если владелец пожелает ее продать. Полученный от юристов файл я тут же переслал Элис и Клигу. Шериф тоже переживал по поводу того, что делать с инспектором, которого уже выслали, чтобы забрать находку. За то время пока до планеты добирался сотрудник имперской безопасности, с моей подачи Элис получила справку от эксперта государственного аукциона. За небольшую плату он собрал все похожие случаи продажи капсул такого типа через аукцион и назначил оценочную стоимость предположительного лота в пять миллионов. Цена была честная, тут без всяких взяток и подтасовок. Любая служба могла перепроверить эти данные.

Прибывший через неделю сотрудник СБ был неприятно удивлен тем, что забрать находку он не может. За дело взялся шериф. Он просто вывалил на служаку весь ворох документов, и за одно напомнил, что на планете действует колониальное право. И если он попытается взять чужое силой, то его могут спокойно пристрелить, не нарушая законов будучи в своем праве.

Мы сидели в баре, когда СБшник приперся туда чтобы поговорить с Элис. Он подсел за наш столик и сунул нам в лицо свой номерной жетон.

- Элис Ронг. К моему огромному сожалению я вынужден завести на вас дело. Вы препятствуете проведению официального расследования.

И Элис, и я в этот момент вели протокольную запись.

- А так как вы не являетесь гражданкой империи Аратан, - продолжил безопасник, - вы подпадаете под статус недружественного агента. А это лишает вас всех прав на территории империи, с последующей депортацией.

- Я не препятствую вашему расследованию, – ответила Элис. - Капсула является моей собственностью, но в данный момент она находится на грузовике нанятого мной искателя Ника Мора. Вот он, кстати. И я не могу ее забрать, потому что задолжала ему пять миллионов кредитов. Я знала о стоимости капсулы, когда ее нашла, и пообещала Нику что отдам ему полную стоимость с учетом долга, если он поможет мне ее вытащить из пустоши. Ник помог, капсула здесь. Идет вторая неделя, проценты капают нещадно, Ник законно требует свои деньги.

Такой разворот событий сотруднику безопасности явно не понравился. Глядя на мою наглую рожу, опущенный служака аж покраснел. Да, все так. Эта комбинация как раз была продуманна Клигом, на случай если СБшник не захочет платить.

- Шутки с имперской службой безопасности могут очень дорого обойтись, молодой человек. Я полномочный представитель империи.

- Дальше тюремной планеты вы меня не сошлете. А, забыл, я уже на тюремной планете. Капсула у меня в кузове стоит пять миллионов. И это сегодня. Завтра она будет стоить шесть, потому что я в простое, и не могу ни куда выехать с этой бандурой на хребте. Деньги на бочку, господин уполномоченный, и забирайте хоть сейчас.

- Я ведь могу конфисковать все ваше имущество. А в вашей биографии наверняка найдутся темные пятна.

- Моей биографии пять месяцев от роду. Я несовершеннолетний под опекой государства, вы дядя себе пупок надорвете, если выяснится, что оставили опекаемого государством подростка без средств к существованию хоть на сутки в условиях планеты-каторги. Попытаетесь взять силой, и я вышибу вам мозги, и еще получу повышение рейтинга за пресечение неправомерных действий. Я уже так делал, и мне понравилось. Стрелять по мишеням в тире, не так интересно, как пресекать неправомерные действия зарвавшихся идиотов. Так что я весь в нетерпении. Я даже специальные боеприпасы на этот случай приобрел, разрывные, чтоб с гарантией.

- Ты что же сопляк вздумал мне угрожать, – зарычал офицер, багровея от злости.

- Не то чтобы угрожаю, так, слегка запугиваю. Тебе ведь страшно. Я прям вижу, как у тебя ручонки трясутся. Правильно делаешь что боишься, хоть у меня и нет такого козырного жетона, высокого звания, и раздутого самомнения. Я просто рядовой гражданин империи, который живет на планете Калдан с официальным статусом планета-каторга. А тут какой-то надменный упырь решил меня откровенно кинуть. Таких убогих я просто отстреливаю.

В этот момент я встал. Офицер тоже встал и выйдя из-за стола схватил меня за ворот куртки.

- Да что ты себе позволяешь, щенок.

Я знал, что в баре очень много камер и они пишут в круглосуточном режиме. И это не считая посетителей, которые тоже врубили запись на своих нейросетях. Поэтому без напряга вытащил пистолет и приставил его к животу безопасника.

- Прежде чем связываться с щенком, проверь, нет ли у него клыков. А вот сейчас я обвиняю тебя в домогательстве, чертов извращенец, и у меня полный зал свидетелей. Руки за голову!

Ствол пистолета уперся офицеру в живот, и я взвел курок.

Безопасник побледнел, глаза офицера судорожно забегали.

- Ник. Не надо. Ты его убьешь, у тебя же всегда бронебойный в стволе, мы его до медкапсулы по кускам не дотащим, – спокойно сказала Элис.

- Он мне не нравится, и он меня домогался. Руки за голову! Встать на колени!

СБшник только попятился, но руки поднял. Все присутствующие в зале сейчас смотрели на офицера с ухмылками.

- Эти твари довольно мстительные, – напомнил Бас из-за стойки.

- Но ведь домогался же, может я ему все лишнее между ног отстрелю?

Сказав это, я перевел пистолет в область паха служаке.

- То, что он домогался, мы все видели, но стрелять не надо. Пожалуйста Ник. Мы все знаем твою репутацию, но он все-таки из службы безопасности…

- Ну хорошо, – согласился я, опуская пистолет с явным недовольством. – Пять миллионов, сегодня. Завтра будет сильно дороже.

Сказав это, я отошел назад убрал оружие в кобуру и с облегчением плюхнулся за стол.

- Ненавижу педиков и педофилов.

Офицер опустил руки весь мокрый от страха. Похоже на то, что он полностью поверил в наш спектакль. Заметно побледнев безопасник буквально вылетел из бара. Как только дверь за ним закрылась, все присутствующие, а в зале было человек сто, разразились громогласным хохотом.

Еще через час к моему грузовику подъехал погрузчик от посадочной площадки, где стоял корвет офицера. На мой счет поступили пять миллионов я с ухмылкой дистанционно разблокировал замки креплений в кузове грузовика.

Капсулу забрали. Полученные деньги я перевел на счет Элис, которая, как только получила перевод, тут же встала и громко сказала на весь зал:

- Сегодня пьем за мой счет!

Тихий омут

Прошло восемь месяцев с того момента как я впервые высадился на этой планете. Я теперь не такой дистрофик, и ветром меня уже не