Как всегда, в девять вечера сёстры заканчивали своё рукоделие и по привычке, установившейся ещё при жизни тёти, они, шагая по гостиной туда-сюда делились своими мыслями и желаниями, строили планы, обсуждали текущие дела. Несколько раз в неделю они читали отрывки из написанного, делали друг другу замечания, которые, впрочем, редко когда служили побуждением для каких-либо изменений в текстах.

Уже в апреле Шарлотта, обращаясь к господам «Эйлотт и Ко» в очередных письмах спрашивает, не могли бы они издать три прозаические повести за счёт издательства, потому что господа Беллы оплачивать не намеренны, и просит их посоветовать к каким издательствам обратиться и как лучше им предложить: в одной книге — три повести, или каждую в отдельности издать. Посылает им перечень журналов, как, по их мнению, стоит ли в них поместить объявления о выходе в свет сборника стихов и, просит выслать ей несколько экземпляров книги. Она считает, что успех книги зависит от рецензии, а не от объявлений, поэтому просит господ издателей сообщить название журнала и его номер, если таковая будет иметь место, потому что у неё нет возможности следить за всеми журналами и газетами и поэтому может пропустить отзыв критиков.

В конце мая 1846 года сборник стихов сестёр Бронте был опубликован. Но неизвестные имена авторов не привлекли внимания широкой публики. Было продано всего несколько экземпляров книги. Тем не менее, у стихов появился поклонник, который обратился через издательство к авторам с просьбой дать ему автографы. Шарлотта просила господ «Эйлотт и Ко» переслать ему письмо, объясняя это тем, что господа Беллы желают сохранить инкогнито и не хотят, чтобы штемпель на конверте выдал их местожительство.

Брануэлл от своих приятелей, которые были в курсе его сердечных страданий, узнал, что мистер Робинзон стал так плох, что родные опасаются, что он не доживёт до конца года. У Брануэлла появилась надежда…, хотя и перемешанная с чувством вины…

Мистер Робинзон умер раньше, чем предполагали. Предчувствуя свою кончину, он составил завещание так, чтобы его капитал достался детям и на определённых условиях жене. Зная её характер, склонности и привычки, он выбрал путь, который не унизит супругу, и, хотя бы в какой-то степени, его смерть её не обрадует.

Миссис Робинзон, не зная о тайном решении покойного мужа, уже представляла, как мчится к ней Брануэлл, едва услышавший весть, по её мнению, долгожданную. Как он бросается к ней, с каким трепетом и страстью прижимает к себе! Она знала, что он ждёт и продолжает любить её, и теперь уже нет никакой помехи между ними. «Ах, как это сладко, когда тебя так обожают! Он такой искренний и порывистый, такой преданный и ласковый! Как восхитительно, что он скоро будет у моих ног!..»

Настал день, когда должно быть зачитано завещание. Миссис Робинзон умела собой владеть в различных ситуациях и на её любезном или невозмутимом лице не легко было прочесть истинные её чувства и желания. Теперь же бледность на застывшем лице, а затем замешательство при чтении пункта, касающегося её, заметили все присутствующие. Впрочем, она быстро справилась с собой, изобразив из себя невинную жертву мстительного мужа.

Дело в том, что миссис Робинзон оставалась хозяйкой дома только в том случае, если она не будет видеться с Брануэллом Бронте, в противном же случае она лишалась всего состояния.

Времени на выбор решения она почти не затратила. Как ни хорош Брануэлл, но лишиться всего … нет, конечно же, на это она не пойдёт. Жаль, что милый и послушный юноша теперь для неё недосягаем, но она всё ещё богата, а значит, может блистать в свете. Теперь она свободна и независима и… пригожий Брануэлл не единственный мужчина в Англии.

В дверь пастората постучали, девушка, которая помогала Табби, отперла.

— Мистер Патрик Брануэлл дома, мисс?

— Да, он спит.

— Разбудите, мисс. Его ждут в «Чёрном Быке».

Довольно скоро Брануэлл вышел.

— О, Джон, — узнал он посыльного. — Что стряслось?

— Мистер, Вас ждёт в гостинице служащий Робинсонов.

Услышав это, Брануэлл поспешил в «Чёрный Бык», томясь неизвестностью. Что он там узнает? Что его ждёт? Блаженство или неизбывная тоска? Чуть ли не бегом добрался до гостиницы и поднялся в номер к приехавшему. Некоторое время спустя он вышел вместе с ним, оплатил его счёт, подвёл его лошадь и, проводив его, снова вернулся в ту комнату. Примерно через час служащие «Чёрного Быка» услышали стоны, напоминающие блеяние телёнка. Когда открыли дверь, то увидели Брануэлла, совершенно убитого горем, он истерично рыдал, и насилу удалось его успокоить залив в него изрядную порцию джина. С помощью приятелей он, совершенно разбитый, доплёлся домой.

Как-то к Брануэллу обратилась Шарлотта по поводу того, что открылась вакансия и место не плохое, на что он ответил:

— Я не смогу.

— Отчего же, тебе стоит затратить на подготовку недели две, не больше.

— Я ничего не хочу, да и не могу.

— Сынок, надо себя пересилить, устроиться на работу. Эх, сколько мест ты упустил. И на работе проявить рвение и в нём ты отвлечёшься от гнетущих тебя мыслей. Работа тоску лечит.

— Папа, нет у меня теперь ни желаний, ни сил на что-либо. Ничего мне не нужно, если нельзя …

Все в доме огорчались, не зная, как помочь Брануэллу. Но, тем не менее, сёстры продолжали трудиться над своими повестями, которые вырастали в романы. Шарлотта заканчивает повесть «Профессор»[2], она решила больше не писать мистеру Эжеру, а посвятить ему книгу. Её воспоминания, впечатления рисовали идеализированный образ, в который, по её мнению, невозможно не влюбиться. Энн писала о гувернантке Агнес Грей. Материалом для романа также как и для её стихов, обычно служили события, которые пережила она сама или о которых узнала и они вызвали в её душе отклик. Она создавала образы похожие и в то же время отличные от своих прототипов. Агнес — это собирательный образ, вобравший в себя многие черты разных людей. Эмили вкладывала в историю, услышанную в детстве собственное видение мира, где нежные и слабые гибнут под напором сильной личности, не знающей жалости ни к другим, ни к себе, но и та не выдерживает и становится жертвой страстной, одержимой любви, а выживают много вытерпевшие, но не сломленные.

Наконец, сёстры дождались рецензии на свой сборник стихов. В журнале «Атениум», вышедшем четвёртого июля в рубрике «Поэзия для миллионов» была напечатана короткая статья о стихах К., Э. и Э. Беллов. Очень хорошая