Шрифт:
Закладка:
— … Вы же должны понимать, что несмотря на всю мою, неплохую в целом память, знания обрывочны, фрагментарны и непрофессиональны. Я постараюсь отделить то, в чём уверен точно, от домыслов, слухов и россказней насчёт военных дел.
— Ничего, разберёмся. — ухмыляется Дмитрий Федорович Устинов.
Они уже все слышали моё заявление по «памяти прошлой жизни», что первая половина 80-х стала жизненным финишем по естественным причинам для всех их, кроме Громыко. Это я помню хорошо.
Тот же, с каменным лицом выслушал следующую фразу (не знаю, пропустил ли он её в моих «расшифровках», копии которых лежат перед каждым из геронтократов) про то, что когда Горбачёв стал Генсеком, Громыко был ещё на посту. А когда случился 1991-й — вообще мертв.
— «Тогда» вас, товарищ Громыко, не стало во второй половине 80-х. Но точно я помню дату смерти только у Леонида Ильича.
Было видно, как «новых» коробило от подобных фраз, произносимых вслух. Но — ничего, держались.
Скрывать что-то тут (да и вообще) я не видел смысла.
Даже если расслабившиеся старички взбодрятся и, либо добавят себе пару лет жизни за счёт медицины, либо покинут наш мир ещё раньше из-за переживаний насчёт крушения дела всей жизни, то… будь как будет. Главный (хотя далеко не единственный) виновник падения СССР к власти точно не придёт.
Тут то (насчёт удаления у «курортного секретаря» возможности попадания в Политбюро) как раз просто!
Даже для каких-то экономических проблемы смогут «соломку подстелить», как с тем же падением цены на нефть («тогда» — к моменту прихода Горби к власти…)
Народ вот останется тот же самый. И вертеть им можно будет как в тот раз…
Чего сейчас навертят?
Шальная мысль, родившаяся у меня в тот день (а ну как замутят «правильную, а не как в тот раз» перестройку с блэк… опс, компьютерными играми и шлюх… опс, с Алисой Селезнёвой!) оказалась пророческой, но понял насмешку истории я, конечно же, позже.
* * *
Кризис с заложниками в Иране, Ирано-Иракская, действия ОКСВА «за речкой», «Ливанская 1982-го», революции и контрреволюции в Центральной Америке и Африке, названия видов техники, оказавших наиболее влияние на ход военных конфликтов и прочая и прочая…
Многое уже было упомянуто в моих «расшифровках», и Устинов вгрызался в детали.
Большинства из которых я просто не знал!
А ему хотелось больше и больше! И таблетку от жадности!
Почему?
По моему — потому, что в то, что моё сознание из будущего поверили в тот вечер они все. Ну никто, повторяю никто — ни «простой советский человек», ни какая-нибудь антисоветски настроенная диссидентствующая личность, ни иностранец (от казуала до дипломата-профи, глубоко понимающего СССР) не мог бы перепрыгивать с темы на тему и «грузить их по полной»…
…что будет в мире и стране.
Понимая, что другого случая может и не представиться, я говорил, говорил, говорил, перескакивая с моего восприятия событий в мире в школьные 80-х на более поздние десятилетия.
Сколько раз они пытались меня поймать на вранье и выдумках!
Ха, но с некоторым усилием я даже вспоминал некоторые перипетии футбольных матчей и футбольных игроков 80х.
Всех этих Дасаевых, Черенковых, Блохиных, Белановых… многие из них играют прямо сейчас.
Особенно старичьё из «Малого Политбюро», как мне кажется, поразило льющееся с языка моё детское (1-й жизни!) восприятие моментов отдыха в бархатный сезон 1985-го под звёздным небом Крыма:
Село Угловое, база отдыха с биллиардной, в которой я смотрел трансляцию по ТВ проигранного (1:2) «Спартаком» матча «Торпедо», тёплое, но полное огромных медуз после шторма море, и те два часа 14-и штук серий «Ну, погоди!» в открытом ночном кинотеатре… и ночные детские похождения по шоссе вдоль виноградников.
Вот из таких, вполне себе не выдуманных, но не наступивших мелочей, как мне кажется, и складывалась их вера в сознание из будущего.
Как и понимание моей ностальгии по СССР, вполне себе сочетающейся с «антисоветизмом».
Это помимо фамилий предателей, предсказаний ближайших событий в мире и прочего.
Но не всё так было весело и «лампово».
Упоминание многих вещей, о которых не то «детсаду», но вообще мало кому известных — типа командной ракеты для системы «Периметр», вставшей, как я помнил в 80-е на боевое дежурство, заставляли на мгновения покрываться глаза министра обороны СССР льдом.
Система, как я понимаю, сейчас в разработке…
Но после Устинов сам вспоминал, что для меня всё это было «архивной пылью», и про какие катастрофические «времена перемен» я донёс до их ушей ранее и плёнка льда уходила из его глаз, а печать угрюмости всё более явственно проступала на его лице…
Как и у других.
И да, к сожалению, я так до сих пор и не вспомнил фамилию четвёртого известного мне предателя — откуда-то из авиационной промышленности, про которого упоминал ранее.
* * *
— … Почему вы отказались от вступления в комсомол в 1989-м?
— Вал разоблачений преступлений — реальных и выдуманных про сталинские времена впечатление оставил. Ну и с пионеров и октябрят напрягало насаждение коллективизма и так называемого общественно полезного труда. Как и всякая чушь, какую музыку слушать. К 1989-у всё это почти исчезло, но подспудная неприязнь к постулатам официальной идеологии уже была сформирована.
Он задал закономерный (с точки зрения текущего дня и занимаемого им места) вопрос:
— Неужели государственный и партийный контроль за содержанием развлечений так претил вам?
— А зачем всё контролировать? Что делать будете, когда сочинять музыку и тексты и… главное — распространять любой сможет? Все эти главлиты и прочие цензоры пойдут лесом! Компьютеры в грядущем десятилетии массово, а интернет… всемирная сеть в 90-х! Поймите, товарищ Суслов, вы, конечно — одно из первых лиц в стране, но я, как представитель последних советских школьников и студентов, того поколения, которое видело, как наши предки отказались от своей страны, а Советская Армия и КГБ промолчали, а многие из рядов высшего генералитета и офицерства активно во всём этом
