«Выборг» и «Константин», винтовые фрегаты «Мария» и «Полкан», колесные «Доблестный» и «Гремящий», а также присоединившиеся к ним парусный линкор «Иезекииль» и пароходофрегат «Богатырь». Последний, как я подозреваю, Мофет взял, чтобы тот, в случае чего, мог тащить корабль на буксире.

Ближе к берегу двигался отряд канонерок под флагом фон Шанца. Десять «Константиновок» и шестнадцать построенных по его проекту. На остальных во время предыдущего перехода возникли те или иные неполадки. Две единицы пришлось и вовсе оставить в Гельсингфорсе, поскольку их корпуса потребовали серьезного ремонта.

Последнее обстоятельство так сильно меня удивило, что пришлось распорядиться об организации соответствующей комиссии. Как говорится, у всякой ошибки есть имя, звание и адрес. И мне очень хотелось все это выяснить, чтобы не допустить подобного в дальнейшем.

Остальные, независимо от состояния машин, потащили с собой на буксире. Если что, починим в Або. С ними же шли и пароходы с припасами. В предстоящей нам кампании понадобятся все наличные силы и ресурсы, а взять их больше неоткуда. Стоит Нейпиру с Парсевалем-Дешеном узнать о нашем приходе, они тут же активизируются и блокируют все подходы. Так остается надеяться только на себя.

В отличие от Кости я никогда не бывал в Средиземноморье, где вода, по рассказам очевидцев, невероятно прозрачна. Но мне нравилось и здесь, в суровой и неприветливой Балтике. Грудь переполняло какое-то необычное чувство. Под ногами палуба, под которой пыхтит паровик. Плицы колес мерно хлюпают, ветер несет соленые брызги, следом за нами подобно белым лебедям следуют красавцы-корветы… Романтика!

— Ваше императорское высочество! — отвлек меня голос старшего офицера лейтенанта Небольсина.

— Да?

— Константин Николаевич…

— Смелее, лейтенант!

— Скоро обед, и кают-кампания просит вас быть нашим гостем.

— Что ж, благодарю за оказанную честь и не премину принять столь лестное предложение. Кстати, а лоцмана пригласили?

— Э… — немного помялся старший офицер, но затем, правильно оценив мой взгляд, тут же исправился. — Ну, разумеется!

Да, на большинстве боевых кораблей появились финские лоцманы. Как я уже говорил, война и блокада оставили здешних моряков без работы. Сенаторы даже хотели организовать из них нечто вроде «морского ополчения», но эту идею, как заведомо непродуктивную, пришлось пресечь. Однако безработные рыбаки и шкиперы никуда не делись. И тут ваш покорный слуга сделал ход конем. Не просто потребовал от местного магистрата предоставить лоцманов, но и распорядился платить им и содержать как офицеров. Плюс, солидная премия от финского Сената и перспектива получения имперских наград. На такую приманку клюнули многие.

Так что, теперь у штурвалов каждого из больших кораблей и многих канонерок стояли опытные, исходившие здешние воды и проливы моряки. Это в нынешних условиях — серьезное преимущество. И мы им незамедлительно воспользовались, идя без остановки всю ночь напролет. Не полным ходом, конечно, но довольно быстро.

Приглашение в кают-кампанию — большая честь даже для командира. А уж для простого финского обывателя, которыми в большинстве своем были шкиперы, и вовсе запредельная. Наш чухонец — низкорослый крепыш с простоватым выражением на круглом лице, прежде имел собственный корабль, на котором ходил по местным водам, как оказалось, неплохо знал русский и шведский языки.

— Анти Ихалайнен, — представился он.

— Как ты сказал? — удивился я.

— Ихалайнен. А что?

— Ничего, — усмехнулся я, оттого что наш лоцман оказался не просто похож на героя фильма «За спичками», но и носил такое же имя. — Кажется, мне приходилось слышать эту фамилию.

— Неудивительно, — хмыкнул тот. — Здесь меня каждая собака знает!

— Тогда нам стоит выпить за знакомство.

В отличие от своего экранного тезки этот финн много не пил и сразу же после обеда поспешил вернуться к штурвалу. Мы же еще некоторое время беседовали на разные темы за чашкой чая, рассказывая о разных забавных происшествиях, случавшихся за время службы. Затем плавно перешли к предстоящему нам сражению и войне вообще.

— Ваше импе… ­– начал было набравшийся храбрости мичман Терентьев.

— Господа, я же просил!

— Извините, Константин Николаевич. Все хотел спросить, отчего вы приказали разделить эскадру. Не лучше ли было идти всем вместе?

Услышав вопрос, все присутствующие дружно заткнулись. Обсуждать приказы начальства в Российском Императорском флоте не принято. А если их отдал сам генерал-адмирал и великий князь…

— Скажи мне, юноша, — усмехнулся я, хотя мичман был ненамного моложе Кости. — Сколько времени мы принимали уголь?

— Почти пять часов.

— А остальная эскадра?

— Когда мы уходили, они только начали.

— Вот и ответ на вопрос. Если бы мы стали дожидаться остальных, пираты Пламриджа не только успеют ограбить Або, но и прогулять всю добычу.

— Отчего же мы тогда идем столь малым ходом? — мичман упорно продолжал расспросы, несмотря на шиканье старших товарищей.

— Любопытная мысль пришла в голову. Я хоть и не из Одессы, но отвечать приходится вопросом на вопрос. Как хорошо ты разбираешься в паровых машинах?

— Вообще не разбираюсь, — вынужден был признать молодой офицер.

— Печально. Но вот я некоторое представление имею, и потому приказал идти экономическим ходом, чтобы ни у кого из нашего отряда в ответственный момент не случилась поломка.

— Господин мичман, кажется, вам пора на воздух! — безапелляционным тоном заявил Небольсин.

— Не стоит сердиться на молодого человека, Константин Васильевич, — улыбнулся я. — Скоро нам всем идти в бой. Кто знает, доведется ли нам еще так побеседовать? Если есть желание, господа, спрашивайте. Я с удовольствием отвечу. То же касается любых предложений по улучшению службы или техники.

— Если позволите, — подал голос артиллерист Берг. — Мне до крайности любопытно, как вам пришла в голову столь оригинальная конструкция картечницы?

— Даже не знаю, что сказать. Да и не столь уж она оригинальна. Посмотрите на «сороки», из которых палили по супостатам наши предки. Тут, в сущности, все то же самое, только на нынешнем технологическом уровне.

— Да. Но я как-то подсчитывал… прошу прощения, но мне кажется, что картечь в большинстве случаев будет ничуть не менее действенна, при несравнимо меньших затратах. Если вам угодно ознакомиться…

— Не стоит. Тем более, что мне это хорошо известно. Просто… как бы объяснить… названые в мою честь митральезы — оружие новое, а все новое вызывает у противника замешательство. Кто-нибудь читал, как их описывают английские или французские газеты? «Дьявольская мясорубка», пожалуй, самый мягкий эпитет. Ознакомьтесь при случае, очень рекомендую!

— Уже имел такое удовольствие.