— Иди, или я тебя не отпущу больше, — с тяжёлыми выдохами проговорила я. И он знал, что это правда. Поэтому Дима быстро обнял меня, поцеловал в щеку и побежал в сторону машины, лишь махнув на прощание.

ГЛАВА 28

Пипец… Вот как так? Как я умудрилась-то? Смотрю на градусник, а он противно показывает "38.6". Вот мне и свидание.

Воскресенье не удалось ещё с утра, а все потому, что я заболела. И ведь знала, что в капронках в январе ходить — с температурой жить. Но не настолько же. И горло болит очень сильно. Так сильно, что пропал голос. Сил нет даже встать с кровати. А телефон все звонит и звонит.

Смсками меня закидывают друзья в беседе. Софи рассказала Ваде о наших сборах, отправила в группу фотки, которые сделали во время подготовки и в финале. Естественно, я все это выложила утром в соц. сети. Решила же их вести. А потом поднялась температура и окончательно пропал голос. Внимание перестало концентрироваться на чем-либо, но я упорно пыталась посмотреть реакцию на ютубе от любимого блоггера. Быстро поняла, что её придётся пересматривать заново, только уже когда выздоровлю. Поэтому включила давно просмотренный/пересмотренный сериал, чтобы не было так тихо. И переодически проваливалась в сон.

Когда проснулась в очередной раз, проверяя телевон, заметила смс от Димы: "Доброе утро (сердечко), сегодня идём на прогулку с детьми? (смущенный смайлик)". Боже, я начала стонать в голос, сегодня же воскресенье и традиционная прогулка с семейством Люцци. Решила смерить температуру, и пока ждала, молилась, чтоб её уже не было. Хоть и было это бредом, такая температура за пару часов не падает. Так и есть, градусник показал "39.2". Жеееесть. Сделала фотку и решила отослать ребятам в группу, но везучесть не моя сильная сторона, и фотка улетела Люцци-старшему. Но я это, естественно, уже не заметила, опять проваливаясь в сон.

Разбудил меня звонок в дверь. Какого черта? Я же утром свекрови написала, чтоб она не приезжала. Может это ребята? Ладно, соберись, тряпка, тебе нужно подняться и открыть дверь. Балто уже сидел у порога. Бедный, я ведь с ним только утром прогулялась быстренько и все. Надо пойти с ним на улицу.

Тяжело поднявшись, я все-таки добралась до входной двери. Даже в глазок не посмотрела, настолько была уверена, что это Вадим причалил, увидев мою температуру. Но я ошиблась. На пороге стоял Дима с пакетами в руках.

— Так и знал, что заболеешь, — и его рука дотронулась до моего лба. Она была такая холодная, — тааак, быстро в пастель. А я на кухню.

— Нееет, нужно Балто прогулять, — прохрипела я, а потом вспомнила, что стою в пижаме с единорогами и плюшевых тапочках с рогом на каждом (тоже, типо единороги). Мне стало неловко…

— Сейчас пакеты поставлю и прогуляю его, а ты иди в кровать и мерь температуру, — наиграно строгим тоном приказал Дима. Но я чувствовала в нем ещё и переживание. Поэтому даже спорить не стала, только подала поводок.

— А ключи где? — донеслось до меня из коридора, — а, все, нашёл. Мерь температуру!

И хлопнула входная дверь. Я послушно засунула градусник подмышку и взяла телефон. Записала кружочек друзьям в беседу:

— Привет, — мой голос был очень хриплым и тихим, — я заболела. Температура тридцать девять, голос пропал и горло болит. Иногда пропадаю, потому что все время сплю. Ко мне ехать не надо, Дима уже приехал. Как смогу, отпишусь.

И ребята на какое-то время заткнулись, но потом лавина сообщений снесла мой тг. Даже пришлось выключить уведомления, чтоб не трезвонило. Градусник пропиликал, опять поднялась… Теперь он показывал "39.5". Это уже очень серьёзно.

В это время дверь открылась и Балто полетел в ванную. Всё как всегда. А Дима, сняв только ботинки, прошёл в комнату и протянул руку, чтоб взять градусник. Отбирать ему не пришлось, я сама протянула его.

— Так, сейчас дам жаропонижающее и сироп от кашля. Потом тебе нужно будет поспать, а я приготовлю лёгкий суп, — давал инструкции мужчина, — потом тебе нужно будет поесть…

— Я же тебя заражу, — прохрипела ему. Голос все больше садился.

— Во-первых, не заразишь, я закаленный. Во-вторых, тебе лучше молчать, чтобы не перенапрячь гланды. Вот тебе ручка и блокнотик, пиши, если хочешь что-то сказать, хорошо? — протягивая предметы, он посмотрел на меня. Я лишь кивнула и забрала из его рук канцелярию.

После того, как в меня влили лекарства, я уснула.

А когда я проснулась в следующий раз, на всю квартиру пахло куриным супом. Мой желудок громко буркнул. Я ведь не ела еще. Проверила телефон, в беседе больше ста сообщений. Большенство с вопросами о Диме, но и поддерживающих было много. Потом я заметила, что в квартире слишком тихо, это меня насторожило. Ушёл что ли? Пришлось подняться с дивана. Балто спал на своём месте, за окном краснел закат. Уже вечер? Ого, вот это я спать.

Добралась сперва до туалета, болезнь — это зло. Я так редко болею, что забыла, каково это. Ноги ватные, кости ломит, голова болит. Ужас просто. А потом тихонько зашла на кухню. Дима сидел на стуле в наушниках и смотрел какой-то не то фильм, не то сериал, поэтому меня не слышал. На плите стоит кастрюля с супом, вероятно, комфорка выключена. Видимо, приготовили его недавно.

Я подкралась со спины к сидящему мужчине и закрыла ему глаза. Дима вздрогнул и окаменел. Но ненадолго.

— Проснулась? — спросил он, снимая наушники и удирая их в кейс. Его мягкий и ласковый голос был самой лучшей наградой для меня, — кушать будешь? Хотя чего спрашиваю. Конечно будешь, ты ведь не ела?

Я покрутил головой, а потом кивнула. В итоге сама запуталась.

— Безумно хочу есть, — прохрипела я. Чувствовала себя неплохо, видимо температура спала, но вот горло придётся восстанавливать долго.

— Не надо говорить, где твой блокнот? — серьёзно спросил этот потрясающий мужчина. Мои губы сами растянулись в улыбке, я кивнула в сторону комнаты, — вот и топай за блокнотом, заодно градусник захвати.

Пришлось кивнуть и отправиться на поиски градусника. Последний раз его держал в руках Дима, поэтому придётся поискать. Но не пришлось, нужный предмет нашёлся на столе, где и лекарства с моим блокнотом. Отлично, схватила все нужное и отправилась обратно на кухню. А там меня уже ждал суп, хлеб и чай с медом и лимоном. Красота.

Ели в тишине, мне было не до разговоров, а Дима с умилением