– Понимаю, – Диана кисло улыбнулась. – Надеюсь, мы все же еще увидимся.

– Все возможно, – пробормотал я.

Уже когда шел к выходу из кабинета, меня остановил напряженный голос Дианы:

– Аллин, постой!

Черт! Похоже, без неприятной сцены все же не обойдется. Но я ошибся. Вместо того чтобы начать меня уговаривать не бросать ее, Диана заголила одну руку.

– Скажи, ты смог бы избавить меня от этого?

На только что абсолютно гладкой коже проступило изображение черного паука. Что это, мать его, такое?! Какая-то невидимая татуировка, которую можно проявлять по собственному желанию? Перейдя на истинное зрение, я похолодел. Черное нечто, будто живое, пульсировало и тянуло вовне одну из нитей-щупалец. Другие распространялись по всему телу, оплетаясь вокруг жизненно важных органов. А ведь я не раз смотрел на Диану истинным зрением и не видел ничего подобного.

– Что это такое? – охваченный любопытством исследователя, спросил.

– Метка. Такая же есть у всех членов общества, о котором я тебе говорила, – нарочито спокойно сказала Диана.

Она будто бы ждала от меня чего-то. И для нее от этого многое зависело.

– Подожди минуту, – проговорил я, начиная настраиваться на аурное зрение.

Диана не мешала и не отвлекала, продолжая с затаенной надеждой смотреть на меня. В аурном зрении метка тоже выглядела необычно. Она не была руной, которую можно было бы разрушить или повредить. Чем-то это напоминало то, что я увидел, взглянув таким образом на Эрдана Нисари. Будто сгусток самой тьмы, буквально фонящий опасностью. Я попытался все же коснуться его эльмом, напитанным светлой энергией. Но остановился, не доведя до конца. Такой угрозой на меня повеяло. А интуиция буквально взвыла, что не стоит этого делать.

– Извини, моих знаний пока не хватает, чтобы убрать это, – с неохотой признал, переходя на обычное зрение.

Диана как-то обреченно вздохнула и снова сделала метку невидимой.

– Это ведь Нисари на тебя поставил? – попытался я узнать хоть что-то, но женщина будто бы замкнулась в себе.

– Тебе пора, Аллин. Удачи в твоих начинаниях, – улыбка не коснулась ее глаз.

Чуть нахмурившись, я покинул кабинет Дианы. Интересно, что бы было, если бы мне удалось снять метку? Но вряд ли об этом теперь узнаю.

Выйдя за ворота, где ожидала моя карета, я махнул рукой скучающим охранникам, что готов ехать.

Не знаю, что толкнуло меня вначале осмотреться с использованием истинного зрения. Наверное, в последнее время слишком сильно усилилась паранойя. Я уже шел по направлению к карете, дверцу которой услужливо распахнул передо мной кучер, когда какая-то нестыковка царапнула глаз. Я замер на месте и вгляделся получше.

Не показалось. Едва заметное мерцание из-под днища экипажа выбивалось из общей картины. Цвет плетений красноречиво намекал, что задействованы огненная и земляная магия. Охранники, почуяв неладное, напряглись.

– Что-нибудь не так, тирр Аллин? – подскочил ко мне десятник.

Кстати, другой, а не тот, который был при мне во время покушения. Того отец все-таки наказал временным заключением в карцер, чтобы в следующий раз был бдительнее.

– Кто-нибудь из посторонних подходил к карете? – прищурился я.

– Эм-м… Не припомню такого, тирр Аллин, – осторожно отозвался он. – Наши люди теперь удвоили бдительность.

Вот только если действовал кто-то под завесой, могли и не заметить. А переходить на истинное зрение они, в отличие от меня, не умеют. Продолжая изучать небольшой артефакт, прикрепленный к днищу кареты, я понял, что это. Придумка Гриана Борда, между прочим. Артефакт отложенного взрыва. Срабатывает при заданных условиях. В данном случае, стоило мне залезть в карету, грянул бы взрыв. А при таком близком контакте не уверен, что даже мой защитный артефакт бы выдержал.

Мысленно благодаря свою паранойю, я подошел к экипажу и осторожно извлек опасный предмет. Нажал на кнопку, дезактивирующую взрыв, и посмотрел на побледневшего десятника.

– Знаете, что это такое, лейтенант?

– Какой-то артефакт, – хрипло проговорил он.

– Блестяще! – с сарказмом отозвался я, а потом рассказал о том, что было бы со всеми нами, если бы я сел в карету.

На мужика было больно смотреть. Мысленно он уже представлял, что за такое его даже не в карцер посадят. Тут как бы головы не лишиться! Его люди умудрились подпустить к экипажу постороннего. Но пусть даже так. Они не осмотрели карету и не удостоверились, что ехать мне в ней безопасно. Пусть даже такой способ убийства в этом мире практикуют нечасто. Но все же саму вероятность стоило предусмотреть. М-да, что-то охрана отца совсем мышей не ловит. Или я чересчур требователен? Не факт, что сам бы на их месте заметил подвох.

В карету я так и не сел, пусть и убедился, что там больше нет никаких сюрпризов. Поехал верхом в окружении хмурых охранников, явно чувствующих свою вину. То, что все закончилось хорошо, было величайшей удачей. Но надолго ли ее еще хватит?

Приехав домой, я решил, что не стану сегодня больше искушать судьбу и останусь здесь. Отца в известность о происшествии поставил. Кларенсу Ринду тоже передали информацию и дали приказ удвоить рвение по поиску тех, кто так рьяно взялся за мое устранение. Я же занялся усилением защиты особняка и прилегающей территории. Нужно сделать так, чтобы из чужих даже мышь не проскочила. Или, по крайней мере, мы были предупреждены сигнальными плетениями, если заберется чужак. Работа кропотливая и муторная, с привязкой аурного следа к артефакту-основе. Но зато можно потом быть уверенными, что даже под «скрытами» никто не пройдет. По крайней мере, под теми, которые доступны другим магам. А насчет «универсального», тут проще – как только в пределах километра оказывается кто-то с моими активированными артефактами, где сделаны нужные закладки, я получаю слабый сигнал от источника. Могу даже проследить местонахождение вторженца, если захочу.

С охранниками отец провел долгую и не слишком приятную беседу по поводу того, как нужно выполнять свои обязанности. Лейтенанта, сопровождающего меня, показательно разжаловали в обычные воины. Еще и выпороли плетью и посадили в карцер на неделю. Причем все считали, что он еще легко отделался. Могли и вовсе казнить. Но мы сейчас на вражеской территории, можно сказать. Каждый человек на счету. Да и я попросил отца особо не зверствовать. В той ситуации практически любой бы проштрафился.

Кларенс Ринд явился к вечеру