Шрифт:
Закладка:
Металлический цилиндр ударился о стену и отлетел прямо к ним под ноги. Граната успела отскочить от брусчатки, подпрыгнуть и скрыться под водой, попав в особенно крупную лужу прямо на пути Тома.
Лиза этого не видела. Просто не заметила, слишком занятая стрельбой.
Потому Том сделал единственное, что мог в этой ситуации. Прыгнул на девушку сзади, валя её на покрытую грязной водой землю и прикрывая собой.
Взрыв, казалось, подбросил их с земли, хотя это впечатление и было обманчивым. Ударная волна даже на несколько мимолетных мгновений разметала падающие с неба дождевые капли, расшвыряв их в стороны и выбивая стекла в ближайших окнах.
Райн прекрасно знал, что будет дальше. Слишком много общался с Серебряковым. Вряд ли их противники рассчитывали убить их одной этой гранатой. Хорошие профессионалы пойдут на штурм едва только произойдёт взрыв, чтобы добить тех, кто остался в живых и воспользоваться эффектом неожиданности, пока их жертвы дезориентированы. Как ни печально, дилетанты сделают тоже самое, уверенные в том, что этот взрыв если не убил, то хотя бы искалечил их цели, превращая противника в лёгкую добычу.
Просто сделают они это немного позже.
Райн вскочил на ноги, дёргая девушку следом за собой.
В глазах плыло, а окружающий мир будто качался из стороны в сторону. Явный признак лёгкой контузии.
На мгновение ему показалось, что Лиза что-то кричит, но вместо слов слышал только противный и настойчивый звон в ушах, что перебивал собой все остальные звуки. Даже кажущийся ранее оглушительным шелест дождя и грохочущие раскаты грома теперь казались лишь едва ощутимы.
Бежать!
Сработал главный инстинкт, заложенный в любого человека при встрече с опасностью. Не трусость или паника. Именно необходимость бежать, чтобы не подохнуть прямо тут.
Том никогда не был хорошим бойцом в отличии от Серебрякова или Лизы. Но даже он прекрасно понимал, в насколько проигрышной ситуации они находились сейчас. Когда почти ни черта вокруг не видно из-за проклятого дождя. Когда по ним палят чуть ли не со всех сторон и понять откуда именно почти невозможно. По крайней мере для него.
В такой ситуации он видел только один выход. Бежать. Разорвать дистанцию с противником. Избежать атаки. Или же остаться на месте и поймать с полдесятка дротиков собственной башкой и сдохнуть в ближайшей грязной луже.
Выбор очевиден.
Таща за собой Лизу, Райн бросился в сторону улицы, где скрылись Аша и остальные. Сейчас они уже не стреляли, и он не мог понять почему. Не важно.
Они добежали до улицы, прорываясь сквозь стену дождя, пока вода нещадно заливала глаза, а правая нога пульсировала болью.
Короткая улочка быстро закончилась тупиком. Том на секунду испугался, что они оказались в ловушке, пока не увидел, что то, что он принял за тупик — на самом деле оказалось поворотом. Особо не раздумывая, он бросился вперед увлекая Лизу следом за собой и всё ещё не мог понять куда же пропали Агрэ и остальные. Где Аша и Франческа?
Дождь неожиданно прекратился. Нет. Не совсем так. Он не исчез. Просто разбился на случайные и тонкие струи воды, стекающие с неожиданно ставшего столь близким неба.
Кто-то неожиданно возник на его пути. Мужчина, старательно собирал товар с прилавка. Другой едва не врезался в самого Райна, выскользнув из-за очередного прилавка. Слишком много людей для обещанной Рамой боковой улицы.
Только сейчас, Том вдруг понял, что они с Лизой оказались на том самом рынке, о котором говорил Агрэ. А столь близкое небо предстало перед ним натянутыми над рыночной улицей вереницей навесов и кусков пластика, что в солнечные дни защищали людей от палящего зноя.
Дождь продолжал барабанить по тонкой преграде над головами людей, стекая ручейками в прорехи растянутого над головами людей лоскутного одеяла из навесов.
***
С трудом повернув круглую ручку, Лата наконец выбралась наружу. Дверь открывалась с трудом, сопровождая своё движение жалобным скрипом. Будто механизм не хотел выпускать девушку наружу.
В лицо ударил свежий воздух, сильно контрастирующий с царящей в пещере духотой. Прохладный. Пахнущий морем. Лата вдохнула его полной грудью.
Она выбралась наружу через один из двух тоннелей. Через тот, что вёл наверх, прямо на нависающую над входом в пещеру со стороны пролива скалу. Почему она выбрала это место? Всё очень просто. Здесь почти никогда и никого не бывает. Наверное, раньше здесь мог находится наблюдательный пункт, но сейчас его обязанности полностью заменили установленные ещё людьми Чанда Каур Кай пассивные сенсоры и камеры.
А учитывая, что с этой скалы практически никуда нельзя было уйти, то и смысла находиться здесь не было. Разве что кто-то не решит спуститься два десятка метров по отвесной каменной стене с одной стороны. С другой был обрыв над морем с другой.
Ночь постепенно подходила к своему концу. Если присмотреться, то на востоке даже можно было заметить первые признаки рассвета. Небо у горизонта на несколько тонов стало светлее. Ещё минут двадцать и появятся первые лучи восходящей Валетрии.
А ещё здесь ей уже никто не помешает.
Оставив дверь открытой, Лата пошла вперёд, пока не остановилась прямо у обрыва. Внизу плескались сине-зелёные волны Карского пролива, разбиваясь о камень и разлетаясь вихрями брызг. Но даже несмотря на это, тут было тихо. Удивительно тихо и спокойно. Поразительно умиротворяющая картина.
Хватит, мысленно сказала она себе, глядя на море. С неё хватит. Достаточно жалобных взглядов. Достаточно тупых вопросов. С неё достаточно этого.
Лата посмотрела на предмет, что держала в руке.
Обычный армейский пистолет. Она проверила магазин. Тот оказался заряжен. Привычные движения принесли ещё больше спокойствия. Пальцы делали всё сами, повторяли механически заученные движения. Она даже не думала об этом. Будто была каким-то инструментом.
Ненужным. Бесполезным теперь.
Подняв руку, Лата вздохнула и приставила ствол пистолета к виску. Голый металл холодил кожу. Сердце вдруг неожиданно ускорилось, стуча в груди с такой силой, словно хотело вырваться наружу.
Не было больше ни папы с мамой. А теперь и Вимала, тоже. Вообще никого не осталось.
Палец нащупал спусковой крючок.
Всего одно движение. Стоит лишь чуть-чуть потянуть и оружие выстрелит. Оборвет наконец эту бесполезную, бессмысленную жизнь в которой более ничего нет.
А ведь он предлагал ей. Бросить всё и уехать вместе с ним. А она, дура, оттолкнула его из собственной глупости и неспособности перестать цепляться за душившую её ненависть. Будто это единственная оставшаяся у неё нить, что связывала с родными. Сейчас они могли бы быть вместе.
