Китай не только менял экономику Африки через торговлю, но и напрямую инвестировал в нее. Крупнейшие сделки, повторявшиеся во всех сырьевых странах континента, предполагали предоставление дешевого кредита, обычно исчисляемого миллиардами долларов, для финансирования инфраструктуры, построенной китайскими компаниями, с последующим погашением в виде нефти или полезных ископаемых. Китайские грандиозные сделки стали известны как "режим Анголы", по имени их прототипа. Дипломатия Фернандо Миалы и других высокопоставленных членов "Футунго" принесла плоды 2 марта 2004 года, когда Китай подписал соглашение о предоставлении Анголе кредита в размере 2 миллиардов долларов на финансирование общественных работ с погашением в виде нефти. В последующие годы кредитная линия выросла примерно до 10 миллиардов долларов (как и остальные финансовые показатели Анголы, подробности тщательно скрывались). Ангола стала вторым по величине поставщиком нефти в Китай после Саудовской Аравии.

В феврале 2005 года Цзэн Пэйян, вице-премьер Китая, пожал руку душ Сантушу в Луанде и провозгласил китайско-ангольскую дружбу. Подобно аналогичным сделкам, заключенным Китаем в Центральной Азии и Латинской Америке, девять "соглашений о сотрудничестве", которые подписали в тот день правительства двух стран - в области энергетики, инфраструктуры, горнодобывающей промышленности, разведки нефти, а также "экономической и технической помощи" - были названы взаимовыгодными пактами. Риторика ставила соглашения Китая с Анголой в ряд основополагающих пактов нового мирового порядка, в котором давно угнетенные народы смогут объединиться для обеспечения своего развития. Это была сделка между государством и государством: Китайские финансы давали Анголе топливо, чтобы восстать из пепла войны, а ангольская нефть помогала китайским преобразованиям, которые избавляли многие миллионы людей от нищеты. Но с гораздо меньшей шумихой была заключена и другая сделка - не между правительствами двух стран, а скорее между двумя теневыми государствами. Она была направлена на использование природных ресурсов Анголы в интересах "Футунго" и малоизвестной группы частных инвесторов из Гонконга.

Сэм Па работает на пограничных территориях глобальной экономики, где пересекаются государственная власть и транснациональный бизнес. Когда Китай пришел в Африку, его горизонты расширились, открыв новые обширные границы, изобилующие нефтью, алмазами и полезными ископаемыми. Чтобы заявить о своих притязаниях, Па нужно было задействовать свои гуаньси как в Пекине, так и в Луанде - или, по крайней мере, он должен был создать впечатление, что пользуется благословением самых влиятельных мужчин и женщин в обоих городах.

За годы работы в разведке и торговли оружием Па создал сеть контактов в Африке, в том числе в Анголе. Когда Унита возобновила свою повстанческую кампанию после сорвавшихся выборов 1992 года, МПЛА провела масштабное перевооружение для окончательного рывка к победе. В период с 1996 по 2000 год Ангола закупила четверть всего оружия, проданного в страны Африки к югу от Сахары, за исключением ЮАР. Футунго организовал поставки оружия через французских посредников, что стало скандалом "Анголагейт". Еще одним готовым поставщиком был Китай, хотя подробностей о продажах китайского оружия в Анголу стало гораздо меньше. По словам Ариэля, Сэм Па участвовал в посредничестве при продаже китайского оружия в Анголу примерно в это же время; это утверждение делают и другие, но оно, как и многие другие детали оружейного бизнеса, не имеет твердого подтверждения.

В начале 2003 года, через несколько месяцев после того, как войска дос Сантоса убили лидера повстанцев Жонаса Савимби и положили конец гражданской войне, Сэм Па появился в лиссабонском офисе Хелдера Батальи. Баталья родился в Португалии, но его семья переехала в Анголу, тогда еще португальскую колонию, когда ему был год, и он считает себя ангольцем. Во время войны он стал одним из крупнейших частных инвесторов в Анголе. Вместе с португальским банком он основал Escom, конгломерат, который собрал активы на сотни миллионов долларов в алмазах, нефти, цементе и недвижимости в Анголе, а также интересы в других странах Африки и Латинской Америки. Когда Па хотел сделать скачок от шпиона к бизнесмену, Баталья был лучшим потенциальным партнером.

Они пришли в наш офис, потому что сказали, что мы много знаем об Африке и Латинской Америке, особенно о бывших португальских колониях", - рассказывал мне Баталья спустя годы о своем первом визите Сэма Па и его помощников. "Они хотели создать с нами компанию, чтобы исследовать эти рынки. Я сказал: "Послушайте, это фантастика, мы хотели бы помочь, потому что Китай очень важен для развития этих континентов, но нам нужно знать о вас больше".

Когда Па взял Баталья в Пекин, он устроил демонстрацию своего гуаньси, в том числе познакомил его с людьми из Sinopec, гигантской государственной нефтяной компании Китая. В Китае нас приняли очень хорошо, - вспоминает Баталья. В аэропорту нас встречали в протокольной зоне: местные власти, ребята из Sinopec, везде. Они сказали нам то же самое, что и Сэм Па: "Давайте сотрудничать, потому что нам не хватает опыта в этой области". Баталья впервые побывал в Китае, и он был впечатлен. Он и его коллеги обедали в больших залах, где китайские чиновники принимают приезжих высокопоставленных гостей. Конечно, я думал, что Сэм работает на правительство, - вспоминает Баталья. Я думал, что он работает в секретных службах, что теперь у него есть миссия по распространению Китая в мире". Когда я спросил Баталья, знал ли он о том, что Па занимается торговлей оружием, он ответил, что ничего об этом не знал, хотя Па рассказывал ему, что много лет назад он встречался с досом Сантосом. Сэм сказал мне, что десять или пятнадцать лет назад он был в Анголе. В то время, чтобы поехать в Анголу, нужно было иметь официальные намерения".

Баталья сказал мне, что так и не смог понять Сэма Па. Когда я спросил его, что ему удалось узнать о прошлом Па, он ответил: "До сих пор я не очень хорошо понимаю". Он добавил: "Он очень напряженный, очень хорошо подготовленный. У него сильный ум". Баталья согласился заняться бизнесом вместе с Па. Их партнером должна была стать Beiya Industrial Group, один из огромных китайских государственных конгломератов, с председателем которого Па познакомил Баталья в Пекине. Они назвали новое предприятие China Beiya Escom и зарегистрировали его в Гонконге, где многие китайские компании, желающие вести международный бизнес, создают свои фирмы.

Первые цели нового предприятия находились в Латинской Америке. Баталья вспоминает, что он и Па прилетели в Каракас с делегацией китайских государственных компаний, чтобы ухаживать за Уго Чавесом, социалистом, популистом, антиамериканским фанатиком, победившим на президентских выборах 1998 года и приступившим к реализации