и вашем странном появлении!

– Обо мне?… Да что эти два невежливых олуха могут рассказать обо мне!? – в голосе Люциуса было столько пафоса и гордыни, что можно было подумать, будто он сам Цезарь, чьи достоинства и таланты еще не перечислили недогадливые слуги, внезапно забывшие целые поэмы, специально сочиненные на случай нового знакомства. – Они же ничего не знают обо мне, хотя мы почти год путешествуем вместе. Например то, что я родился и вырос в этом городе – для них новость. Видишь глаза Бэйр? А Леопольда? Да-да, я даже закончил ту самую академию, в который ты и Бэйр сейчас учитесь. И снова они удивлены… они ничерта обо мне не знают!

– Ты вырос в том городе? – переспросила я, не веря своим ушам. То, что у того чокнутого вообще когда-то было детство, родители, и юность… это сложно было представить.

– Бэйр ничего не говорила о вас – Люська удивленно округлила глаза. – Я думала, они путешествовали только втроем.

– Им хватает наглости такое заявлять, – фыркнул колдун.

– Наглости? – Леопольд изогнул изящную серую бровь и недовольно посмотрел на Люциуса. Под взглядом оборотня колдун стушевался: он еще помнил те кастрюли.

– К черту это все, я хочу добавки, не отвлекайте меня, – царственно отмахнувшись от Линды, Люциус встал и, величественно заправив халат, пошел накладывать себе еще мяса.

– Оставь два куска Арланду, а не то он тебя прибьет: он обожает мясо в клюквенном соусе, – замети Лео.

Люциус, к моему облегчению, заткнулся на целый вечер. Постепенно Лео и Линда продолжили свой прежний разговор об образовании и его необходимости. Оборотень утверждал, что по-настоящему тянущимся к знаниям учителя не нужны, так что академии и университеты – совершенно бесполезные предприятия, Люська же восхваляла прекрасную студенческую жизнь и настаивала на то, что академии необходимы.

Я посидела немного с ними, а потом взяла Люциуса под локоток и отвела в свою комнату спать, заранее объяснив, что он может делать, а чего нет. Когда колдун торжественно поклялся не портить мои вещи и не будить всех рано утром, я смогла с более-менее спокойной душой отправиться в комнату Арланда.

Сказался день напряженной работы: уснула я очень быстро, так и не дождавшись инквизитора.

Проснувшись поздно утром, я прислушалась к грохоту, доносившемуся из умывальной. Видимо, этот шум меня и разбудил.

Когда я вошла внутрь, увидела, что Арланд, еще не сменивший свою ночную экипировку на дневную, безуспешно пытается расставить обратно на полку все свалившиеся с нее банки-склянки-бутылки, которые вместе со мной перекочевали к нему в умывальную.

– Слонишь с утра пораньше? – зевнула я, опершись плечом на дверной косяк.

– Слоню… – хмыкнул в ответ Арланд. – Запутался ногами в твоем полотенце, которое ты кинула на полу, стал падать, схватился за полку… вот, – он указал на раскатившиеся по полу бутылки. К счастью, ни одна из них не разбилась.

– Я не заметила, как ты вчера пришел, – я зевнула еще раз и стала помогать ему собирать упавшие склянки. – Поздно вернулся?

– Нет, не очень. Лео и твоя подруга еще сидели на кухне, сказали, что ты спать пошла всего час назад… я наделся поговорить с тобой, но ты уже уснула.

– Я вчера так замучалась с этим талисманом… просто кошмар какой-то! На практике все оказалось гораздо тяжелее, чем я ожидала, – пожаловалась я, сонно потирая лицо.

– Но ты ведь справишься? – спросил Арланд, тем не менее не сомневаясь в ответе. Он подошел к раковине и стал умываться.

– Да, я знаю, что и как делать, просто эти вычисления убивают меня, – горько вздохнув, я уселась на тумбочку возле раковины и схватила зубную щетку. – Что-нибудь напутаю, не тот угол возьму, вектор не рассчитаю, и мой талисман будет высасывать душу, а не защищать ее… Это все не так просто, – я замолчала, засунув в рот щетку, опущенную перед этим в зубной порошок.

– Может, сходим сегодня вместе на рынок? – предложил Арланд, мастерски выбривая лицо остро заточенным кинжалом. – Сегодня ведь праздник встречи Нового года. Я слышал, в Трехполье в честь такого события проводится фестиваль, люди до утра гуляют по улицам города, на главной площади устраивается ярмарка с соревнованиями и конкурсами, дети ходят разряженными толпами по домам, поют песни и получают за это сладости, – он замолчал, смывая пену с лица и шумно фыркая. – Надо бы закупиться всем необходимым, Лео наверняка захочет приготовить что-нибудь особенное… к тому же я хочу сделать тебе какой-нибудь подарок на праздник, ты выберешь, что тебе хочется.

– Хочешь сделать мне подарок? – я удивилась. Хотя Арланд никогда не отличался скупостью и всегда покупал для меня самое лучшее, стоило мне только заикнуться о чем-то, я никак не могла привыкнуть к такому вниманию.

– Да, ты заслужила, – ответил инквизитор, вытершись полотенцем. – Вчера мне выдали месячную плату в Ордене… она оказалась куда больше, чем я ожидал, – гордо сказал он.

– Сколько же? – Арланду определенно хотелось похвастаться, и я решила дать ему эту возможность.

– Поскольку я усердно работаю без выходных, занимаюсь изгнанием, расследованиями и помогаю в суде… в общем, мою работу оценила в две тысячи золотых! – довольно рассказал Арланд.

– Ничерта себе! – присвистнула я. – Твоя первая плата и такая огромная… Но мы оба знаем, что ты того стоишь! Конечно, город не хочет терять такое сокровище, как ты, – улыбнувшись, я крепко обняла светящегося от счастья инквизитора. – Где они еще смогут найти такого?

– Представляешь как?… – продолжил удивляться Арланд, обнимая в ответ. – Я думал, что мне время от времени придется брать денег у семьи, а вышло, что я им еще и помогаю! Половину заработка я уже перевел Сеймурам, а остального нам вполне хватит на то, чтобы ни в чем себе не отказывать.

– Ты молодец, им наверняка сейчас не просто, после ослабления Хранителя и при таких обстоятельствах… Они пока не писали, да? Ты ведь отправил им наш адрес?

– Отправил, но я ведь на другом конце материка, – напомнил Арланд. – Уверен, они сразу ответят, когда получат мое письмо.

– Сколько месяцев прошло?… – я посчитала в уме. – Кажется, ты станешь дядей через месяц-другой! Вдруг письмо дойдет как раз к этому сроку и в ответе нам и про твоего племянника напишут!? – восторженно воскликнула я.

– Ты так радуешься, как будто это у тебя племянник будет… – усмехнулся инквизитор.

– Ну… Меня очень многое связывает с твоей семьей, это ведь благодаря нам с Дейком все так обернулось, так что мне интересна их дальнейшая судьба… Как думаешь, он рыжий будет или, как все Сеймуры, беловолосый?

– Надеюсь, беловолосый, – довольно ответил Арланд, мечтательно смотря