В этот раз она уже не выглядела сонной, стоя рядом с машиной и что-то активно доказывая кому-то по телефону. Вот что мама умела делать профессионально и не задумываясь — так это подбирать свой очередной наряд. Каждая вещь в её гардеробе находила свою подходящую пару, переплеталась с другими комбинациями и заставляя всех прохожих провожать её взглядом. Сегодняшний день не стал исключением. Меня всегда интересовал один вопрос, относительно мой матери — как она ходит на таких каблуках? В её гардеробе практически не было обуви на плоском ходу, а все каблуки были выше десяти сантиметров. Причём ходила она на них круглые сутки и при любой погоде.

— Всё. Мне некогда. Девочки идут, — строгим тоном ответила мама. — Позже договорим.

Стряхнув снег с наших шапок, которые всё больше начинали напоминать заснеженные верхушки гор, она обратилась к нам:

— Опоздали, — мама сверилась с часами. — Ровно на две минуты. Теперь салаты стругаете самостоятельно.

— Ну мам, — промямлила я. — Всего же на две минуты.

— Ничего не знаю, я предупреждала. Запрыгивайте в машину, я уберу сумки.

Мы с Татьяной уже расположились на задних сиденьях, когда мама открыла водительскую дверь и забросила к нам несколько шоколадных и лимонных конфет.

— Знаю, что хотите чего-нибудь сладенького. Славянской ни слова.

— Замётано, тёть Варь, — радостно ответила Таня. — И я не против салатов, могу вам помочь.

Мама залилась задорным смехом и устроилась на сиденье:

— Наконец-то кто-то решил помочь мне с этими злосчастными салатами. Тогда у меня предложение, — она начала аккуратно выруливать с парковки и направляться к выезду на основную дорогу. — Может тогда приготовим их по твоему рецепту?

— Тогда помимо продуктов, нам нужно купить что-то от желудка, — вмешалась я в их салатную дискуссию, уплетая очередной лимонный леденец. — Таня жить не может без острого.

— Мы можем приготовить, что-нибудь и для тебя, Лина, — ответила мама. — Я тоже не откажусь от чего-нибудь остренького.

— Что-нибудь с корейской морковкой? — Совинькова заговорчески посмотрела на мою маму.

— И с красным перцем! — подтвердила Варвара.

— Вы что, коалицию против меня решили устроить? Кажется, мой милый, — обратилась я к своему урчащему желудку. — Все эти дни мы будем голодать.

Машина наполнилась смехом, а после и новогодними песнями, которые скрасили нашу дорогу до продуктового.

Проезжая одну улицу за другой, новогодний пейзаж становился всё красочней и праздничней. Пешеходные зоны украшали светодиодные фигуры оленей и саней, по дорожкам носились дети, играющие в снежки, а во всех окнах виднелись ёлки, украшенные гирляндами и шарами.

— А в этом году ёлка то будет? — опомнилась я.

Обычно всей новогодней шумихой в нашей семье занимался отец, но поскольку в этот раз карта выпала по-другому, я сомневалась, что мама сама будет ставить ёлку. У нас есть негласное правило, если ставим ёлку — то только живую. И зная папины предпочтения, потом мы пилим эту ёлку всей семьёй, потому что этот «баобаб» просто не помещается у нас в квартире, сгибаясь в половину своей длинны.

— Уже ждёт, когда вы её украсите. Просто я ещё не купила новые шары, — она укоризненно посмотрела на меня через зеркало заднего вида. — Кто-то же разбил почти все в прошлом году.

Я заёрзала на месте и одарила её смущённой улыбкой, пока Татьяна выведывала подробности того трагичного падения.

На самом деле, здесь нет никакого секрета. И косвенно, я не совсем виновата в этой трагедии. Помимо меня, мама и папы, в нашей квартире обитает маленькое чёрное чудовище, по кличке Дара.

Этот бешеный мопс носится по всей квартире, сметая всё на своём пути, и в тот день она просто оказалась не в том месте и не в то время. Проще говоря — я просто споткнулась об эту бешеную табакерку и вместе с коробкой шаров плюхнулась на пол. Дара и я остались целыми и невредимыми, а вот шары знатно пострадали.

— Поэтому помимо продуктового набора, — продолжила она. — Нам с вами нужно присмотреть новые шарики. И в этом году обойдёмся без тематики.

В моей чудной семейке есть ещё одно смешное правило — каждый год папа и мама определяют цветовую палитру нашей праздничной вечеринки.

Как вы понимаете, мама терпеть не может наряжать всё в одной палитре и предпочитает свободный и домашний стиль. Папа же заранее подбирает цвет, стиль и все сопутствующие украшения. Обычно это заканчивается криками, но они всё же приходят к единому решению.

Наш поход в магазин растянулся настолько, что, когда мы вышли из центрального входа с тележками, наполненными пакетами, солнце скрылось за горизонтом, а снег начал валить с новой силой.

— Что думаете насчёт горячего какао и пары кусочков пиццы? — предложила мама.

— Только за! — в один голос ответили мы.

— Тогда, Линчик, закажи, — она протянула мне телефон с открытым приложением, в которым мы начали выбирать из многочисленных позиций. — Мне сырную, а вы — как хотите. И добавь в комментарии, что мы сами заберём заказ.

— Замётано, — ответила я матери и начала тыкать по картинкам, узнавая у Татьяны, что из этого калорийного царства хочет попробовать она.

Завалившись в прихожую нашей квартиры, увешанные пакетами и замёрзшие до нитки, мы радостно обсуждали предстоящий список дел.

Наш домашний чёрный комок сразу же полез проверять содержимое пакетов, а после очаровал Таню своими глазками пуговками и закрученным хвостиком.

— Она похожа на свинку, — радостно констатировала Совинькова. — Такая милая.

— Она ещё и хрюкает, — я почесала Дару за ушком, на что та отреагировала своим фирменным поросячьим звуком. — Видишь.

— Прям как по команде!

— По команде она может только есть и спать, — прокричала нам мама с кухни. — Тащите сюда свои отбитые пятые точки, салаты будем резать, а после ёлку украшать. И батон не забудьте.

— Батон? — удивлённо переспросила Татьяна.

— Это она про Дару, — ответила я, беря собаку на руки. — В нашей семье у неё тысяча и одна кличка.

***

— Быстрее, калоша! Опоздаем же! — крикнула Совинькова, распихивая толпу на центральной площади и снося всё на своём пути.

Не слыша и не видя никого, Татьяна неслась на самую важную встречу в её жизни. Перед этим Кирилл Трубецкой собственноручно позвонил Татьяне, при этом немного взбесив её своими интонациями в голосе, чтобы поинтересоваться, не передумали ли мы по поводу запланированного вечернего события.

Увидев нас среди толпы, Лия жизнерадостно начала размахивать руками, показывая своей матери, Ксении Александровне, что мы всё-таки смогли вырваться из дома.

На самом деле, насильно нас никто дома и не держал. Мама с огромной радостью согласилась на нашу ледовую авантюру, однако её сборы сильно замедлили наши планы. С трудом