тебе лет? — Она прикинула в уме, что ему вряд ли было больше сорока пяти, когда его обратили, но как давно это было.
— В отцы тебе гожусь. — Ушел от ответа Бэд Лак.
— А дети у тебя есть?
— Они давно умерли. Не сдавливай локоть, плохо течет.
— Ты знаешь, что такое нитрат аммония? — Неожиданно спросила Диана, сама не замечая, как перед глазами после его слов предстал отец с полотенцем на лице над паром из алюминиевой миски.
— Где слышала это? — Невозмутимо спросил Бэд, но рука его напряглась, сжимая ее кулачок с зажатым ножом.
— В общежитии отцу предложили обезболить. Ему сегодня палец отрезало на производстве… ты не против, если я у тебя задержусь? Не могу я домой пойти… там всё кровью пахнет. — Диана ссутулилась и опустила глаза в пол, изучая рисунок старого линолеума.
— Кто предложил? — Не ответив на вопрос, поинтересовался Бэд, убирая нож от девичьего локтя и большим пальцем смахивая последние капли в полную кружку.
— Тот урод, что меня избил. Он местный, на фабрике работает. Это вредно? Наркотик? — Диана даже не обратила внимание на затягивающуюся рану. Она уже стала привыкать к своему новому телу и его возможностям.
— Для людей нет. Использовался раньше в хирургии и в стоматологии. Обычный веселящий газ. С твоим отцом все будет хорошо, только на работу пока ходить не стоит. — Бэд протянул руку и бережно схватился за кружку, касаясь бедер Дианы через джинсы. Неловкость усилилась, когда они встретились глазами, и он понял, что она напрягла бедра, зажав его пальцы на кружке между своих ног.
— Для людей нет, а для таких как мы с тобой? — Глядя ему в лицо, произнесла Диана. — Что ты взял из трюма Эльзы?
— Не разбей кружку, малышка. — Покачав головой, проговорил Бэд, намекая, что она ступает на опасную территорию своими вопросами.
— Мышиная смерть? — Снова спросила Диана. — Это веселящий газ?
Выдохнув Бэд, прекратил попытки извлечь кружку и вытянул свою руку, чтобы не уронить драгоценный напиток, и продемонстрировал жест примирения, подняв ладонь.
— Это одно и то же. Мышиной смертью иногда называют сухой нитрат аммония, смешанный с фосфатной солью. При нагревании этот порошок разлагается на водяной пар и закись азота, которая, попадая в легкие, вызывает гипоксию мозга. Люди используют его для анестезии и в химическом производстве, а вампиры для получения мн-м... назовем это особым состоянием сознания.
— Маленькая смерть? — Любопытство завладело Дианой. — От этого можно умереть?
— Окончательно нет. Твой мозг просто задыхается из-за того, что клетки регенерирующие тебя временно перестают поступать в него с кровью. Когда эффект проходит, в-частицы захватывают артерии вновь, наполняя все капилляры и соединяя нейроны. Как будто тебя заново подключают к электричеству. Говорят, некоторые видят солнечный свет, когда дышат им. — Бэд с благодарностью принял кружку от Дианы и отпил. — Сид перевозит большие партии нитрата амония в гробах под видом транспортировки вампиров. Ни один таможенник или полицейский не заглянет в такой гроб ни днем, ни тем более ночью. Так им удается избегать налогов и расследований.
— Ну и что? Это плохо? Это же не наркотик? — Пожала плечами Диана.
— Это незаконный бизнес. И весьма прибыльный. — Серьезно воззрился на нее Бэд Лак. — Кайф небольшой как от пива. Но если ты будешь употреблять его регулярно, то привычка может стать вредной. Посчитай сама, в пяти литрах дешевого пива содержится одна таблетка димедрола, это наркотик. Однако в таком минимальном количестве на стакан это законно. А если его употреблять каждый день, пусть даже и разведенным в солодо-хмельном сиропе, то очередь покупателей не иссякнет никогда.
— Хочешь сказать, что он вызывает привыкание? — Задумчиво откинулась назад девушка.
— Желание ощущать эффект вновь и вновь, это и есть привыкание. Но само по себе средство не считается наркотическим.
— Как такое возможно?
— А как можно обдолбаться, выпив пять пузырьков сиропа от кашля для детей? — Развел руками Бэд Лак. — Очень просто. Нужно просто обладать извращенной культурой его потребления или неправильно дозировать средство. И оно из лекарства превращается в яд, вызывающий визионерские переживания в лишенном кислорода мозге.
— Откуда ты все это знаешь? — Рассматривая потолок, лежа на кровати поинтересовалась Диана. — Я имею ввиду, ты говоришь так, будто ты все это пробовал.
Махом прикончивший кружку Бэд, устроился на подушке рядом с ней, довольно поглаживая грудь.
— Я просто живу уже достаточно долго, чтобы понять, что история человечества - это история наркотиков, просто в разные времена это был то мескалиновый кактус, то псилоцибиновый гриб. И все это на заре своего появления считалось безвредным. Когда-то в кока-колу добавляли чистый кокаин, считая это детской бодрящей вкусовой добавкой по сравнению с зависимостью от опиума. Теперь у меня нюх на наркоманов как у полицейского пса.
— Кстати, а где же твоя собака? — Неожиданно вспомнила Диана.
— Не было собаки. Тебе лучше не знать, что я оттирал этим мылом. — Он потянулся и устроился поудобнее. — А ты собираешься спать здесь? Я храплю.
— Уже ухожу на пол, папочка. — Диана спорхнула с кровати и улеглась на своем одеяле, бросая взгляды на Бэд Лака. Ночь еще была в разгаре, и она совсем не хотела спать, но быть навязчивой не любила.
Слушая пение сверчков в
